Перспективы института военных священников в российской армии оцениваются положительно благодаря тому, что эта инициатива руководителей крупнейших религиозных общин России находит поддержку у российской власти и в обществе. Необходимость военного духовенства вытекает из наличия значимой паствы - верующих военнослужащих, в том числе проходящих срочную службу в Вооружённых Силах РФ. Однако начинание сталкивается и с видимыми проблемами.

История

Российская империя

По данным Бориса Лукичёва, начальника управления по работе с верующими военнослужащими главного управления по работе с личным составом Минобороны РФ, в армии Российской империи служили 5 тыс. военных священников и несколько сотен капелланов. В национально-территориальных соединениях, таких, например, как «Дикая дивизия», служили и муллы.

В дореволюционной России деятельность священников армии и флота закреплялась особым правовым статусом. Так, хотя формально священнослужители не имели воинских званий, фактически в военной среде дьякон приравнивался к поручику, священник - к капитану, настоятель военного собора или храмов, а также дивизионный благочинный - к подполковнику, полевой обер-священник армии и флотов и обер-священник Главного штаба, гвардейского и гренадерского корпусов - к генерал-майору, а протопресвитер военного и морского духовенства (высшая церковная должность для армии и флота, учреждённая в 1890 году) - к генерал-лейтенанту.

Это относилось как к денежному довольствию, выплачиваемому из казны военного ведомства, так и к привилегиям: например, каждому корабельному священнику полагалась отдельная каюта и шлюпка, он имел право приставать к кораблю с правого борта, что кроме него разрешалось лишь флагманам, командирам кораблей и офицерам, имевшим георгиевские награды. Матросы были обязаны отдавать ему честь.

Российская Федерация

В постсоветской России, по словам главы синодального отдела Русской православной церкви (РПЦ) по взаимодействию с Вооружёнными Силами и правоохранительными учреждениями протоиерея Димитрия Смирнова, православные священники возобновили свою деятельность в войсках сразу после развала СССР, однако в течение первых двух десятилетий делали это безвозмездно и на добровольной основе.

В 1994 году патриарх Московский и всея Руси Алексий II и министр обороны РФ Павел Грачёв подписали соглашение о сотрудничестве - первый официальный документ об отношениях между церковью и армией в Российской Федерации. На основании этого документа был создан Координационный комитет по взаимодействию между Вооружёнными Силами и РПЦ. В феврале 2006 года патриарх Алексий II разрешил готовить военных священников «для духовного окормления российской армии», а в мае того же года в пользу воссоздания института военных священников высказался и тогдашний президент России Владимир Путин.

Современность

Потребность

По данным председателя комитета по свободе совести Национальной ассамблеи России Сергея Мозгового, в 1992 году верующими считали себя 25 % российских военнослужащих, а к концу десятилетия их число стало снижаться. Протоиерей Димитрий Смирнов, ссылаясь на социологические данные Минобороны РФ, утверждает что доля российских военнослужащих, считающих себя верующими, выросла с 36 % в 1996 году до 63 % в 2008 году.

В феврале 2010 года портал Newsru.com сообщал, ссылаясь на Минобороны РФ, что две трети российских военнослужащих называют себя верующими, из них 83 % - православные, 8 % - мусульмане. По данным того же портала на июль 2011 года, верующими считали себя 60 % российских военнослужащих, 80 % из них - православные.

По данным ВЦИОМ, в августе 2006 года введение в российской армии института военных священников или других представителей духовенства поддерживали 53 % россиян. В июле 2009 года министр обороны РФ Анатолий Сердюков оценивал потребность российской армии и флота в военных священниках в 200-250 человек. По мнению протоиерея Димитрия Смирнова, потребность гораздо выше: «В израильской армии на 100 военнослужащих один раввин. В США - на 500-800 военнослужащих один капеллан. У нас при численности армии миллион человек нужно иметь примерно одну тысячу священнослужителей».

Главный священник ВДВ России иерей Михаил Васильев в 2007 году оценивал потребность священнослужителей в российских войсках следующим образом: около 400 православных священников, 30-40 мусульманских мулл, 2-3 буддистских ламы и 1-2 иудейских раввина.

Организация

Воссоздание института военного духовенства - инициатива руководителей крупнейших религиозных общин России, которую в июле 2009 года поддержал и президент страны Дмитрий Медведев. С 1 декабря 2009 года в Вооружённых Силах РФ введены должности помощника командира части по работе с верующими военнослужащими, которые и будут занимать военные священники. Они будут отнесены к гражданскому персоналу воинских частей, что полностью соответствует позиции Дмитрия Медведева.

Важность этого обстоятельства признаётся и духовенством. В частности, в поддержку выступают глава синодального отдела РПЦ по взаимоотношениям церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин, председатель Координационного центра мусульман Северного Кавказа муфтий Исмаил Бердиев, протоиерей Димитрий Смирнов. Последний в декабре 2009 года заявил: «Погоны на плечах священника - не в нашей отечественной традиции». В то же время, считает он, «…священник должен быть приравнен к старшим офицерам, чтобы к нему было адекватное отношение в офицерском корпусе».

Как разъясняет начальник управления по работе с верующими военнослужащими главного управления по работе с личным составом Минобороны РФ Борис Лукичёв, в этом - принципиальное отличие российской системы от ситуации, например, в Италии, Польше, США. В армиях перечисленных стран служат капелланы - священники, имеющие воинские звания и административно подчиняющиеся командиру части. Российские же военные священники будут подчиняться своему церковному руководству, тесно взаимодействуя с командиром части в области воспитательных аспектов своей работы.

Примечательно, что должности помощников командиров по воспитательной работе не упраздняются, и военные священники не будут дублировать их функции. Они не имеют права брать в руки оружие. По сути их можно считать представителями духовенства, прикомандированными к армии. Должность военного священника - контрактная. Контракт заключается между священником и командиром части, по согласованию с Минобороны. На июль 2011 года таких должностей было введено 240. Должностной оклад такого помощника установлен в 10 тыс. рублей в месяц; с учётом надбавок за районный коэффициент, за сложность и за выслугу лет общая сумма месячных выплат может достигать 25 тыс. рублей. Эти деньги выплачивает государство.

Ряд церковных иерархов считает эти суммы недостаточными. Так, протоиерей Димитрий Смирнов напоминает, что ранг и денежное довольствие полкового священника дореволюционной армии соответствовали чину капитана, а архиепископ Хабаровский и Приамурский Игнатий поясняет: «Чтобы священник полностью себя посвятил службе, ему необходимо обеспечить достойное содержание. Денежное довольствие военных священников, регламентированное в Минобороны, весьма скромное. Его не хватит для содержания священнослужителя и его семьи. На такую сумму жить невозможно. Священнику придётся искать заработок на стороне. А это очень сильно будет влиять на его службу, и сильно будет снижен его потенциал».

В начале 2010 года «Российская газета» называла более высокие цифры планируемых окладов военных священников - от 25 до 40 тыс. рублей в месяц. Сообщалось также, что жить они будут предположительно в офицерских общежитиях или служебных квартирах, и каждому будет предоставлен кабинет в штабе части. В июле 2011 года та же газета приводила пример военного священника Андрея Зизо, служащего в Южной Осетии и получающего 36 тыс. рублей в месяц.

В декабре 2009 года начальник отдела Главного управления по воспитательной работе (ГУВР) Вооружённых Сил РФ полковник Игорь Сергиенко заявил, что создаваемое управление по работе с верующими военнослужащими может возглавить священнослужитель Русской православной церкви, однако в октябре 2010 года начальником этого управления стал полковник запаса Борис Лукичёв; он возглавляет его и по настоящее время.

Реализация

Первые 13 военных священников были отправлены Священным синодом РПЦ на службу на зарубежных базах российской армии в декабре 2009 года, однако в июле 2011 года Борис Лукичёв сообщил, что из 240 таких должностей пока занято только 6 - на военных базах Черноморского флота, в Армении, Таджикистане, Абхазии и Южной Осетии; кроме того, в Южном военном округе есть один военный мулла. Лукичёв объясняет это тем, что кандидатуры проходят очень тщательный отбор - каждого утверждает лично министр обороны России Анатолий Сердюков.

Некоторые представители духовенства считают такое положение дел результатом бездействия и волокиты военных. Так, в сентябре 2010 года портал «Религия и СМИ» цитировал неназванного «высокопоставленного представителя Московского патриархата»: «Со стороны военного ведомства наблюдается полный саботаж вопросов, связанных с определением религиозных представителей в армию и на флот».

По словам того же источника, к сентябрю 2010 года должны были быть сформированы органы управления военными священниками в штабах округов и на флотах, но это не было сделано. Более того, руководство Минобороны не провело ни одной встречи с представителями РПЦ по данному вопросу.

Однако патриарх Московский и всея Руси Кирилл возлагает ответственность за волокиту и на церковных иерархов - в частности, на архиереев Южного федерального округа. Процесс введения института военных священников, по оценке протоиерея Димитрия Смирнова, данной им в декабре 2009 года, займёт от двух до пяти лет.

Специальных помещений для работы военных священников на территориях воинских частей пока не предусмотрено, но патриарх Кирилл, выступая в мае 2011 года перед слушателями академии генштаба в Москве, сказал, что такие помещения необходимо выделять. В ноябре 2010 года министр обороны РФ Анатолий Сердюков заявил, что возведение православных храмов в воинских частях будет обсуждаться рабочей группой, которую специально для этого создадут в министерстве.

К середине 2011 года, по данным Бориса Лукичёва, в гарнизонах ВС РФ было сооружено около 200 храмов, часовен и комнат для моления. Это было сделано без приказа и без государственного финансирования. Всего в начале 2010 года на территории российских воинских частей действовали 530 храмов.

Предназначение

Патриарх Кирилл полагает, что военные священники добьются принципиального изменения моральной атмосферы в Вооружённых Силах России и постепенного искоренения «отрицательных явлений в отношениях между военнослужащими срочной службы». Он убеждён, что положительное влияние будет оказано и на боевой дух, потому что человек, обладающий «религиозным опытом жизни» и глубоко осознающий, что предательство, уклонение от своих прямых обязанностей и нарушение присяги являются смертельными грехами, «будет способен на любой подвиг».

Борис Лукичёв, начальник управления по работе с верующими военнослужащими главного управления по работе с личным составом Минобороны РФ, настроен более скептически: «Было бы наивным считать, что придёт священник и сразу не станет происшествий».

По мнению Лукичёва, миссия военных священников иная: «Служба военных священников несёт армии нравственный аспект, нравственное измерение. Как было во время войны? Священник находился всегда рядом с бойцами. А когда солдат получал смертельное ранение - в медпункте, где провожал его в последний путь, отпевал. Потом сообщал родным, что их сын или отец погиб за царя, Отечество и веру, предан земле в соответствии с христианскими обычаями. Это тяжёлая, но необходимая работа».

А протоиерей Дмитрий Смирнов считает так: «Мы хотим, чтобы каждый военнослужащий понял, в чём заключается христианское отношение к жизни, службе, товарищу. Чтобы в армии не было суицидов, побегов, самострелов. А самое главное - донести до человека в погонах, ради чего и во имя чего надо быть готовым отдать жизнь за Родину. Если нам удастся всё это, то будем считать, наша работа дала свои плоды».

За рубежом

К началу 2010 года институт военного духовенства отсутствовал только в трёх крупных военных державах мира - КНР, КНДР и России. В частности, военные священники, получающие офицерское жалованье, есть во всех странах НАТО.

По-разному решается этот вопрос в странах ближнего зарубежья. Например, в Молдавии военные священники назначаются официальными указами и им присваиваются воинские звания. В Армении военные священники подчиняются своему духовному руководству в Эчмиадзине и получают зарплату от церкви, а не от государства.

На Украине Совет по делам душепастырской опеки при Министерстве обороны, созданный для формирования в вооружённых силах института военного духовенства (капелланства), действует на общественных началах, идёт дискуссия о перспективах такого института. Ежегодно проводятся сборы православных военных священников в Севастополе, на которых, в частности, обсуждаются эти перспективы. В них принимают участие представители всех епархий на Украине, а также представители военного руководства республики.

Перспективы

Центры подготовки

В феврале 2010 года патриарх Кирилл сообщил, что подготовка военного духовенства будет производиться в специальных учебных центрах. Длительность учебного курса составит три месяца. Пока такие центры не заработали, РПЦ выделит для этой цели 400 кандидатов. В ноябре того же года министр обороны РФ Анатолий Сердюков сообщил, что первый такой центр, скорее всего, откроется на базе одного из московских военных вузов.

Несколькими месяцами ранее зампредседателя синодального отдела Московского патриархата по взаимодействию с Вооружёнными Силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Михаил Васильев указал, что такой центр подготовки будет открыт на базе Рязанского высшего воздушно-десантного командного училище имени Маргелова. Он сказал, что кроме священников РПЦ в этом центре будут обучаться муллы, ламы и священнослужители других конфессий. Однако этот проект реализован не был.

В июле 2011 года Борис Лукичёв проинформировал, что военных священников будут готовить в одном из ведомственных вузов Москвы, и что курс подготовки включит не духовные дисциплины, а «военные основы», включая практические занятия с выездами на учебные полигоны.

Конфессии

В июле 2011 года Борис Лукичёв заявил, что введение института военных священников не повлечёт за собой никакой дискриминации военнослужащих неправославных конфессий: «Исключена дискриминация, когда православные - в храм, а остальные - копать отсюда и до обеда».

Двумя годами ранее на важность такого подхода указал президент России Дмитрий Медведев: «При введении должностей воинских и флотских священнослужителей… мы должны руководствоваться реальными соображениями, реальными сведениями об этноконфессиональном составе частей и соединений».

Тогда же он предложил следующий вариант реализации межконфессионального принципа: «Если более 10 % личного состава, бригады, дивизии, учебного заведения составляют представители народов, традиционно связанных с той или иной конфессией, священнослужитель данной конфессии может быть включен в штат соответствующего соединения».

Анатолий Сердюков в ответ заверил, что в соответствующем управления при центральном аппарате Вооруженных Сил РФ и отделах в военных округах и на флотах, которые будут созданы в процессе введения института воинских и флотских священников, будет представлено духовенство всех основных религий.

Протоиерей Всеволод Чаплин считает, в российской армии должны присутствовать священнослужители всех четырёх основных конфессий России. Протоиерей Димитрий Смирнов заявляет: «В армии не могут и не должны ущемляться интересы представителей всех традиционных для России религий. И надеюсь, этого и не будет. Мы уже знаем, как помочь и мусульманину, и буддисту, и еврейскому юноше-призывнику».

По словам председателя Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений России (КЕРООР) раввина Зиновия Когана, православный священник при необходимости может оказать духовную поддержку и военнослужащим других вероисповеданий. Подобного мнения придерживается и представитель верховного муфтия в Москве Растам Валеев: «Я солдатам-мусульманам говорил: нет сейчас у вас муллы - идите к православному батюшке».

Возражения

У идеи института военных священников есть и оппоненты, считающие, что, когда этот институт реально заработает, скажутся и негативные последствия. Так, доцент кафедры социально-культурной деятельности Военного университета, доктор исторических наук Андрей Кузнецов указывает на несовершенство статистики: «В соцопросах, которыми, как щитом, прикрываются приверженцы введения института военных священников, присутствует такой факт, что в настоящий момент 70 % военнослужащих считают себя верующими… Что значит считают? Военнослужащие считают себя верующими или являются верующими? Это разные вещи. Считать себя можно кем угодно, причём сегодня православным, а завтра буддистом. А вот вера налагает на человека особые обязанности, в том числе сознательное соблюдение основных предписаний и заповедей».

Другая проблема, на которую обращают внимание скептики - как быть с оставшимися 30 % личного состава, пока верующие отправляют свои религиозные потребности? Если сторонники института военных священников полагают, что в это время с ними будут заниматься офицеры-воспитатели, то Андрей Кузнецов, апеллируя к своему многолетнему опыту службы в советской и российской армии, упрекает их в идеализме: «Рискну предположить, что в реальной обстановке всё будет происходить по-иному. Ведь армейский принцип - в любом мероприятии должен быть задействован весь личный состав».

Ещё одним аргументом оппонентов является ст. 14 конституции РФ, провозглашающая Россию светским государством.

Кандидат юридических наук, доцент Общевойсковой академии ВС РФ, профессор Академии военных наук Сергей Иванеев сомневается в том, что «священнослужитель, главные ценности религиозной доктрины которого сконцентрированы на понятии „спасения“ или, как формулируется это в науке, „отложенного вознаграждения“», сможет помочь командиру в воспитательной работе - ведь она должна формировать у военнослужащих совсем другое мировоззрение. Кроме того, отмечает Иванеев,

Религия веру в бога (богов) возводит в главный критерий отношения к человеку: единоверец - наш, иноверец - не наш… Выработанная религией традиция чувства локтя только с единоверцами отнюдь не способствует единению людей в погонах.

Наконец, приводя соответствующие примеры из истории дореволюционной России, Андрей Кузнецов высказывает опасение, что важнейшие таинства христианской церкви могут быть использованы в угоду политике.

Мнения

Власть

Можно предлагать в каждое подразделение представителей различных религиозных конфессий, но будет ли от этого толк? Я бы не делал скоропалительных выводов… Это повлечёт за собой проблему интеграции религии в систему воспитания военнослужащих.

Юрий Балуевский, начальник генштаба ВС России. «Военно-промышленный курьер», 3 мая 2006 года.

Мы изучали опыт мировых армий, армий, где есть институт военного духовенства, и полагаем, что сегодня «разового» решения этого вопроса в нашей многоконфессиональной стране нет… А как быть в условиях, например атомной подводной лодки, где 30 % личного состава - мусульмане? Это очень тонкая материя.

Николай Панков, статс-секретарь - замминистра обороны России. Newsru.com, 27 мая 2008 года.

Все имеют право получать духовную поддержу в соответствии со своими воззрениями. Конституционные принципы равенства, добровольности, свободы совести должны быть соблюдены и в отношении всех военнослужащих.

Есть решение главы государства о комплектовании штатных должностей военных священников. И оно будет неукоснительно выполнено. Но, повторю, я не сторонник спешки в этом вопросе. Потому что вопрос крайне деликатный. Сейчас идёт кадровая работа, осуществляется тесное взаимодействие с Русской православной церковью, другими религиозными объединениями. Поспешишь - саму идею погубишь.

Борис Лукичёв, начальник управления по работе с верующими военнослужащими главного управления по работе с личным составом Минобороны РФ. «Военно-промышленный курьер», 27 июля 2011 года.

Духовенство

Считаю обязательным введение института полковых священников, поскольку нужно воспитывать наших молодых людей. Однако введение священников в штат - это нарушение конституционного разделения государства и религии.

Шафиг Пшихачёв, и. о. первого зампреда Координационного центра мусульман Северного Кавказа. «Военно-промышленный курьер», 3 мая 2006 года.

Я за то, чтобы в российской армии были капелланы, священники, пастырская служба производилась на постоянной основе… Это общемировая практика, и мне трудно понять, почему в России подобного пока нет.

Священник должен быть в казарме рядом с военными. Он должен разделять тяготы воинской службы, опасность, быть примером не только на словах, но и на деле. Вот для того, чтобы реализовать этот потенциал церкви, необходим институт военного духовенства.

Священники есть в армиях всех стран, включая те страны, которые нас активно учат об отделении государства от церкви.

Всеволод Чаплин, протоиерей, глава синодального отдела РПЦ по взаимоотношениям церкви и общества. Newsru.com, 15 июля 2009 года.

Присутствие священнослужителей в армии будет способствовать росту патриотизма.

Инициатива введения в армии и на флоте должностей полковых священников исходила не от нас. Всё шло естественным образом… У нас 100 млн православных в стране. Почему, идя в армию, многие из них «на время» должны «распрощаться» со своей верой? Лично я как священник считаю, что это - Церковь и поп в армии - вообще главное! Не один из компонентов, а именно главное! Лучше не попить, не поесть. Храм - вот предмет первой необходимости.

Дмитрий Смирнов, протоиерей, глава синодального Отдела РПЦ по взаимодействию с вооружёнными силами и правоохранительными учреждениями. «Военно-промышленный курьер», 23 декабря 2009 года.

Коли церковь идёт в армию, то будет справедливо, если армия придёт в церковь. Это когда из обычных священников будут готовить капелланов (возможно, в одной из общевойсковых академий), которые станут знатоками культуры народов, традиционно принадлежащим другим религиям. Еврейский капеллан должен знать их (эти культуры), как и представители других религий… Раввины в армии, полагаю, со временем также появятся. Сегодня евреев из смешанных семей около миллиона, и они также будут выполнять свой воинский долг. А пока военные священники, которые будут ответственны за кураторство над всеми верующими, должны из первых рук познавать иудаизм, ислам, буддизм как религии. Не вижу ничего плохого, если на первых порах «функции раввина» будут выполнять священники.

Зиновий Коган, раввин, председатель Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений России (КЕРООР). «Военно-промышленный курьер», 27 июля 2011 года.

Эксперты

Введение института военных священников, которые будут работать непосредственно в войсках, это позитивный шаг… Священники в войсках помогут укрепить боевой дух солдат и офицеров в условиях реальных боевых действий, а также в регионах со сложной социально-политической обстановкой… Вместе с тем необходимо отметить, что лица, придерживающиеся атеистических взглядов, не должны подвергаться принуждению к выполнению церковных обрядов.

Игорь Коротченко, главный редактор журнала «Национальная оборона». Newsru.com, 22 июля 2009 года.

Появление священнослужителя в подразделении успокаивает военнослужащего. Молодые парни, пришедшие с гражданки, охотней общаются со священником, нежели с военным психологом.

Владимир Хорошилов, офицер отделения по работе с личным составом Отдельной дивизии особого назначения внутренних войск МВД России. Infox.ru, 16 ноября 2009 года.

Современное российское общество кардинально отличается от существовавшего до 1917 года. Поэтому если мы собираемся брать на вооружение опыт деятельности структур Российской империи, то подходить к этому следует очень внимательно и с поправкой на сегодняшний день. Полагаю, что актуализация проблемы введения института военных священников вызвана тем, что государство, так и не выработав за последние два десятилетия никакой более-менее внятной идеологии, расписалось в полном бессилии влиять на духовно-нравственный мир военнослужащих. И чтобы «заткнуть» эту зияющую дыру, в пожарном порядке призывается РПЦ… Решение о введении института священнослужителей в ВС РФ недостаточно проработано и преждевременно.

Андрей Кузнецов, доктор исторических наук, доцент кафедры социально-культурной деятельности Военного университета. «Военно-промышленный курьер», 20 января 2010 года.

В современной войне 400 священников, должности которых сейчас вводятся руководством Минобороны в войсках, вряд ли кардинально что-то улучшат.

Леонид Ивашов, вице-президент Академии геополитических проблем. «Военно-промышленный курьер», 3–9 марта 2010 года.

Документ принят на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 25-26 декабря 2013 года ( ).

Позиция Церкви в отношении воинского служения основана на том, что ратная служба спасительна для христианина при условии соблюдения заповедей о любви к Богу и ближним, вплоть до готовности положить душу свою «за други своя», что, по слову Христа Спасителя, является высшим проявлением жертвенной христианской любви (Ин.15:13).

Русская Православная Церковь видит насущную необходимость в возрождении духовных основ воинского служения, призывая военнослужащих к подвигу и молитве.

С точки зрения христианского вероучения война является физическим проявлением скрытого духовного недуга человечества — братоубийственной ненависти (Быт. 4:3-12). Признавая войну злом, Церковь благословляет своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите ближних и своего Отечества. Церковь во все времена относилась с уважением к воинам, которые ценой собственной жизни и здоровья выполняли свой долг.

Благовествуя о Христе Спасителе, пастырь призван воодушевлять военнослужащих на ратное служение. Сохранение мира в душе является делом весьма трудным, особенно в контексте исполнения воинского долга,требующего от воина глубокой внутренней работы над собой и особого пастырского душепопечения. Предназначение военного священника — стать духовным отцом военнослужащих, гражданского персонала воинских формирований и членов их семей, помогать им с христианской точки зрения осмысливать свой долг.

Военный священник, кроме общих требований, предъявляемых к духовенству Русской Православной Церкви, должен иметь опыт пастырского служения, уметь переносить трудности и лишения, связанные с его службой. При этом личный пример и твердость духа священнослужителя, особенно в сложных ситуациях, являются важными средствами пастырского воздействия на военнослужащих.

Военные священники призваны воспитывать в военнослужащих дух взаимопомощи и братской поддержки. При этом военные священники не должны брать на себя функции, выходящие за рамки их статуса.

I. Общие положения

1.1. Настоящее Положение устанавливает порядок взаимодействия епархий Русской Православной Церкви, (далее — Синодальный отдел), федеральных органов государственной власти, в которых предусмотрена военная и правоохранительная служба (далее по тексту — воинских и правоохранительных формирований), а также военного духовенства 1 по вопросам:

• пастырского окормления и религиозного просвещения военнослужащих (служащих) и членов их семей;
• совершения богослужений и обрядов на территории воинских и правоохранительных формирований 2 .

1.2. Военное духовенство организует работу с военнослужащими (служащими) православного вероисповедания (членами их семей) на принципах добровольности и в соответствии с законодательством Российской Федерации, с учетом специфики воинских и правоохранительных формирований.

1.3. Епархиальные архиереи:

• осуществляют начальственное наблюдение и несут каноническую ответственность за богослужебную и пастырскую деятельность военных священников в пределах своей епархии;
• через органы епархиального управления оказывают содействие клирикам своей епархии и прикомандированным священнослужителям других епархий в осуществлении на территории епархии соответствующей деятельности в воинских и правоохранительных формированиях.

1.4. Военное духовенство Русской Православной Церкви составляют штатные и внештатные военные священнослужители.

Штатные военные священники находятся на должностях гражданского персонала в воинских и правоохранительных формированиях и в богослужебной и пастырской деятельности состоят в подчинении епархиального архиерея епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, а в рамках должностных обязанностей, обусловленных трудовым договором (контрактом), подчиняются командиру (начальнику) воинского или правоохранительного формирования.

1.5. Внештатные военные священники осуществляют свою деятельность по согласованию с командирами (начальниками) воинского или правоохранительного формирования на основании соглашений о сотрудничестве между Русской Православной Церковью, епархиями и воинским или правоохранительным формированием.

В части осуществления богослужебной и пастырской деятельности в воинском или правоохранительном формировании внештатные военные священники подчиняются епархиальному архиерею епархии, на территории которой находится соответствующее формирование.

В отношении внештатных военных священнослужителей, командированных из иных епархий, епархиальный архиерей епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, осуществляет функции, предусмотренные п. 1.3 настоящего Положения.

1.6. Взаимоотношения православного духовенства в воинском коллективе с представителями духовенства других религий и христианских конфессий основываются на взаимном уважении и принципе взаимного невмешательства в религиозную деятельность.

II. Требования к военным священникам

2.1. Военные священники должны соответствовать следующим обязательным требованиям:

• обладать пастырским опытом, позволяющим окормлять и просвещать военнослужащих (служащих);
• иметь высшее богословское образование или высшее светское образование при достаточном пастырском опыте;
• иметь положительное заключение медицинской комиссии о состоянии здоровья.

2.2. Военные священники, занимающие штатные должности в воинском или правоохранительном формировании, должны быть гражданами Российской Федерации и не иметь иного гражданства.

2.3. Военные священники могут проходить специальную подготовку, необходимую для исполнения своих обязанностей, в порядке и на условиях, устанавливаемых Синодальным отделом по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами совместно с руководством воинского или правоохранительного формирования.

III. Задачи военного духовенства

3.1. Основными задачами военного духовенства являются:

• совершение богослужений и религиозных обрядов;
• духовно-просветительская работа;
• участие в мероприятиях, проводимых командованием по патриотическому и нравственному воспитанию военнослужащих (служащих) и членов их семей;
• оказание содействия командованию в проведении профилактической работы по укреплению правопорядка и дисциплины, предупреждению правонарушений, неуставных взаимоотношений и суицидальных происшествий;
• консультирование командования по религиозным вопросам;
• участие в формировании в коллективах отношений, основанных на нормах христианской морали;
• содействие формированию здорового нравственного климата в семьях военнослужащих (служащих).

3.2. Военное духовенство участвует в организации и проведении просветительской и воспитательной работы с членами семей военнослужащих (служащих), взаимодействуя с различными организациями, в том числе с военно-патриотическими и военно-спортивными клубами, ветеранскими и другими общественными организациями.

IV. Организация деятельности военного духовенства

4.1. Кандидаты на штатные должности военного духовенства в воинском или правоохранительном формировании на территории епархии определяются решением епархиального архиерея.

Кандидаты проходят испытания на профессиональную пригодность в соответствии с требованиями, определяемыми Синодальным отделом по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами и руководством воинского или правоохранительного формирования.

При отсутствии препятствий кандидаты проходят соответствующую подготовку по программам, разработанным Синодальным отделом и Управлением по работе с верующими военнослужащими Вооруженных Сил Российской Федерации (далее ВС РФ).

Кандидаты представляются Синодальным отделом руководству воинского или правоохранительного формирования для назначения на штатные должности.

4.2. Если кандидат на штатную должность не соответствует установленным требованиям, епархии необходимо представить в Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами сведения о другом кандидате.

Если клирик, занимающий штатную должность, не может выполнять свои обязанности, он подлежит освобождению от должности в установленном порядке по представлению Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами через соответствующий орган воинского или правоохранительного формирования. В указанном случае епархия представляет в Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами сведения о другом кандидате на вакантную должность.

4.3. Штатные и внештатные военные священники остаются клириками епархий, в канонической юрисдикции которых они состоят.

4.4. На основании обращения председателя Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами священнослужители могут на определенный срок командироваться епархиальным архиереем, в канонической юрисдикции которого они состоят, в иную епархию, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, для осуществления предусмотренного настоящим Положением служения.

При положительном решении епархиального архиерея председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами обращается к епархиальному архиерею епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, с просьбой принять решение о назначении командируемого священнослужителя на штатную должность военного священника.

По решению епархиального архиерея епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, прикомандированный священнослужитель может быть досрочно отправлен в свою епархию.

4.5. В случае передислокации воинского или правоохранительного формирования за пределы епархии командирование штатных военных священников по месту новой дислокации осуществляется в порядке, предусмотренном п. 4.4 настоящего Положения.

При сокращении штатной должности, занимаемой военным священником, командированный священнослужитель возвращается на служение в свою епархию.

4.6. В своей богослужебной и пастырской деятельности военные священники подотчетны епархиальному архиерею епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование.

4.7. Спорные вопросы, возникающие в ходе работы военных священников, подлежат урегулированию епархиальным архиереем епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование, совместно с представителями Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами и соответствующих органов воинского или правоохранительного формирования.

4.8. Решения о поощрении военных священников принимаются епархиальным архиереем епархии, на территории которой находится соответствующее воинское или правоохранительное формирование, по представлению Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами и (или) командира (начальника) воинского или правоохранительного формирования.

В отношении командированных священнослужителей решения по поощрению принимаются епархиальным архиереем епархии, в канонической юрисдикции которой находится командированный священнослужитель, по представлению епархиального архиерея епархии, на территории которого находится соответствующее воинское или правоохранительное формирование, а также Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами или командира (начальника) воинского или правоохранительного формирования.

4.9. Решения о наложении канонических прещений на клириков из числа военных священников принимаются епархиальным архиереем (церковным судом) епархии, на территории которой находится соответствующее воинское или правоохранительное формирование по представлению Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами или командира (начальника) воинского или правоохранительного формирования.

В отношении командированных священнослужителей решения по применению канонических прещений принимаются епархиальным архиереем (церковным судом) епархии, в канонической юрисдикции которой находится командированный священнослужитель, по представлению епархиального архиерея епархии, на территории которого находится соответствующее воинское или правоохранительное формирование, а также Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами или командира (начальника) воинского или правоохранительного формирования.

4.10. Внештатные военные священники на территории епархии назначаются по решению епархиального архиерея.

Назначение внештатных военных священников из числа командированных из других епархий осуществляется в исключительных случаях с согласия епархиального архиерея, в канонической юрисдикции которого находится командируемый священнослужитель.

4.11. После назначения священнослужителя на штатную должность командир (начальник) воинского или правоохранительного формирования заключает с ним трудовой договор (контракт).

4.12. Военному священнику в порядке, предусмотренном нормативными актами соответствующего воинского или правоохранительного формирования, предоставляется помещение, позволяющее по церковным канонам совершать богослужения, а также помещение для внебогослужебной работы с военнослужащими.

4.13. Для организации повседневной деятельности в воинском или правоохранительном формировании военному священнику командованием могут выделяться необходимые для его служения средства связи, транспорт и оказывается другая необходимая практическая помощь.

По всем вопросам организации своей деятельности, в том числе при возникновении конфликтных ситуаций, военный священник вправе обратиться к епархиальному архиерею и (или) вышестоящему командиру (начальнику) воинского или правоохранительного формирования, в Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами за методической и практической помощью и (или) к руководителю соответствующих органов воинского или правоохранительного формирования.

4.14. Обеспечение военных священников церковной утварью, религиозной литературой, иными предметами религиозного назначения, оснащение (оборудование) воинских (в том числе походных) храмов является предметом заботы епархиального архиерея епархии, на территории которой находится воинское или правоохранительное формирование.

4.15. Предоставление служебного жилья, выплата заработной платы, обеспечение права на отдых, медицинское обслуживание, образование, пенсию, льготы для многодетных семей и другие социальные гарантии штатным военным священникам обеспечиваются соответствующим воинским или правоохранительным формированием в порядке, установленном действующим законодательством Российской Федерации.

V. Должностные обязанности штатного военного священника

5.1. Военный священник обязан:

• основывать свою деятельность на Священном Писании, учении Православной Церкви, церковных канонах, с учетом традиций российского воинства;
• основное внимание уделять пастырской, духовно-просветительской работе среди военнослужащих (служащих), как индивидуальной, так и в составе подразделений;
• знать основные положения военного законодательства Российской Федерации, а также положения нормативных правовых актов, касающиеся религиозной деятельности в воинских и правоохранительных формированиях;
• участвовать в воинских ритуалах, церемониях и других торжественных мероприятиях воинского или правоохранительного формирования;
• совершать обряды и требы по просьбе военнослужащих (служащих) и членов их семей;
• оказывать необходимую пастырскую поддержку военнослужащим (служащим), оказавшимся в тяжелых жизненных ситуациях, больным и раненым, членам семей военнослужащих (служащих), а также ветеранам и инвалидам;
• организовывать и проводить церковное погребение военнослужащих (служащих) и членов их семей, их церковное поминовение, содействовать поддержанию в достойном состоянии мест воинских погребений;
• содействовать командованию воинского или правоохранительного формирования в преодолении нарушений правопорядка и дисциплины, неуставных правил взаимоотношений, пьянства, наркомании, воровства, мздоимства и других негативных проявлений;
• содействовать поддержанию мира и согласия между военнослужащими (служащими) различного вероисповедания, предотвращению межнациональной и межрелигиозной неприязни, помогать командованию в урегулировании конфликтных ситуаций;
• консультировать командование по вопросам религиозного характера, оказывать им и должностным лицам воинского или правоохранительного формирования помощь в противодействии деятельности деструктивных религиозных (псевдорелигиозных) организаций;
• соблюдать трудовую дисциплину и требования действующего российского законодательства по защите государственной тайны;
• о конфликтах, которые не могут быть разрешены на местном уровне, информировать епархиального архиерея, Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами, а при необходимости, вышестоящее командование соответствующего воинского или правоохранительного формирования;
• по возможности оказывать содействие военнослужащим (служащим) других вероисповеданий в реализации их конституционного права на свободу вероисповедания;
• исполнять иные обязанности по должности, предусмотренные трудовым договором (контрактом).

— Военное духовенство — священнослужители Русской Православной Церкви, которые на штатной или внештатной основе осуществляют пастырское окормление военнослужащих (служащих) федеральных органов государственной власти, в которых предусмотрена военная и правоохранительная служба.

— Под воинскими и правоохранительными формированиями в данном Положении понимается подразделение, воинская часть, соединение, объединение, образовательное учреждение, любое иное формирование федерального органа государственной власти, в котором учреждены воинские должности и должности правоохранительной службы.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси

Не каждый знает, что военные священники в российской армии имеются не понаслышке. Впервые они появились в середине XVI века. В обязанности военных священников вменялось преподавание Закона Божьего. Для этого устраивались отдельные чтения и беседы. Священники должны были стать примером благочестия и веры. Со временем это направление в армии было забыто.

Немного истории
В Воинском уставе ратное духовенство впервые официально появилось в 1716 г., по приказу Петра Первого. Он решил, что священники должны были находиться везде – на кораблях, в полках. Морское духовенство было представлено иеромонахами, их главой был обер-иеромонах. Сухопутные священники подчинялись полевому «оберу», в мирные времена – архиерею епархии, где располагался полк.

Екатерина Вторая несколько изменила эту схему. Она поставила во главе только одного обера, под руководством которого были священники как флота, так и армии. Он получал постоянное жалованье, после 20 лет служения ему начислялась пенсия. Затем структура военного духовенства корректировалась в течение ста лет. В 1890 г. появилось отдельное церковно-военное ведомство. В него входили многие церкви, соборы:

· тюремные;

· госпитальные;

· крепостные;

· полковые;

· портовые.

У военного духовенства появился собственный журнал. Были определены определенные оклады, в зависимости от сана. Главный священник приравнивался к генеральскому чину, ниже по званию – к оберу, майорскому, капитанскому и т. д.

Многие военные священники проявили героизм в Первую мировую и примерно 2500 человек получили награды, было вручено 227 золотых крестов. Одиннадцать священнослужителей получили Орден Св. Георгия (четверо из них – посмертно).

Институт военного духовенства был ликвидирован по приказу Народного комиссариата в 1918 г. Из армии было уволено 3700 священнослужителей. Многие из них подверглись репрессиям, как классово чуждые элементы.

Возрождение военного духовенства
Идея возродить военных священников возникла в середине 90-х гг. Советские руководители не дали направлению широкого развития, но дали положительную оценку инициативе РПЦ (Русской православной церкви), так как идеологический стержень был необходим, а новая яркая идея еще не была сформулирована.

Однако идея так и не получила развития. Простой батюшка не годился для армии, нужны были люди из среды военных, которых бы уважали не только за мудрость, но и за отвагу, доблесть и готовность к подвигу. Первым таким священником стал Киприан-Пересвет. Изначально был солдатом, потом стал инвалидом, в 1991 г. принял постриг, через три года стал священником и начал служить в армии в этом чине.

Он прошел чеченские войны, был пленен Хаттабом, находился у расстрельной черты, смог выжить после тяжелых ранений. За все это и был наречен Пересветом. Он имел собственный позывной «ЯК-15».

В 2008-2009 гг. в армии проводились специальные опросы. Как оказалось, почти 70 процентов военнослужащих – верующие. Об этом был проинформирован Медведев Д. А., который был в то время президентом. Он и дал указ возродить институт военного духовенства. Приказ был подписан в 2009 г.

Копировать структуры, бывшие еще при царской власти, не стали. Началось все с формирования Управления по работе с верующими. В организации было создано 242 единицы помощников командиров. Однако за пятилетку все вакансии заполнить не удалось, несмотря на множество кандидатур. Слишком высока оказалась планка требований.

Управление начало работу со 132 священниками, из которых двое – мусульмане и один буддист, остальные – православные. Для них всех была разработана новая форма и правила ее ношения. Она утверждена патриархом Кириллом.

Военные священники должны носить (даже на учениях) воинскую полевую форму. На ней нет погон, наружных или нарукавных знаков, но имеются петлицы с темными православными крестами. Во время богослужения военный священник поверх полевой формы обязан надевать епитрахиль, крест и поручи.

Сейчас обновляются и строятся базы для духовной работы на суше и флоте. Уже действует больше 160 часовен и храмов. Они строятся в Гаджиево и Североморске, в Канте и других гарнизонах.

Свято-Андреевский морской кафедральный собор в г. Североморске

В Севастополе военизированным стал храм Св. Архистратига Михаила. Ранее это здание использовалось только как музей. Правительством было принято решение на всех кораблях первого ранга выделить помещения для совершения молитв.

Военное духовенство начинает новую историю. Как она будет развиваться, насколько окажется нужной и востребованной – покажет время. Однако, если оглянуться на прежнюю историю – священнослужители поднимали воинский дух, укрепляли его, помогали людям справляться с трудностями.

Военными священниками в Российской армии уже никого не удивишь - «батюшки в погонах» органично вписались в современное российское воинство. Перед тем как нести слово Божие в строй, армейские священники должны пройти месячный курс боевой подготовки. На днях такие сборы начались на базе Военного университета Минобороны. Побывавшему там спецкору «Культуры» «курсанты в рясах», как на духу, поведали, зачем им армия.

Стрельба отменяется

Официально, по штатному расписанию, их должность называется «помощник командира по работе с верующими военнослужащими». Ранг высокий: один военный священник окормляет крупное соединение - дивизию, бригаду, военный вуз, это несколько тысяч человек. Несмотря на то, что сами они военнослужащими не являются, погоны не носят, а в силу духовного сана им вообще запрещено брать в руки оружие, военные священники каждые три года проходят курс повышения воинской квалификации.

Начальник управления по работе с верующими военнослужащими Александр Суровцев считает, что армейский священник - лицо, хоть и духовное, но должен обладать и определенными военными знаниями. Например, иметь представление о видах и родах войск, разбираться, чем отличается ВДВ от ВМФ и РВСН от ВВКО.

Обучение по повышению воинской квалификации, - рассказывает «Культуре» Суровцев, - длится месяц и проводится на базе пяти военно-учебных заведений по всей стране. Нынешняя группа батюшек в Военном университете - четвертая с весны 2013 года. В ней 18 православных священников из различных регионов России, большинство из них назначены на должности в текущем году. А всего обучение здесь успешно прошли уже 60 представителей военного духовенства, в том числе 57 православных, два мусульманина и один буддист.

Сам Суровцев из кадровых военных. Но ради нынешней должности ему пришлось снять погоны - управлять священниками должен гражданский человек. «Это капелланы имеют воинские звания, а у нас батюшки без погон», - улыбается Александр Иванович. Еще в начале 90-х он был прикомандирован в Синодальный отдел Московского патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами и фактически стоял у истоков зарождения института военного духовенства в армии.

Как рассказал Суровцев, в течение месяца курсантам-священникам предстоит осваивать основы тактики и другие науки. От дальнейшего списка тем - духовно-просветительские, морально-психологические, философско-политологические, социально-экономические - голова пошла кругом. Думаю, не у меня одного, так что с особым нетерпением военные священники ждут выезда «в поле» - на полигоны и стрельбища. В этом году оружие им в руки не дадут - слишком много возникало кривотолков по поводу участия в стрельбах их предшественников. СМИ пестрели фотографиями батюшек с «калашниковыми», подписи стояли не слишком благостные. Поэтому на сей раз в Минобороны решили и самим не подставляться, и батюшек не подставлять. Правда, некоторые ропщут.

Что тут такого? - изрек протоиерей Олег Хацко, он приехал из Калининграда. - В Писании записано «не убий». А про то, что священнослужителю нельзя брать в руки оружие, там ни слова.

Если стрелять нельзя, то что же будут делать батюшки на стрельбище? Наблюдать, как дырявят мишени военнослужащие, и благословлять их на меткий выстрел. Из практических занятий для священников предусмотрено ознакомление с полевым пунктом по работе с верующими военнослужащими, который будет развернут на одном из полигонов в Подмосковье. Такой, палаточного типа, имеется и в Военном университете - на случай выезда постоянно обучающихся здесь курсантов и слушателей на полевые занятия. Помощник начальника университета протоиерей Дмитрий Солонин все расскажет и покажет прибывшим для повышения квалификации коллегам-священникам - многие привезли с собой походные наборы церковной утвари. К слову, есть в Российской армии и постоянно действующий походный храм - пока один, в Абхазии, на территории 7-й российской военной базы в городе Гудаута. Тамошний протоиерей Василий Алесенко верит, что вскоре им построят храм стационарный. «На все воля Божья, - говорил он мне. - Ну и толика помощи от Министерства обороны».

А буквально на днях замминистра обороны РФ генерал армии Дмитрий Булгаков сообщил, что на двух островах Арктики, где дислоцируются российские войска, завершено строительство часовен. Всего их будет в этом регионе четыре - на островах Котельный, Врангеля, Земле Франца-Иосифа и на мысе Шмидта.

Помимо занятий (это 144 учебных часа), у военных священников предусмотрена и культурная программа. Они посетят Центральный музей Вооруженных сил, Студию военных художников имени М.Б. Грекова, выедут на Бородинское поле, где отслужат молебен. А 3 ноября им доверено участвовать в вечерней службе в Храме Христа Спасителя, где на следующий день состоится торжественное богослужение в честь Казанской иконы Божией Матери.

Пастырь овец православных

Всегда интересовало - как же обращаются в армии к военным священникам? Есть ли у них военная форма или камуфлированная ряса? Положено ли солдатам отдавать батюшкам честь, ведь все-таки помощник (считай заместитель) командира?

Я тут подслушал, как батюшки наши расшифровывают слово «поп» - пастырь овец православных, - улыбается Александр Суровцев. - В общем-то верно... Каких-то особых рекомендаций по обращению к священникам в армии не предусмотрено. Честь точно отдавать не требуется - чин-то у них не воинский, а духовный. Чаще всего к священнику обращаются: «батюшка».

Вторит Суровцеву и отец Олег из Костромы: «Обращение к себе нужно заслужить. Вот приходишь к командиру, представляешься и по фамилии, имени, отчеству, и по церковному званию, а уже дальше зависит от отношений, от того, какой результат приносишь. Но чаще всего называют, конечно же, батюшкой».

Всякое доводилось слышать - и святой отец, и даже «Ваше высокопреосвященство» из уст начальства звучало, многие вообще мялись, не зная, как назвать, - смеется протоиерей Олег Хацко. - Но лучше дать возможность командиру самому выбрать обращение.

Священник Дионисий Гришин из учебного центра ВДВ (сам бывший десантник) тоже не без улыбки вспоминает, как экспериментировал с приветствиями.

Подхожу к строю солдат, да как рыкну басом: «Здравия желаю, товарищи бойцы!», - натурально показывает отец Дионисий. - Ну, они в ответ, как положено, отвечают: «Здравия желаем...» - и дальше замешательство. Кто-то замолчал, кто-то вразнобой - «товарищ священник», «товарищ батюшка». А как-то попался озорник, который тоже басом, пока его товарищи призадумались, как выдаст: «Здравия желаем, товарищ поп!» Я только рассмеялся, но в дальнейшем уже просто здоровался, не по-военному.

С формой тоже все просто - служат батюшки в церковной одежде, как и положено. Но полевой камуфляж им выдают - по желанию. В нем и на учениях удобнее по лесам-полям перемещаться, да и не так грязнится, как ряса.

Во время проведения службы, конечно, ни о какой военной форме не может быть и речи, - поясняет священник Евгений Циклаури с российской военной базы Кант в Киргизии. - Но когда порой форму надеваешь, чувствуешь большее расположение со стороны солдат. Тут уже и военнослужащие-мусульмане становятся более открытыми, видят в тебе товарища, однополчанина. Кстати, по мусульманам нам удалось согласовать, чтобы им проповеди читал местный имам, на внештатной основе.

Не особо зацикливаются военные священники и по поводу постов.

Пост в армии - по желанию, мы лишь посоветуем, от чего можно воздержаться, - рассказывают батюшки. - Зависит это и от напряженности службы. Вот в дореволюционной России в армии постились поротно - по неделе на каждое подразделение. А еще Петр I в свое время вытребовал у патриарха разрешение не поститься во время войн и походов.

Но главное для военного-священника - не форма, а содержание: его задача - повышать боевой дух подразделения.

В Чечне, во время войны, солдаты тянулись к батюшке, надеясь найти у него моральную поддержку, возможность укрепить свой дух, услышав мудрое и спокойное слово, - вспоминает в беседе с «Культурой» полковник запаса Николай Никульников. - Я как командир не препятствовал и сам всегда относился к священникам с уважением - они ведь ходили с бойцами под одними пулями. А в мирной жизни, во время службы в Ульяновской десантной бригаде, убедился, что слово священника дисциплинирует. Вот побывали бойцы на исповеди у хорошего батюшки или просто на службе в храме - уж точно не жди от них выпивки или других нарушений. Можно сказать: каков поп - таков и полк. Умеют они без всяких команд людей настроить на выполнение задачи.

Господа юнкера

В Российской армии по статистике 78% верующих, но мало у кого знания простираются дальше молитвы «Отче наш». «Верующих много - просвещенных мало, - сетует отец Василий. - Но на то и наше предназначение - укреплять дух и разум своей паствы».

Ребята сейчас приходят в армию с верой в сердце, мы им только помогаем, - говорит протоиерей Олег Новиков из Костромской академии РХБЗ (радиационной, химической и биологической защиты). - Вот в этом году, сразу после поступления в академию, в храм пришли сорок юношей. И никто их к этому не принуждал.

Отец Олег вспоминает эпизод 17-летней давности, когда в Костроме проходили съемки фильма «Сибирский цирюльник» - было задействовано 300 курсантов училища. Выдали им юнкерскую форму, с которой они не расставались ни на занятиях, ни даже во время увольнений в город. Чтобы вжились в образ. Бабушки на улицах плакали, узнавая на курсантах юнкерскую форму - такую же, как на сохранившихся фотографиях своих отцов.

Я тогда уже был настоятелем храма, который располагался на территории училища, и все эти три месяца мы жили вместе с курсантами, - продолжает протоиерей. - И я заметил, как буквально на глазах парни меняются...

Когда под Новый год Никита Михалков с актерами уехал в Москву, у «юнкеров» получился отпуск от работы в кино. Могли, казалось бы, и расслабиться. Ан нет! Настолько свыклись со своей новой сутью, что, когда заходили в храм, то пели «Отче наш» и другие молитвы даже лучше и добросовестнее, чем в присутствии своих кинонаставников.

Они делали это абсолютно искренне, вот что главное, - говорит отец Олег. - Не по принуждению, а исключительно по собственной воле.

Сам Олег Новиков тоже заканчивал Костромское военное училище.

В свое время был курсантом Калининградского высшего военно-морского училища и тезка Новикова - протоиерей Олег Хацко. Учился хорошо, дисциплину не нарушал - за три года учебы и в самоволке-то был всего два раза, одна из которых оказалась коллективной - в знак протеста против несправедливости преподавателя. Но вот почувствовал однажды, что не его это - военное поприще, написал рапорт и ушел.

Друзья, особенно те, кто и сейчас служит в Калининграде, шутят: мол, стоило ли уходить из училища, чтобы опять сюда вернуться, пусть даже военным священником.

Когда мы уже прощались с героями этого очерка, в стенах Военного университета раздалось песнопение. Батюшки дружно выводили: «Достойно есть яко воистину блажити Тя Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего-о-о...»

Это молитва по завершению любого благого дела, - пояснил Александр Суровцев. - А наши курсанты-батюшки прошли еще через один курс лекций и обогатились знаниями, которые им помогут в общении со своей военной паствой. Не грех и спеть.

Зарплата для священника

Решение о создании в Российской армии и на флоте института военного духовенства было принято 21 июля 2009 года. Первым в 2011 году стал отец Анатолий Щербатюк, рукоположенный в сан иерея при храме Сергия Радонежского в городе Сертолово Ленинградской области (Западный военный округ). Сейчас военных священников в армии более 140. Их состав пропорционален соотношению верующих военнослужащих. Православные составляют 88%, мусульмане - 9%. Воинский священник-буддист пока лишь один - в отдельной мотострелковой бригаде в бурятском городе Кяхта. Это лама Мурочинского монастыря-дацана, сержант запаса Баир Батомункуев, он не претендует на отдельный храм в воинской части - ритуалы совершает в юрте.

В 1914 году в русской армии служило около 5000 полковых и корабельных священников и несколько сотен капелланов. В национальных соединениях, например в «Дикой дивизии», укомплектованной выходцами с Кавказа, служили и муллы.

В дореволюционной России, как рассказал «Культуре» первый начальник управления по работе с верующими военнослужащими в Вооруженных силах РФ Борис Лукичев, деятельность священников закреплялась особым правовым статусом. Формально священнослужители не имели воинских званий, но фактически в военной среде дьякон приравнивался к поручику, священник - к капитану, настоятель военного собора и дивизионный благочинный - к подполковнику, полевой обер-священник армий и флотов и обер-священник Главного штаба, гвардейского и гренадерского корпусов - к генерал-майору, а протопресвитер военного и морского духовенства (высшая церковная должность для армии и флота, учрежденная в 1890 году) - к генерал-лейтенанту.

Церковная «табель о рангах» влияла на денежное довольствие, выплачиваемое из казны военного ведомства, и на прочие привилегии. Например, каждому корабельному священнику полагалась отдельная каюта и шлюпка, он имел право приставать к кораблю с правого борта, что кроме него разрешалось лишь флагманам, командирам кораблей и офицерам, имевшим георгиевские награды. Матросы были обязаны отдавать ему честь.

В Российской армии православные священники возобновили свою деятельность практически сразу после распада Советского Союза. Впрочем, происходило это на добровольной основе и деятельность их сильно зависела от воли конкретного командира части - где-то священников и на порог не пускали, а где-то широко распахивали двери, и даже старшие офицеры вытягивались в струнку перед духовными лицами.

Первое официальное соглашение о сотрудничестве между церковью и армией было подписано в 1994 году. Тогда же появился и Координационный комитет по взаимодействию между Вооруженными силами и РПЦ. В феврале 2006 года патриарх Алексий II дал благословение на подготовку военных священников «для духовного окормления Российской армии». Вскоре эту идею одобрил и президент России Владимир Путин.

Зарплату священникам платит Министерство обороны. Недавно им «пробили» 10-процентную надбавку за сложный характер службы и ненормированный рабочий день. В месяц стало выходить 30-40 тысяч рублей. Как стало известно «Культуре», сейчас в оборонном ведомстве рассматривают возможность приравнять их оклады к тем, что получают военные на аналогичной должности помощника командира соединения - получится примерно 60 000. С Божьей помощью жить можно.

На войне Божественную справедливость и Божие попечение о людях видно особенно отчетливо. Война не терпит бесчестия - человека безнравственного пуля быстро находит.
​Преподобный Паисий Святогорец

Во времена тяжелых испытаний, потрясений и войн Русская Православная Церковь всегда была со своим народом и своей армией, не только укрепляя и благословляя солдат на брань за свое Отечество, но и с оружием в руках на передовой, как в войне с армией Наполеона и фашистскими захватчиками в Великую Отечественную. Благодаря Указу Президента России от 2009 года о возрождении института штатного военного духовенства православные священники стали неотъемлемой частью современной российской армии. Наш корреспондент Денис Ахалашвили побывал в отделе по взаимоотношению с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Екатеринбургской епархии, где из первых уст узнал о том, как сегодня складываются отношения Церкви и армии.

Чтобы в части и Литургия служилась, и беседы на духовные темы проводились

Полковник - руководитель отдела по взаимоотношению с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Екатеринбургской епархии:

В Екатеринбургской епархии отдел был создан в 1995 году. С этого времени мы подготовили и заключили договора о сотрудничестве со всеми силовыми структурами на территории Уральского федерального округа: Главным управлением МЧС по Свердловской области, Главным управлением МВД РФ по Свердловской области, Уральским военным округом, Уральским округом внутренних войск МВД РФ. Первой в постсоветской России Екатеринбургская епархия подписала соглашение о сотрудничестве с военным комиссариатом Свердловской области. Из нашей структуры впоследствии были созданы отделы по работе с казачеством и по тюремному служению. Мы сотрудничали с 450 воинскими частями и соединениями Вооруженных Сил и подразделениями силовых структур на территории Свердловской области, где окормлением верующих регулярно занимались 255 священнослужителей нашей епархии. С преобразованием епархии в митрополию в Екатеринбургской епархии это 154 священника в 241 воинской части и подразделении силовых структур.

С 2009 года после издания Указа Президента РФ о создании института штатного военного духовенства в российской армии определено должностей штатного военного духовенства 266, помощников командиров по работе с верующими военнослужащими из числа духовенства традиционных конфессий, в том числе православных священников. На территории нашей епархии таких должностей определено пять.

Сегодня у нас 154 священника посещают военные части, где совершают таинства, читают лекции, проводят занятия и т.д. Как-то Святейший Патриарх Кирилл сказал, что священник, посещающий военную часть один раз в месяц, похож на свадебного генерала. Не уверен, что передаю дословно, но смысл понятен. Я, как кадровый военный, прекрасно понимаю, что если священник будет раз в месяц приходить в часть, где служит 1500 человек, то реально он сможет пообщаться в лучшем случае с парой десятков воинов, что, конечно же, недостаточно. Мы решили повысить эффективность нашего сотрудничества следующим образом: с согласия командования частей в определенный день в конкретную военную часть приезжает сразу 8-10 священников. Трое прямо в части служат Божественную литургию, остальные исповедуют. После Литургии, исповеди и Причастия военные отправляются на завтрак, после которого их распределяют на группы, где каждый из священников проводит беседу на заданную тему, исходя из церковного календаря и конкретных потребностей той или иной части. Отдельно - офицеры штаба, отдельно - контрактники, отдельно - военнослужащие срочной службы, затем медики, женщины и гражданский персонал; группа тех, кто находится в медучреждениях. Как показала практика, в сегодняшних условиях это наиболее эффективная форма сотрудничества: военнослужащие получают духовные знания, но и участвуют в Литургии, исповедуются и причащаются, а также имеют возможность пообщаться и обсудить с конкретным священником волнующую личную тему, что, учитывая психологические требования к современной армии, очень важно. От командования соединений я знаю, что эффект был очень хорошей, командиры частей просят проводить подобные мероприятия постоянно.

Ежегодно мы отмечаем день защитника Отечества. А накануне этого праздника мы, по благословению митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла, едем по домам поздравлять наших ветеранов, вручаем им поздравительные адреса и памятные подарки от правящего архиерея.

«Батюшка для солдата - родной человек,
с которым можно поговорить о наболевшем»

, помощник командира по работе с верующими военнослужащими:

Моя история служения в армии началась много лет назад, когда я был настоятелем храма Сергия Радонежского на окраине Екатеринбурга - в поселке Большой Исток за аэропортом Кольцово. Благочинным у нас был замечательный батюшка протоиерей Андрей Николаев, из бывших военных, который 13 лет прослужил в армии прапорщиком и пользовался у военных большим авторитетом. Как-то раз он спросил у меня, как я смотрю на то, чтобы не просто время от времени ездить в военную часть, которую мы окормляли, а стать постоянным штатным армейским священником. Я подумал и согласился. Помню, когда мы с отцом Андреем пришли к нашему владыке Кириллу за благословением, тот пошутил: вот, мол, некоторые (показывает на отца Андрея) из армии уходят, а некоторые (показывает на меня) туда, наоборот, идут. На самом деле владыка был очень рад, что отношения с армией у нас перешли на новый уровень, что кроме меня еще четверо священников нашей епархии были утверждены министром обороны и стали штатными священниками. Владыка благословил и сказал много теплых напутственных слов. И с июля 2013 года, как пришел официальный приказ о моем назначении, я служу в расположении своей части.

Как происходит служение? Сначала, как полагается, утренний развод. Я обращаюсь к военнослужащим воинской части с напутственной речью, после этого официальная часть заканчивается, ноги в руки - и пошел мотать километры по подразделениям. Воинская часть у нас большая - 1,5 тысячи человек, пока обойдешь все намеченные по плану адреса, к вечеру ног под собой не чуешь. В кабинете я не сижу, сам хожу к людям.

Молитвенная комната у нас в середине казармы. Когда солдату нелегко, он посмотрит - а Бог вот Он, рядом!

Молитвенная комната у нас находится в холле, в середине казармы: слева койки в два яруса, справа койки, молитвенная комната посередине. Это удобно: захотел помолиться или с батюшкой пообщаться - вот он рядом, пожалуйста! Там я принимаю каждый день. Да и нахождение святынь, икон, жертвенника, иконостаса, свечей посреди солдатского быта тоже действует благотворно на солдат. Солдату бывает непросто, он посмотрит - Бог вот Он, рядом! Помолился, со священником пообщался, поучаствовал в таинствах - и стало лучше. Это же все видно, на твоих глазах происходит.

Если никаких учений или авралов, каждую субботу и воскресенье я служу. Кто хочет и не в наряде, приходит на вечернюю, исповедуется, готовится к Причастию.

Во время богослужения у Святой Чаши все мы становимся братьями во Христе, это тоже очень важно. Это потом сказывается на отношениях между офицерами и подчиненными.

Вообще так скажу: если бы от священников пользы в армии не было - их бы там тоже не было! Армия - дело серьезное, там некогда ерундой заниматься. Но как показывает опыт, нахождение священника в части реально благотворно влияет на обстановку. Священник - это не психолог, это батюшка, батя, для солдата - родной человек, с которым можно поговорить по душам. Буквально позавчера пришел ко мне ефрейтор-срочник, глаза грустные, потерянный… Что-то у него не получается, где-то с ним грубо обошлись, вот и напало на человека уныние, он замкнулся в себе. Мы с ним поговорили, посмотрели на его проблемы с христианской стороны. Я говорю: «Ты же ведь в армию не просто так попал, ты сам службу выбрал?» Он кивает. «Ты хотел служить?» - «Конечно, хотел!» - отвечает. - «Что-то пошло не так, что-то оказалось не таким радужным, как думал. Но разве так только в армии? Везде, если присмотреться, есть и вершки, и корешки! Когда женишься, то думаешь, что будешь лежать у телевизора и радоваться, а вместо этого в два раза больше работать придется, чтобы жену и семью содержать! Не бывает, как в сказке: раз - и готово, по щучьему велению! Нужно потрудиться! И Бог поможет! Давай мы помолимся, попросим у Бога помощи вместе!»

Когда человек видит, что он не один, что Господь рядом и ему помогает, все меняется.

В условиях современной армии с повышенными психологическими и профессиональными нагрузками такие теплые доверительные искренние отношения очень важны. Ты с ребятами каждый день общаешься, разговариваешь, чай пьешь, все в открытую, глаза в глаза. Молишься за них каждый день. Если этого у тебя нет, если ты какой-то весь из себя непреступный, в армии тебе делать нечего, никто тебя не поймет, и никому ты здесь не нужен.

«У нас уже традиция: на все учения мы обязательно берем походную церковь»

, помощник начальника отделения по работе с верующими военнослужащими Управления по работе с личным составом Центрального военного округа:

В 2012 году я был настоятелем храма архангела Михаила в рабочем поселке Ачит и окормлял военкомат, пожарную часть, полицию, поэтому, когда владыка благословил меня на это служение, я уже имел неплохой опыт отношений с представителями разных силовых структур. При штабе округа создано отделение по работе с верующими военнослужащими, где постоянно находятся два священника и начальник отделения. Кроме духовного окормления командного состава округа, наша задача - помочь воинским частям, где нет штатных священников, наладить работу с верующими, приезжать по мере необходимости и выполнять свои священнические обязанности. Кстати, в части иногда к тебе обращаются не только православные. Недавно ко мне подходил солдат-мусульманин. Он хотел попасть на службу в мечеть, но не знал, как это сделать. Я ему помог, узнал, где находится ближайшая мечеть, когда там проводятся службы, как можно туда добраться…

В это время у отца Владимира звонит телефон, он просит прощения и отвечает: «Здравия желаю! Бог благословит! Да, согласен! Пишите рапорт на имя правящего архиерея. Если он благословит, я еду с вами!»

Спрашиваю, в чем дело. Отец Владимир улыбается:

На учения? Конечно, поеду! Будем находиться в поле, жить в палатке, режим - как у всех

Звонил командир части, на следующей неделе они выезжают на учения, просил поехать с ними. Конечно, поеду! Учения короткие - всего две недели! Будем находиться в поле, жить буду в палатке, режим - как у всех. Утром они на зарядку, у меня утреннее правило. Потом в походном храме, если нет службы, я принимаю желающих. У нас уже традиция: на все учения мы обязательно берем с собой походную церковь, где можем совершать все необходимые таинства, крещение, Литургию… Также обязательно ставится палатка для мусульман.

Вот были мы на сборах возле г. Чебаркуля, что в Челябинской области; рядом находилась деревня, где был храм. Местный батюшка не только служил с нами Литургию, но и давал нам для богослужения свои сосуды и просфоры. Было большое богослужение, куда съехалось несколько священников, все исповедовали, на Литургии было много причастников из нескольких военных частей.

На территории нашей части на Уктусе (один из районов г. Екатеринбурга. - Д.А. ) построен храм мученика Андрея Стратилата, где я являюсь настоятелем и регулярно там служу. Кроме этого по договоренности с командирами частей мы постоянно выезжаем группами священников до десяти человек в какую-нибудь часть нашего округа, где читаем лекции, проводим открытые занятия на заданную тему и обязательно служим Литургию, исповедуем и причащаем. Потом мы расходились по казармам, и - по желанию - общались со всеми верующими, как с военными, так и с гражданским персоналом.

Служить в разведке - дело непростое

, настоятель храма Георгия Победоносца в пос. Марьинском:

Я дважды выезжал в командировки в Северокавказский регион, где находился с походным храмом Александра Невского в расположении воинской части Уральского округа внутренних войск. Как проходила служба? Утром на построении с разрешения командования читаешь утренние молитвы. Выходишь перед строем, все снимают головные уборы, читаешь «Отче наш», «Богородице Дево», «Царю Небесный», молитву на начало доброго дела и отрывок из жития святого, которому посвящен этот день. Кроме тех, кто на выезде, на построении присутствует 500-600 человек. После молитвы начинается развод. Я иду в храм, где принимаю всех желающих. Раз в неделю провожу духовные беседы с личным составом. После беседы начинается личное общение с глазу на глаз.

Есть такая шутка, что в армии не матерятся, в армии на этом языке разговаривают. А когда рядом находится священник, даже офицеры начинают себя сдерживать в этом плане. Говорят уже более близкие русскому языку слова, вспоминают о вежливости, прощения просят, отношения между собой и подчиненными становятся более дружественными, более человечными что ли. Приходит, например, майор на исповедь в нашу палатку, а перед ним простой боец стоит. Майор ведь не отталкивает его, не лезет вперед, он стоит и ждет своей очереди. А потом они вместе с этим солдатом из одной Чаши причащаются. И когда они встречаются в обычной обстановке, они уже друг друга по-иному воспринимают, чем до этого.

Сразу чувствуется, что ты находишься в расположении военной части, каждый день выполняющей боевые задачи. Это на гражданке все бабушки тебя любят, только и слышишь: «Батюшка, батюшка!», и, каким бы ты ни был, тебя просто потому, что ты священник, любят. Здесь совсем не так. Они здесь повидали всякого и просто так с распростертыми объятиями тебя не примут. Их уважение нужно заслужить.

Наш полевой храм приписан к взводу разведки. На них лежит обязанность установки, сборки и перемещения передвижного храма. Эти ребята очень серьезные - краповые береты. Чтобы стать краповым беретом, ты должен умереть, а потом воскреснуть - так говорят. Многие из них прошли обе чеченские кампании, видели кровь, видели смерть, теряли боевых друзей. Эти люди - состоявшиеся личности, отдавшие служению Родине всего себя. Все разведчики - это простые прапорщики, у них нет высоких званий. Но случись война, каждого из них по отдельности поставят командиром взвода, они выполнят любые задачи командования, поведут за собой солдат. На них держится боевой дух, это элита нашей армии.

Разведчики всегда вновь прибывшего священника приглашают к себе на чай знакомиться. Это очень важный ритуал на самом деле, во время которого о тебе складывается первое и часто оно же и последнее впечатление. Что ты из себя представляешь? Что ты за человек? Можно ли вообще тебе доверять? Они проверяют тебя как мужчину, присматриваются, задают разные каверзные вопросы, интересуются твоей прошлой жизнью.

Сам я из оренбургских казаков, и поэтому для меня шашечки и пистолетики были знакомы с детства, у нас на уровне генетики любовь к военному делу. В свое время я занимался в клубе юного десантника, с 13 лет прыгал с парашютом, мечтал служить в десанте. К сожалению, из-за проблем со здоровьем в десант меня не взяли, я служил в обычных войсках.

Разведчики мишени осмотрели, смеются: «Тест прошел!» Давай, говорят, к нам, в краповые береты!

Я выезжал с разведчиками на стрельбы, там они проверили, чего я стою в бою. Дали мне сначала пистолет. Мне он не очень понравился: я на «гражданке» в тире из более тяжелой «Беретты» стреляю. Но ничего, приноровился, выбил все мишени. Потом они дали мне какой-то новый автомат, специально для разведчиков разработанный, короткоствольный. Я отстрелял по общей мишени, смотрю: отдача у него слабая, стрелять легко, удобно - и второй магазин отстрелял по движущимся мишеням, выбил все «десятки». Они мишени осмотрели, смеются: «Тест прошел!» Давай, говорят, к нам, в краповые береты! Стрелял я из пулемета АК, тоже хорошо получилось.

После стрельб количество прихожан в части резко увеличилось. Сейчас с Пашкой из разведки мы регулярно переписываемся. Он пишет мне, как там у них дела, а я - как тут у нас; обязательно с праздниками друг друга поздравляем. Когда мы с ним познакомились во время моей первой командировки, то он, когда «Отче наш» читал, раз восемь ошибся, а в крайней командировке через два года, когда мы снова с ним встретились, он читал на службе Часы и молитвы к Причастию.

Еще у меня есть друг из казаков, Сашка-фээсбэшник. Такой на Илью Муромца похожий, на полголовы меня повыше и в плечах пошире будет. Их отряд ФСБ перевели, а его оставили что-то из оставшегося оборудования охранять. Вот он и охраняет. Спрашиваю: «Как, Сашка, дела?» Он благословение берет, мы целуемся по-братски, и он радостно отвечает: «Всё слава Богу! Охраняю помаленьку!»

Хоругвь нес знаменосец из Кремлевского полка. Так нес - глаз не оторвать! Хоругвь по воздуху плыла!

На Крещение мы с нашими разведчиками нашли заброшенный старый фонтан, быстренько его очистили, заполнили водой и сделали Иордань. Отслужили праздничную службу, а потом был ночной крестный ход, с хоругвями, с иконами, фонарями. Идем, поем, молимся. Впереди хоругвь нес настоящий знаменосец, так нес - глаз не оторвать! Хоругвь просто по воздуху плывет! Я потом у него спрашиваю: где ты этому научился? Он мне говорит: «Да я профессиональный знаменосец, в Кремлевском полку служил, на Красной площади со знаменем ходил!» Вот такие у нас замечательные бойцы там были! А потом все - и командиры, и бойцы, и гражданский персонал - пошли как один к Крещенской купели. И всё слава Богу!

Интересуетесь, как я храм построил? Я в нем настоятель, так скажу. Когда мы стройку окончили, храм освятили, поехал я к своему духовнику. Рассказываю, фотографии показываю: так, мол, и так, батюшка, я храм построил! А он смеется: «“Муха, муха, где ты была?” - “Как где? Поле пахала!” Ее спрашивают: “Как, сама?” Она говорит: “Ну, не совсем сама. Я на шее у вола сидела, который поле пахал”. Так и твой храм люди строили, благотворители, жертвователи разные… Может, бабушки по копеечке собирали. Твой храм народ построил, а Господь поставил тебя там служить!» С тех пор я больше не говорю, что я храм построил. А служить - да, служу! Есть такое дело!

«Бог даст, эту Пасху будем служить уже в новом храме»

, помощник командира отдельной железнодорожной бригады:

Хорошо, когда командир подает пример своим подчиненным. Наш командир части - верующий человек, регулярно исповедуется и причащается. Начальник управления - тоже. Подчиненные смотрят, и некоторые тоже приходят на службу. Никто никого не заставляет, и этого делать нельзя, ведь вера - это личное сокровенное дело каждого. Своим личным временем каждый может распоряжаться, как ему хочется. Можешь книжку читать, можешь телевизор смотреть или спать. А можешь пойти в храм на службу или со священником пообщаться - если не исповедоваться, то так, по душам поговорить.

Никто никого не заставляет, и этого делать нельзя, ведь вера - личное сокровенное дело каждого

Иногда у нас на службе собирается по 150-200 человек. На последней Литургии причащались 98 человек. Общая исповедь сейчас не практикуется, поэтому представьте, сколько у нас длится исповедь.

Кроме того, что я служу в части, на «гражданке» я настоятель храма святителя Ермогена на Эльмаше. Когда есть возможность, мы берем бортовой «Урал», там может разместиться 25 человек желающих, которые приезжают ко мне на службу. Естественно, люди знают, что это не экскурсия и не увеселительное мероприятие, что там надо будет стоять на службе, молиться, поэтому случайные люди туда не ездят. Ездят те, кто хочет помолиться в храме за богослужением.

Раньше вечернее время в части занимал заместитель командира по воспитательной работе, сейчас решили вечернее время отдать священнику, то есть мне. В это время я встречаюсь с военнослужащими, знакомлюсь, общаюсь. Спрашиваю: «Кто хочет поехать ко мне в храм на службу?» Составляем список желающих. И так по каждому подразделению. Подаю списки командиру бригады и командиру подразделения, ротному, те отпускают военнослужащих, когда надо на службу. И командиру спокойно, что солдат не болтается где-то и не занимается ерундой; и солдат видит к себе доброе отношение и может решать какие-то свои духовные вопросы.

В подразделении, конечно, проще служить. Сейчас наш приход святителя Ермогена строит на территории части храм во имя небесных покровителей железнодорожных войск князей-страстотерпцев Бориса и Глеба. Начальник управления генерал-майор Анатолий Анатольевич Брагин выступил инициатором этого дела. Он верующий человек из благочестивой верующей семьи, с детства исповедуется и причащается и горячо поддержал идею строительства храма, помог с оформлением документов и согласованиями. Осенью 2017 года мы забили сваи в основание будущего храма, залили фундамент, сейчас подвели крышу, купола заказали. Когда служба будет проводиться в новом храме, конечно, там не будет недостатка в прихожанах. Уже сейчас люди останавливают меня, спрашивают: «Батюшка, когда храм откроете?!» Бог даст, эту Пасху будем служить уже в новом храме.

«Главное - это конкретный человек, который пришел к тебе»

, клирик храма святителя Николая Чудотворца в г. Екатеринбурге:

Вневедомственную охрану я окормляю уже больше 12 лет, со времен, когда они относились к МВД. Управление Росгвардии окормляю два года, с момента его образования.

Вы спрашиваете, кому пришла идея освятить все автомобили ГАИ? К сожалению, не мне, это инициатива руководства Главного управления МВД по Свердловской области. Я только совершил обряд. Хотя, конечно, идея мне понравилась! Еще бы! Собрать на главной площади города - площади 1905 года - все 239 новых автомобилей управления ГИБДД и разом освятить! Надеюсь, это скажется и на работе сотрудников, и на отношении к ним со стороны водителей. А что вы улыбаетесь? С Богом возможно все!

В своей священнической жизни мне много чего пришлось повидать. С 2005 по 2009 год я служил на приходе во имя архангела Михаила в Заречном микрорайоне - и четыре года подряд каждое воскресенье служил в парке под открытым небом. Никакого помещения и храма у нас не было, я служил прямо посреди парка - сначала молебны, потом с Божией помощью купил сосуды, матушка сшила покров на Престол, и уже осенью мы отслужили первую Литургию. Расклеивал объявления по району, что такого-то числа во столько-то приглашаем на богослужение в парк. Народу иногда собиралось до ста человек! По праздникам мы по всему району крестным ходом ходили, кропили святой водой, подарки собирали, бабушкам-ветеранам дарили! Весело жили, дружно, грех жаловаться! Иногда встречаю старых прихожан, с которыми в парке служили, они радуются, обнимают тебя.

Священника в армии слушают. Мы помогаем. Да меня для этого и послал сюда Бог - людям помогать

Если говорить о специфике служения в силовых структурах, то священник там фигура сакральная. Представьте себе здание с высокими кабинетами и большими начальниками, занятыми важными государственными делами, связанными с безопасностью страны, и так далее. Если туда придет гражданский, его слушать не будут и сразу выставят за дверь. А священника слушают. По опыту скажу, что там, в больших кабинетах, замечательные люди сидят! Главное, ничего у них не просить, тогда вы сможете найти с ними общий язык. Так ведь я и не прошу, я, наоборот, им такие сокровища несу, что любо-дорого! Какие, как написано в Евангелии, и ржа не берет, и воры не украдут, - сокровища, которые дает нам вера и жизнь в Церкви! Главное - это люди, это конкретный человек, который перед тобой сидит, а погоны - это дело пятое.

Чтобы священнику успешно заниматься окормлением в силовых структурах, в первую очередь нужно наладить хорошие контакты с начальством и с руководителем отдела кадров. Он знает личное дело каждого, это, если хотите, душеприказчик в силовых структурах. Он много чего знает и может подсказать и от многих ошибок уберечь. Как и ты можешь помочь ему в его работе. Это все взаимно, он помогает тебе, ты ему, и в результате у всех становится меньше проблем. Он может мне позвонить и сказать: «Знаешь, вот у такого-то офицера проблемы. Можешь с ним пообщаться?» Я иду к этому офицеру и, как священник, помогаю ему разобраться в его проблеме.

Если контакты состоялись, все будет хорошо. Я знаю, о чем говорю. За время моей службы в силовых структурах сменилось трое руководителей, и со всеми я был в хороших конструктивных отношениях. Всех людей по большому счету интересуют только они сами. Надо стараться быть нужным и полезным в той мере, в какой эти занятые люди готовы воспринимать тебя. Тебя поставили туда, чтобы помогать им решать их проблемы с помощью Божией! Если ты это понимаешь, то все у тебя получится; если начнешь заниматься просвещением или проповедями, это все плохо закончится. Специфика силовых структур вносит свои суровые коррективы, и, если хочешь преуспеть в своем деле, нужно это учитывать. Как апостол Павел говорил: для всех быть всем!

За годы общения люди начинают тебе доверять. У кого-то я крестил детей, кого-то повенчал, кому-то дом освятил. Со многими у нас стали близкие, почти родственные отношения. Люди знают, что в любой момент могут к тебе обраться за помощью с любой проблемой и ты никогда не откажешь и поможешь. Меня для этого послал сюда Бог: чтобы я людям помогал - вот и служу!

По-разному Бог приводит людей к вере. Помню, один полковник относился с большой неприязнью к тому, что к ним в управление приходит священник и, как он думал, всем только мешает. Я видел по его презрительному взгляду, что ему не нравилось мое присутствие. А потом у него умер брат, и так получилось, что я его отпевал. И там он, может, впервые, посмотрел на меня другими глазами, увидел, что от меня может быть польза. Потом у него были проблемы с женой, он пришел ко мне, и мы с ним долго говорили. В общем, сейчас этот человек хоть и не ходит в храм каждое воскресенье, но уже по-другому к Церкви относится. А это главное.