Посвящается командирам - воспитателям, преподавателям ВМУЗ и однокашникам.

«Вы воспитали славную плеяду
Советских офицеров - моряков.
За всё Вам будет лучшею наградой
Питомцев Ваших память и любовь»

Возможность учиться в четырех училищах, объехать всю страну, могла «предоставить» только система ВМУЗ (Военно-морских учебных заведений).

В январе 1957 г., ещё в 10-го классе, я обратился к терапевту, имевшему большой опыт работы в медкомиссии ВВМУ, за консультацией, могу ли я поступить по состоянию здоровья в военно-морское училище. После осмотра он сказал, что медкомиссию в училище я не пройду, т. к. у меня какой - то шум в сердце. Но мне очень хотелось стать моряком, поэтому был огорчен и решил всё - таки поступить на судоводительский факультет Московского рыбного института.

Однако судьба распорядилась иначе. В начале мая мой приятель, с которым мы сидели за одной партой в школе, предложил поехать в военкомат, где шел набор в военные училища. Сказано - сделано. Приехали. Заместитель Военного Комиссара Ленинградского района г. МОсквы капитан Рубен предложил идти в подводники. Были места в Рижское ВВМУ подводного плавания Но казалось, что в лодке нечем будет дышать. Другое дело - крейсер, где на мостике можно дышать свежим морским воздухом. Т. к. мест в училище Фрунзе не было, я согласился поехать в Баку в КВВМУ им. С. М. Кирова, Начались медкомиссии. В листе районной медкомиссии врач невропатолог сделал запись - негоден, а председатель комиссии написал годен. Когда много лет спустя, я просматривал свое личное дело, то увидел, что на бланке городской медкомиссии врач - невропатолог тоже записал - негоден, а председатель комиссии - годен. Слово «негоден» было обведено красным карандашом, а председатель приемной комиссии училища написал - «Вызвать для сдачи экзаменов».

Каспийское Высшее Военно - Морское Училище имени С. М. Кирова.

Итак, 28 июня через три дня после выпускного вечера, я оказался в поезде и 1 июля 1957 г. прибыл в Баку (Бакы-«город ветров» в переводе с азербайджанского языка). На вокзале абитуриентов встретил мичман, который сопровождал нас до училища. Училище находилось в поселке Зых в 18 км от города.

На КПП училища мы встретили автобус с мичманами – стажерами, которые выезжали в город. Один из них высунулся в окошко по пояс и крикнул: «Опомнитесь, безумцы!». Что он имел в виду, я узнал позже.

Абитуриентов было более 1200 человек, а принимали на первый курс трех факультетов 220. Кроме того, 20 человек привезли из Петродворца, где они, поступая в училище ВВМУ им. Попова А.С., не прошли по конкурсу, но набрали высокий балл, и им предложили учиться в командном училище в Баку.

1-ый курс - «Салаги».

«Здесь познакомились впервые с флотским миром,
Стремительным подъёмом по утрам.
Спасибо нашим строгим командирам,
Спасибо дорогим учителям».

Представьте себе южный город. Август. Температура до + 40 гр. в тени. Курс молодого бойца - это 6 часов строевой подготовки каждый день. И так целый месяц до 1 сентября- начала учебного года. 8 сентября приняли присягу.

Учеба давалась легко. В сентябре открылся училищный клуб. Это было монументальное здание, которое строилось силами и на средства курсантов в течение 7 лет. Такого здания не имело ни одно военное училище ВС СССР. Вообще КВВМУ им. С. М. Кирова - единственное военно - морское училище, которое и строилось, как училище, а не было приспособлено для этих целей, как другие училища. Оно имело хорошую шлюпочную базу, где курсанты овладевали азами морской практики. При благоприятной погоде вместо физзарядки курсантов на автобусах доставляли на базу, и мы целый час «ходили» на вёслах или под парусами.

Наше училище славилось свои плацем, размеры которого составляли 80?150 метров. Это было «святое» место для всех курсантов и офицеров. Пересекать плац разрешалось только под прямым углом строевым шагом.

В училище было очень чисто, разрешалось курить только в специально отведённых местах, и все старались соблюдать чистоту. На территории училища практически невозможно было увидеть курсантов, идущих с зажженной сигаретой. Существовала традиция, когда за окурок, найденный на плацу или рядом с ним, страдало всё училище. Это наказание называлось «похороны окурка». Проходило оно так. В воскресный день вместо увольнения на плацу строилось всё училище с выносом Знамени. Затем под звуки оркестра в походном строю курсанты и офицеры шли 3-4 км. Впереди на носилках два курсанта несли окурок и две лопаты. Доходили до заранее назначенного места, рыли яму глубиной 2 метра, и под звуки траурной мелодии хоронили окурок. Потом все возвращались в училище. Этот метод действовал очень хорошо не только на тех, кто курил и мог позволить бросить окурок не в урну, но и на некурящих. Вообще с курением в нашем классе не было проблем, на 4-м курсе из 27 человек 22 не курили.

Когда сейчас узнаёшь о случаях «дедовщины» на флоте или в училище, становится как-то не по себе. Я не могу представить, чтобы кто-нибудь из курсантов старшего курса смог пальцем задеть курсанта младшего курса. Это было бы просто ЧП. Мы всегда могли обратиться к старшекурсникам с просьбой объяснить то,что не понял из учебников. Отказа никогда не было. Мне было понятно, что курсанты 4-го курса не ходили ни на прогулку, ни на зарядку, не делали малую и большую приборки - вот и все их привилегии. На крейсере точно такая же картина. «Годки» не бачковали и не делали приборку. Но это были классные специалисты, которые учили молодежь морским наукам, правилам и традициям без оскорблений и издевательств.

С появлением позорного явления «дедовщины», от которого и сегодня не могут избавиться в В.С. СССР, политорганы всё «сваливали» на тех, кто пришел в армию из ПТУ. Они закрывали глаза на случаи «дедовщины» и пытались замалчивать их. На подводных лодках такое явление вообще не поддается осмыслению.

Когда я собрался поступать в военное училище, мой отец спросил меня: «Готов ли я вставать в 5.30 утра, чтобы в 6.00 быть на подъеме моих подчиненных, а уходить из части в 22.30 после отбоя. И так, 6 дней в неделю?». Я был готов.

Вот один из случаев «дедовщины», отмеченном в Приказе М,О,СССР. Дело было в Афганистане. «Деды» издевались над молодым солдатом. В конце концов его просто закопали живым в землю и ушли. Он вылез из могилы и расстрелял все отделение. Жаль, что его за это судили. О других случаях издевательств даже не хочется вспоминать.

Там же, где л/с предоставлен сам себе, а дежурные и командиры контролем не занимаются, там жди ЧП. Когда же матросы заняты конкретным делом (обучением воинской специальности, боевым дежурством, несением вахты и т.п.) под непосредственным контролем командиров, никаких ЧП не будет. Этому научила меня служба. В училищах курсантские подразделения являются более сплоченными коллективами и, чтобы ими управлять, надо соответственно и мыслить. Иначе может получиться так, как произошло у нас в училище.

Артиллеристы на российском флоте со времен Петра I всегда считались элитой, и отбор курсантов был особым. Курсанты 4-го курса артиллерийского факультета были, как на подбор - ростом не менее 180 см и «косая сажень в плечах». Многие были уже женаты и имели детей.

В апреле ожидалась комиссия во главе с Начальником ВМУЗ адмиралом Кучеровым Я. Г., которого курсанты всех училищ, мягко говоря, недолюбливали из - за его самодурства. Командир роты капитан - лейтенант Сукиясов хотел чем-то выделиться перед Кучеровым С. Г. и приказал всем курсантам постричься, сделать короткую прическу, как в детском саду. В знак протеста накануне вечером перед прибытием комиссии вся рота побрила головы. Каково же было удивление Кучерова, когда утром, стоя на плацу вместе с начальником училища контр-адмиралом Рамишвили Семёном Спиридоновичем, он увидел более ста молодцеватых курсантов, на бритых головах которых поблескивали лучи восходящего солнца. Сукиясов получил то, что хотел - выделился.

После занятий Кучеров приказал провести смотр с прохождением строевым шагом, Он хотел посмотреть, как выглядят курсанты на майском параде. Под звуки марша курсанты начали движение. Сукиясов повернулся лицом к строю и начал дирижировать, чем опять привлек внимание адмирала Кучерова. К сожалению, случилась новая неприятность – был открыт канализационный люк, в который он провалился, исчезнув с поля зрения Кучерова. К счастью физически он не пострадал, но на специальные офицерские классы его не послали. Невезучий Сукиясов пострадал дважды.

После сдачи годовых экзаменов мы убыли на первую практику. Чтобы перевезти курсантов всего училища, был выделен воинский эшелон; курсанты ехали в теплушках, а офицеры в спальном вагоне.

Через пять дней,15 мая, мы увидели главную базу Черноморского флота г. Севастополь. Вся наша рота попала на учебный крейсер «Керчь»- опытовое судно «ОС-32», бывший легкий итальянский крейсер «Emanuele Filiberto Duca D’Aosta», самый быстроходный крейсер в мире. Командовал крейсером капитан 2 ранга Соколан Степан Степанович. Корабль стоял в сухом доке. Нас сразу привлекли к работам по очистке корпуса корабля от ракушек. Через неделю крейсер были уже на плаву. Меня «расписали» к сигнальщикам, команда которых насчитывала 8 человек: 6 штатных и два «годка», служивших уже по пятому году. Это были специалисты первого класса. Они отличались от остальных матросов только тем, что не бачковали, не ходили на утреннюю зарядку и не делали малую приборку. Никогда никакого рукоприкладства не было и в помине.

Моим местом вместе с сигнальщиками был ходовой мостик - всё время на виду у командования. Во время сдачи задачи № 1 со мной произошел курьёз. Командир дивизии крейсеров, принимавший задачу, находился на мостике. Вдруг от него поступила вводная для сигнальщиков: «Горят пайолы». Деревянные пайолы были аккуратно сложены на мостике и никому не мешали. Старшина команды сигнальщиков приказал тушить всеми подсобными средствами, т. к. огнетушителей не было. Мы с криком стали изображать тушение пожара, не имея для этого никаких средств. Это была клоунада. Комбриг, возмущенный увиденным, усилил вводную - «Пожар разгорается!». Тогда я с криком «рискую жизнью» бросился к пайолам и начал выбрасывать их за борт. Командир крейсера и комдив лишились дара речи. Когда я выбросил уже 5 пайол, к ним вернулась речь, и они дали команду «Отбой». К счастью пайолы не утонули и их быстро достали. Нам поставили оценку «Отлично».

На следующий день - новое происшествие. Дело в том, что наш крейсер был «старшим» в Севастопольской гавани. При подъеме и спуске флага все корабли, стоящие в гавани и на рейде, равнялись на старшего. Командование флотом часто наблюдало эту процедуру из окон штаба флота. Зная всё это, командование старших кораблей старалось четко исполнять эту процедуру. Я запомнил, что подъём флага и гюйса предваряется сигналом горна. Меня проинструктировали, что по команде «флаг и гюйс поднять», я должен был поднять «гюйс». Стою в готовности. Раздается команда «На флаг и гюйс - Смирно!». Я приготовился к подъёму. Команду «Флаг и гюйс поднять», как и сигнал горна, я не услышал, т. к. её подали только по внутренним помещениям. Помощник командир, стоявший в строю на баке, повернулся ко мне и сказал: «Поднимай». Я начал подъем. Вдруг матрос из строя кричит мне: «не поднимай, ещё рано». Я опустил. Помощник снова «Поднимай!». Я приподнял, но мне кричат «не поднимай». Я снова опустил. Все матросы, стоящие в строю на баке, «умирали со смеху». В конце концов, я поднял гюйс и закрепил его. Командир крейсера приказал меня наказать. Командир БЧ-4 вызвал, долго ругал меня. А прежде, чем наказать, спросил «Сколько тебе лет?». Я ответил -17. Он грустно посмотрел на меня и сказал: «Иди».

Через день меня перевели в дублеры трюмного - машиниста. В заведование входил насос цистерн питьевой воды. Это было тихое и спокойное место. Никакого начальства.

За половину июля наш крейсер совершил штурманский поход по маршруту: Севастополь- Одесса - Феодосия - Новороссийск -Сухуми - Батуми - Севастополь. Когда мы оказались в районе Феодосийского испытательного полигона, корабль привлекли к испытаниям крылатых ракет П-5. Мы видели, как ракета прошла между мачтами крейсера. Потом оказалось, что её пилотировал летчик - испытатель дважды Герой Советского Союза майор Султан Ахмет -Хан, который позже в 1971 г. погиб во время испытательного полёта.

По прибытии в Батуми командир крейсера, гуляя в парке, сломал ногу. На корабле не было другого офицера, допущенного к самостоятельному управлению кораблем. Поэтому мы два дня ждали прибытия командира крейсера «Сталинград» капитана 1 ранга Коробова, имеющего такой допуск.

В Севастополе нас встретил начальник штурманского факультета нашего училища капитан 1 ранга Вавилов Г. В.. На собрании курсантов он сообщил, что наше училище будет реорганизовано. Минно - торпедный факультет переводится в Ростовское ракетное училище. Штурманский факультет - в город Калининград в Балтийское ВВМУ. Иностранный факультет остается на месте. На базе нашего училища будет создано училище береговой обороны, в котором останутся курсанты артиллерийского факультета. Новость о переводе в училище, расположенное ближе к центру страны, нас обрадовала. С окончанием практики я с моим другом Вячеславом Батаевым решили провести эксперимент - определить скорость распространения слухов (уток). Вечером на баке, где матросы собирались покурить и «потравить», мы сказали, что крейсер через неделю пойдет с визитом в Болгарию, о чём между собой говорили офицеры. Потом пошли на ют, где также собирались матросы. Там услыхали новость, что послезавтра мы идем в Варну (БНР) с дружеским визитом. Скорость «утки» оказалась быстрее, чем наш переход с бака на ют. Через день закончилась практика, и мы с хорошим настроением уехали в отпуск.

27 августа, вернувшись из отпуска, три штурманских курса (2-ой, 3-ий и 4-ый), каждый самостоятельно, поездом по маршруту Баку - Киев-Минск - Калининград убыли в новое училище.

Калининградское Высшее Военно - Морское Училище (в/ч 78347).

2-ой курс - «Мареманы»

«Нас учат науке
Спорить с волною,
Нахимова внуки,
Мы - племя морское!»

В 1998 г. был выпущен альманах, посвященный 50-летию Училища. К сожалению, авторами в книге допущено много неточностей и ошибок. Надеемся, что при переиздании, эти ошибки будут исправлены.

Калининград до войны был одним из красивейших городов Европы. В 1958 г. значительная часть зданий всё ещё была разрушена и не подлежала восстановлению. Много надписей на стенах домов было на немецком языке, типа «Wir nicht kapituliren».

Училище - это бывшая высшая школа гестапо и жандармерии фашисткой Германии. Учебный корпус больше походил на тюрьму, а классные комнаты на тюремные камеры. Во дворе небольшой плац. В училище было два факультета: штурманский и гидрографический.

Два года, проведённые в этом училище, запомнились многими интересными событиями. Преподавательский состав был профессиональным. Практически все из них молодыми офицерами прошли сквозь огонь Великой Отечественной войны, не раз смотрели смерти в глаза и были награждены боевыми орденами. Своими воспоминаниями они щедро делились с нами.

Возглавлял училище контр-адмирал Абрам Михайлович Богданович. Среди адмиралов его называли «Абрам Невский», т. к. он имел орден Александра Невского за номером 1. Бесконечно преданный флоту, он более 30 лет находился в плавсоставе. Это был настоящий «морской волк», ходил в клёшах. Абрам Михайлович запомнился всем курсантам как большой души человек и умелый воспитатель. Когда в апреле 1960 г. курсант нашей роты Володя Скрябин решил жениться, он обратился к Абрамовичу с просьбой быть у него на свадьбе посаженным отцом, т. к. Володины родители жили в Туапсе и приехать не могли. Абрам Михайлович дал согласие и обещал выделить на свадьбу всю необходимую для застолья посуду. К сожалению, после первомайского парада, у него был сердечный приступ, поэтому на свадьбу он не приехал, но прислал молодоженам огромный букет роз.

Узнав, что наше училище подлежит закрытию, Богданович А. М. сделал всё, чтобы курсанты ещё долго помнили родное училище. Так, несмотря на запрещение проводить застолья по поводу выпуска молодых офицеров, он приказал своему заму по тылу пустить под нож всё подсобное хозяйство училища. Жертвами стали 42 свиньи. Чтобы не дразнить начальство, он назвал банкет «чаепитием» и пригласил всех выпускников вместе с подругами к себе в гости. Получился прекрасный выпускной вечер.

Первым заместителем начальника училища по орг.строевой части был капитан 1 ранга Герой Советского Союза Иванников А. И. был Героем Советского Союза. Это звание он получил за 18 побед. (Победой считалось -10 вытраленных мин, утопленный корабль противника или сбитый самолет). Настоящий моряк, абсолютно нестроевой офицер, он всегда старался уклониться от командования строем училища.

Начальником штурманского факультета был капитан 1 ранга Блик Иван Иванович. Тоже моряк «до мозга костей». Его афоризмы курсанты собирали и передавали другим «по наследству». Вот несколько из них. Как - то увидев курсанта, Иван Иванович подозвал его, поставил по стойке смирно и строго спросил, почему он не стрижен, но ответить ему не дал, перебил его словами «Молчать. Почему не стрижен?». И так несколько раз. В конце концов, он приказал курсанту идти и немедленно … побриться «?». Однажды в бане, увидев, что курсанты кидаются мочалками, он изрек «Вот так и металл по стране растекается!».

Во время войны Иван Иванович, находясь в США, занимался отправкой американских кораблей, передаваемых ВМФ СССР по ленд-лизу, и принимал участие в трансатлантических переходах отрядов боевых кораблей. Однажды корабль, на котором находился И. И. Блик, в Северной Атлантике был торпедирован немецкой подводной лодкой. Корабль затонул. Держась за спасательный круг вместе с одним из матросов, Иван Иванович более суток провел в воде. После этого, возможно от пережитого, ему было сложно говорить по-русски. Этим объяснялись непонятные нам выражения, подобные описанным выше. Зато он блестяще владел английским языком.

Из прекрасного коллектива преподавателей, которым мы обязаны освоением штурманской специальности, запомнились капитан 1 ранга Демин Александр Петрович, автор «Таблицы истинных пеленгов светил» (ТИПС-51), капитан 1 ранга Пермяков Иван Иванович, капитан 1 ранга Крылов Юрий Николаевич, капитан 2 ранга Крачкевич Лев Николаевич и капитан 2 ранга Чертков Ю. Е..

Заместителем начальника штурманского факультета по политчасти был капитан 2 ранга Левашов Василий Иванович. Участник Великой Отечественной войны, большой души человек, он постоянно был в курсе всех наших дел. К нему всегда можно было обратиться за помощью или советом. Среди курсантов он пользовался особым авторитетом как участник организации «Молодая гвардия». Только от Левашова В. И. мы впервые узнали правду о событиях, происходивших в годы ВОВ в Краснодоне.

В 1958 г. сразу по прибытии в Калининградское училище наша рота была объединена со вторым курсом штурманского факультета и стала насчитывать 120 человек. Управлять ею было практически невозможно. Представьте себе - «голова строя» уже на камбузе, а «хвост» ещё в кубрике на третьем этаже. Вскоре командование училища разделило нас поровну на две роты. Но, несмотря на это, мы остались единым сплоченным и на редкость талантливым коллективом. У нас был свой джаз оркестр, прекрасная самодеятельность. Многие ребята профессионально играли на музыкальных инструментах. Были даже такие, кто до поступления в училище закончил консерваторию по классу фортепиано. Мы уделяли спорту особое внимание. Среди нас было много перворазрядников. Сильная ротная команда занимала призовые места на всех спартакиадах.

Командиром роты ещё с Каспийского училища у нас остался капитан 3 ранга Соболев Сергей Александрович. Во время войны он служил срочную службу в прожекторной части. Потом закончил с золотой медалью штурманский факультет КВВМУ. Учитывая возраст, его оставили в училище на должности командира роты. Это был строгий и требовательный командир, но замкнутый и совершенно не контактировавший с курсантами. Его попытка муштровать нас на первом курсе была ещё терпима. Однако после морской практики мы почувствовали себя старше и опытнее и не хотели терпеть постоянного надзора за собой. Это привело к серьезному конфликту с ним.

Однажды, перед построением на утренний осмотр, когда он умывался в туалете, ему поменяли морские погоны капитана 3 ранга на погоны пехотного майора с красными просветами. Не заметив подмену, он вышел перед строем в новых погонах. После команды «Смирно» Соболев С. А. поздоровался с нами и в ответ услышал «Здравия желаем, товарищ майор». Это была наша маленькая «месть».

Вскоре у нас появился новый командир роты капитан -лейтенант Ротмюллер, служивший до этого помощником командира пл на Северном Флоте. Но и он продержался недолго, т. к. хотел служить на подводных лодках и вскоре убыл, получив назначение на должность старшего помощника командира подводной лодки Северного Флота.

Весной 1959 г. перед экзаменами нам стало известно, что наш курс собираются сократить. Часть курсантов уволить «в запас», а часть «разбросать» по другим училищам. После сдачи годовых экзаменов нам объявили, что есть возможность продолжить дальнейшее обучение в инженерных училищах: в Дзержинке на электрофаке, во ВВМУРЭ им. Попова по специальности проводная связь, в Пушкинском училище стать турбинистом.

Для перевода в Пушкинское училище надо было пройти проверку в барокамере, т. к. дальнейшая служба планировалась на пл. Барокамеру к счастью я не прошел, т. к. у меня был насморк, а как себя вести в этом случае, нам не сказали. Когда пригласили на беседу к начальнику училища, я доложил: «Хочу остаться в в/части 78347".

63 курсанта остались на штурманском факультете. Остальные убыли в новое училище. В ночь перед расставанием мы все не спали. Собрались в одном кубрике, достали аккордеон и гитару и вспоминали два года совместной жизни и приключений. В дальнейшем мне практически больше не пришлось встречаться с теми, кто ушел в другие училища. Особенно пострадали от этой реорганизации уволенные в запас. После возвращения домой они прибывали в военкоматы для постановки на воинский учет. Там вручали им предписание - явиться для продолжения дальнейшего обучения в одно из инженерных ВВМУ, не спрашивая их желания. Уволились неудачно.

На следующий день оставшиеся курсанты убыли на практику на боевые корабли КБФ в г. Балтийск. Я попал на сторожевой корабль скр проекта 50 «Кобчик». Из-за жесткой воинской дисциплины, которая была установлена командиром корабля, матросы называли корабль «тюрьма народов». Я дублировал командира отделения штурманских электриков, и мое место было в гиропосту. Размещался на койке в носовом кубрике № 1. Там же жили два курсанта Калининградского интендантского училища, которые обеспечивали нам связь с камбузом и провизионкой. Однажды, когда другие корабли по погодным условиям не смогли выйти в море из - за восьми бального шторма, нас отправили в море на дежурство. Прекрасные мореходные качества скр ещё раз подтвердились на этом выходе.

Я совершенно не укачивался, но все время хотел есть. Сытым был только один раз, когда мы с Борей Барабановым со спокойной совестью съели второе за 12 едоков, т. к. они все укачались.

Через месяц всех курсантов собрали на учебное судно минный заградитель «Урал» для участия в штурманском походе по маршруту: Балтийск - Лиепая - Рига -Таллинн - Ломоносов - Ленинград - Балтийск. В походе мы изучали Балтийский морской театр.

Главнокомандующим ВМФ было принято решение об очередной реорганизации ВМУЗов. Закрыли Рижское Военно-морское училище подводного плавания или, как его ещё называли, Второе Балтийское ВВМУ П. П.

После практики мы вернулись уже в новое училище, образованное на базе Калининградского и ликвидированного Рижского ВВМУ подводного плавания, часть курсантов которого была переведена в Ленинградское училище им. Фрунзе. другая часть - во Владивосток в ТОВВМУ им. С. О. Макарова. Остальные курсанты, преподаватели и часть командного состава училища, а также всё учебное оборудование перевели к нам, Наше училище было переименовано и стало называться БВВМУ П. П.

Балтийское Высшее Военно-морское Училище подводного плавания.

3-ий курс - «Весёлые ребята»

«Знакомы нам просторы океанов,
Мы дружим с белопенною волной.
И к цели через сеть меридианов
Корабль ведём дорогою морской».

Хочу рассказать Вам об одном удивительном человеке, которого после первой же встречи невозможно было забыть. Это Павел Мифодиевич Свирский, капитан 3 ранга, который чуть больше года был у нас командиром роты на 3-ем курсе, но запомнился на всю жизнь.

Закончив в 1940 г. ВВМУ им Фрунзе после года службы на мпк, он был переведен в распоряжение начальника ГРУ и до 1949 г. работал в Канаде специалистом по ленд-лизу, выполняя отдельные «щекотливые» задания, иначе говоря, занимался разведкой. Женившись на гражданке Канады, он вынужден был с семьёй вернуться в СССР, т. к. в те годы разведчики не могли продолжать службу в ГРУ, имея жену иностранку. Он был назначен на ЧФ командиром сторожевого катера с большим понижением в должности. И только спустя несколько лет, ему удалось перевестись в Рижское училище на должность командира роты.

Это был эрудированный человек, свободно говоривший на нескольких языках. Мы ни разу от него не слышали ни одного грубого слова, и он никого за год не наказал. Жил он в каюте, выделенной ему рядом с кубриком курсантов, т. к. семья его осталась в Риге. Он получал две газеты: «Правда» и «DAYLY YORKER», которые прочитывал по утрам за чашкой кофе.

Первый раз его разведывательные способности мы использовали при сдаче экзамена по основам марксизма - ленинизма. Преподаватели этой кафедры решили испортить нашу «систему» сдачи экзаменов. Суть «системы» знал каждый курсант ВВМУ. Преподаватели полит.кафедры не только перетасовали, но и на столе перемешали билеты. «Пробные взятия» показали, что система претерпела серьезные нарушения. Тогда было решено обратиться за помощью к Павлу Мифодиевичу.

Свирский выслушал посланца и сказал, что поможет. Спустя, несколько минут, он вошел в кабинет, где сдавали этот злосчастный экзамен. Так как, первые четыре курсанта, как правило, отличники, только что сели готовиться, то преподаватели вышли из кабинета, оставив одного для наблюдения, чтобы не пользовались шпаргалками. Поздоровавшись с ним, Свирский сел за стол, на котором лежали билеты. По моему сигналу, а я был дежурным по классу, один из курсантов подозвал к себе преподавателя и начал морочить ему голову, задавая вопросы. В это время буквально в течение нескольких секунд, Павел Мефодиевич, быстро переворачивая билеты, запомнил номера и порядок их расположения. Потом встал, распрощался и вышел в коридор. Взяв чистый лист бумаги, он за 1-2 минуты нарисовал порядок расположения всех 30 билетов. Все смотрел на него, как зачарованные. «Учитесь», сказал он и ушел.

Среди рижских преподавателей были командиры подводных лодок - легенды советского подводного флота. Один из них -капитан 1 ранга Леошко Михаил Александрович, воевавший штурманом на пл «К-21 под командованием капитана 2 ранга Лунина Николая Александровича». ПЛ К-21" выходила в атаку на немецкий «карманный» линкор «Тирпиц», как называли его сами немцы. Как –то в гостях у курсантов был легендарный советский подводник Александр Иванович Маринеско. Их воспоминания значительно отличались от официальных материалов.

Осенью нашему училищу была оказана честь - участвовать в праздничном параде на Красной площади в день 42 -ой годовщины Октября.

Маленькое отступление. На первом курсе в Баку мы, как и все воинские части гарнизона, принимали участие в военных парадах 1 мая и 7 ноября. Маршировали мы с карабинами СКС. В Калининграде по просьбе Председателя Облисполкома мы ходили с морскими палашами в положении на «плечо». Это значительно легче, чем с карабином. В Москве нам пришлось идти с карабином в положении «на плечо» - самом трудном при движении в строю.

Тренировались мы в Калининграде весь сентябрь по 2 часа ежедневно, кроме субботы и воскресенья. 1 октября мы прибыли в Москву и месяц, в ущерб занятиям, отрабатывали строевой шаг и движение с оружием. Во время прохождения нашего морского батальона под звуки «Варяга» перед правительственными трибунами раздались аплодисменты. Первым начал аплодировать, подняв руки над головой, бывший Председатель Президиума Верховного Совета товарищ Николай Михайлович Шверник. Затем - военные атташе ряда стран. Больше никому из участников парада не аплодировали.

После прохождения перед трибунами к начальнику училища подошел представитель М.О. и передал пригласительный билет на торжественный банкет, посвященный празднику. Однако от ГК ВМФ адмирала Горшкова С.Г. поступило предупреждение, чтобы Абрам Михайлович не вздумал явиться в своих клёшах. На следующий день мы вернулись домой в родное училище. Снова занятия и занятия, т. к. мы отстали от программы.

Зимой у нас произошел курьёзный случай. На территории училища появились две маленьких дворняжки. Курсанты штурманского факультета накормили их, обогрели и приручили, дали им не очень приличные прозвища. Они стали общими любимицами. Никто их не обижал. Они помогали курсантам нести нелегкую караульную службу. Дело в том, что вне территории училища был один пост, который выставлялся только в ночное время и находился в 120 метрах от КПП. Это были училищные вещевые склады. Стоять там часовому было скучно, и он иногда немного подремывал. Дежурные по училищу и командиры рот пытались «прихватить» и наказать курсантов за нарушение «Устава караульной службы». Наши собачки стали приходить на пост и вместе с часовыми нести службу. Если от КПП училища в сторону поста шел посторонний человек, собаки молчали. Но если это был начальник караула или разводящий с проверяющим офицером, они лаяли, увидев их за сто метров.

Кроме того, собаки пристрастились выходить на общеучилищные построения и становились рядом с Командованием Училища. Это вызывало смех одних и неудовольствие других. Кто-то из начальства принял решение собак расстрелять. Одну из них расстреляли. Это стало потрясением для всех курсантов. В это время в училище находился заместитель начальника ВМУЗов. Было решено добиться у него «амнистии» для второй собаки. Когда адмирал беседовал с начальником Училища, дверь тихонько открылась и к ним в кабинет на задних лапах вошла собака в морской форме - в бескозырке, тельняшке и брюках с плакатом на груди «Всех не перестреляешь!». Мы не знаем, какую реакцию у присутствующих вызвало появление пса, но ему разрешили жить на территории училища и питаться с камбуза.

Время шло. В конце января после очередного пленума ЦК КПСС к нам приехал делегат от моряков- коммунистов Балтики ЧВС КБФ - Начальник политуправления флота вице-адмирал Почупайло Я. Г. , рассказавший об итогах пленума. В связи с сокращением Вооруженных Сил нас ожидала демобилизация и переход в гражданские ВУЗы. «Всё. Можно было не учиться - экзамены итак сдадим», с такой мыслью мы вернулись с этой встречи. Курсанты 2-го курса будут учиться во Фрунзе, а первого - поедут во вновь реформированное Каспийское училище на второй курс штурманского факультета. Преподаватели, понимая наше настроение, не очень надоедали нам и больше рассказывали о том, как они воевали.

Ещё в сентябре я стал посещать занятия по легководолазной подготовке (ЛВП), которые вёл капитан м/с Ш. В 1955 г. во время спасательных работ линкора «Новороссийск» в Севастополе, он командовал матросами на спасательных плотиках. Они доставали трупы погибших моряков. Для снятия стресса им ежедневно выдавали 0.5 литра водки. Однажды капитан рассказал нам некоторые нигде не публикуемые подробности этой операции. Интересным было его замечание о том, что взрыв в носовой части линкора был с разрывами наружу, а это значит - взрыв был изнутри. Это подтверждало одну из версий капитана 1 ранга Шахназарова, который входил в состав Государственной комиссии по расследованию причин взрыва линкора «Новороссийск». Он рассказывал нам об этом на занятиях по устройству корабля. Его анализ причин гибели мы считали на 100% достоверным.

Кроме теоретической части по ЛВП мы много раз погружались в открытом бассейне и в водолазной башне. Устройство башни позволяло отрабатывать различные способы выхода через торпедный аппарат.

В апреле начальник кафедры устройства подводных лодок решил продемонстрировать начальникам кафедр и преподавателям училища выход л/состава из затонувшей пл «мокрым способом».
Я пришел на показательные занятия немного раньше установленного времени и увидел, как курсант 4-го курса Гузь, тоже участник этого мероприятия, разыграл начальника кафедры артиллерии. Капитан 1 ранга Н. , будучи надводником, не знал возможностей и ухищрений водолазов. Гузь поспорил с ним, что нырнёт и под водой просидит 10 минут. Спор был на коробку шоколадных конфет. Арбитром случайно пришлось быть мне. Гузь, изобразив вентиляцию легких, нырнул. Прошло 5 минут. Капитан 1 ранга Н. начал волноваться, считая, что этот спор может привезти к гибели курсанта. Через 10 минут я «дал сигнал к всплытию», и Гузь всплыл. Коробку конфет он получил.

Вы, конечно, поняли, как он это проделал. Ещё до прихода преподавателя, в надежде, что он кого-нибудь разыграет, Гузь нырнул на глубину 5 метров, снял свой легководолазный дыхательный аппарат ИСП-48 и, закрепил его к трапу, а потом всплыл. Когда же нырнул на спор, то снова включился в аппарат и спокойно дышал 10 минут. Дождавшись сигнала от меня, он снова прикрепил аппарат к трапу и всплыл, как будто всё время был на одном дыхании. Но дальше случилось непредвиденное. Когда все преподаватели собрались, им подробно объяснили, что они увидят на показательном выступлении. Нас же проинструктировали так, что каждый из 4-х вышедших из торпедного аппарата, а я выходил третьим, должен дать сигнал - постучать три раза, и, не всплывая, находиться под торпедным аппаратом, в ожидании последнего курсанта. А затем всем всплыть вместе. Я так и сделал, но 1-й курсант сразу же после подачи сигнала, всплыл.
За ним второй и четвертый. Я сидел под аппаратом, всё видел, но не понимал их действий. Когда трое оказались наверху, руководитель удивился, где же четвертый. Немного подождав, он дал сигнал нырять и искать меня. Три курсанта нырнули и спустя несколько минут двое из них и я вынырнули, показывая жестами, что четвертого нет. В это время четвертый осматривал торпедный аппарат в поисках меня. Снова дали команду нырять и искать четвертого. Все нырнули и я в том числе. Через несколько минут все, кроме меня всплыли, а я понял, что надо ждать всех внизу и не всплыл. Увидев на поверхности снова только троих, руководитель испугался не на шутку. Он приказал всем снова зайти в торпедный аппарат для возвращения на «пл».

Через несколько минут, осушив торпедный аппарат, перед глазами всех присутствующих предстали четверо участников этого показательного мероприятия. Когда я объяснил свои действия, ко мне не было претензий, так как нарушил инструкцию первый, не дождавшийся всех и всплывший.

В середине мая, когда уже объявили расписание экзаменов, пришел долгожданный приказ о реорганизации нашего училища. Всё, как говорил Почупайло Я. Г., только наоборот. Первый курс переводили в Баку. Второй курс был уволен в запас. Обучение в училище им засчитали за срочную службу. Наш третий курс после практики переводили на четвертый курс в ТОВВМУ имени С. О. Макарова в г. Владивосток, хотя многие из нас уже мечтали о гражданской жизни.

Нам быстренько дочитали лекции, приняли экзамены и отправили на практику в бригаду траления в г. Таллинн, где нас расписали на бтщ проекта 254. Эти «пахари моря» большую часть времени проводили в боевом тралении. Мне тоже пришлось 28 дней заниматься боевым тралением и проводкой гражданских судов за тралами. Нам удалось вытралить 2 донных и 8 якорных мин. Тогда существовал порядок, введенный еще Кузнецовым Н. Г., за каждую вытраленную донную мину экипаж получал 1000 руб, а за якорную - 600. Обычно на эти деньги экипажу покупали сладости. Сейчас действует приказ М. О. СССР о том, что тех, кто занимался боевым тралением до 1958 г., считать участником боевых действий. О тех, кто занимался боевым тралением до 1964 г, почему - то забыли. Посмотрел бы я на автора этого приказа на тральщике, идущем по фактическому минному полю, на котором погибло много наших матросов и офицеров.

Нам снова сократили сроки практики, как после первого и второго курсов, и отправили в отпуск. Вернувшись из отпуска, мы стали готовиться к отъезду во Владивосток. В это время пришел приказ начальника училища уволить в запас с зачетом времени обучения в срок службы 4-х курсантов нашего курса. Георгия Завадникова, позднее окончившего Одесский институт инженеров водного транспорта и ставшим главным инженером порта Находка на Дальнем Востоке. Валерия Михеева, который после окончания института много лет проработал генеральным директором объединения Балтспецмонтаж. Александра Стасевича и Виктора Элькина, судьба которых мне не известна. Для них это было потрясение.

Отъезд из Калининграда планировался двумя группами. Нашу группу отправили17 августа поездом Калининград - Москва, а оттуда во Владивосток.

18 августа в училище пришла шифровка за подписью ГК ВМФ адмирала Флота Советского Союза С. Г. Горшкова с требованием вернуть курсантов училища назад, но «поезд ушел» в прямом смысле.

На дорогу нам в «подарок» выдали: на 4-х человек один мешок черных сухарей, по пачке рафинада на человека и командировочные по 2р60к. Весь путь с пересадкой в Москве занял 10 суток.
К сожалению, от Москвы мы вынуждены были ехать в плацкартном вагоне, что создавало сопровождающим офицерам проблемы в контроле за поведением курсантов. Велика Россия матушка, это понять можно не в самолете, а только в поезде. Едешь, едешь и все Россия. Что бросалось в глаза, так это бедность, разруха. Пока ехали по Сибири видели, что на небольших станциях, где были остановки, не было даже черного хлеба и сахара. Перед Хабаровском поменяли мешок сухарей на ведро вареной картошки, а за пачку сахара получили полведра соленых огурцов. Только при жестком контроле над расходами нам «без потерь» удалось добраться до Владивостока. Курсанты из первой группы продавали тельняшки, бушлаты и шинели, чтобы как-то прокормиться в дороге. Солнечным августовским утром наш поезд прибыл в город Владивосток - центр Приморского Края.

Тихоокеанское Высшее Военно - Морское Училище имени Степана Осиповича Макарова .

4-ый курс - «Женихи»

«В каждом „сраженьи“
Добиться победы,
Нам завещали
Отважные деды».

Итак, мы прибыли. Четвертый курс штурманского факультета ТОВВМУ до нашего приезда насчитывал 21 человек. Вместе с нами стало 80 плюс около 40 будущих подводников из рижского училища, которые пошли по новой пятилетней инженерной программе. Их готовили как инженеров - судоводителей. Один из подводников, Саша Касаткин, прослуживший ещё до поступления в училище 4 года матросом - акустиком на подводной лодке, был переведен к нам в роту. Нас стало 81.

На следующий день после прибытия был проведен строевой смотр училища. Наша рота, прошедшая строевую выучку при подготовке к параду в Москве под руководством офицеров кремлевского полка, в течение 2-х лет была ротой почетного караула Калининградского гарнизона. Естественно, своей выучкой мы выделялись среди курсантов ТОВВМУ. Уровень строевой выучки офицеров училища был весьма слаб. Один из преподавателей с кафедры ракетного оружия из группы проверяющих, украинец по национальности, плохо говорил по-русски. Он представил свои замечания, которые сразу же вошли в «анналы» истории.

Старший преподаватель кафедры мореходной астрономии капитан 1 ранга Кашпирко, которому шел 65 год, был абсолютно лысым, слегка горбился. На вид ему можно было дать все 80. Осмотрев его форму одежды, проверяющий сделал замечание: «Отсутствие молодцеватости». И далее в своей рапортичке записал: «В трох курсантов отсутствуют две пуговицы». Комментарии излишни.

Через два дня нас собрал начальник училища вице - адмирал Плотников Петр Петрович. Он встретил «новичков» в «штыки». Его всё раздражало: и переделки в форме одежды, и вопросы, которые мы ему задавали. Поэтому встречу с нами он начал словами «Сволочи, провокаторы!». Мы были поражены такой встречей. Плотников не понял, кто были перед ним. Пройдя три училища и все перипетии реорганизаций, мы были готовы ко всему. Как потом отметил заместитель начальника штурманского факультета капитан 2 ранга Пархоменко А. И., такой роты после 1946 года в училище ещё не было. К тому же в нашей партийной организации было 57 человек членов КПСС и несколько кандидатов. На ближайшем партийном собрании штурманского факультета вице - адмирал Плотников П. П. получил от нас «большой привет». Опоздав к началу собрания, он пришел, когда уже был выбран президиум. Никого не спрашивая, начальник училища сел в президиум. Первым выступил наш курсант Вася Левада, который на первый курс пришел уже кандидатом в члены КПСС. Он начал речь словами: «Сволочи, провокаторы!» - так встретил нас коммунист Плотников, когда мы прибыли в ваше училище. Нам не понятно, почему он сел в президиум собрания. Мы его туда не выбирали и не собирались выбирать. У нас партийное собрание, а устав партии един для всех». Плотников встал и ушел с собрания. Так мы поставили его на место.

Через несколько дней мы попрощались с Павлом Мифодиевичем Свирским в связи с увольнением его в запас по выслуге лет. Проводы проходили в кубрике. В знак глубокого уважения к Павлу Мифодиевичу мы преподнесли ему 28 больших букетов цветов. А какие слова благодарности звучали в его адрес! Жаль было расставаться с этим человеком.

Начинался новый учебный год в новом училище с новым командиром роты капитан - лейтенантом Третьяковым Виктором Павловичем, который окончил училище, когда проходил сверхсрочную службу. Боксер, чемпион Каспийской Военной Флотилии в тяжелом весе. Во второй половине года он ушел в отпуск, и мы остались без отца-командира. Командование факультета в лице заместителя по строевой части капитана 2 ранга Пархоменко А. И. пыталось навязать нам командира роты подводников капитана 3 ранга Ющенко. На представлении нового командира роты мы задали вопрос Пархоменко: «А получше у Вас никого нет?». Получше не оказалось. Тогда командование факультета решило, что мы сможем обойтись и без командира роты. Нас будет курировать сам капитан 2 ранга Пархоменко А. И, наставляя на путь истинный.

Во время занятий Пархоменко пришел в кубрик с дежурным по роте и проверил форму одежды. В результате изъял все перешитые суконки и брюки, отнес их к себе в кабинет и довольный ушел на обед. Когда вернулся, то все вещи исчезли, а на рабочем столе большими буквами было вырезано ножом «Мудак». На этом его попытка навести порядок, закончилась. Проучили… После этого он собрал нашу роту и по - хорошему попросил вести себя достойно, тем более, что до окончания училища оставалось несколько месяцев. Позднее он сам вспоминал, что курсанты за 15 лет службы в училище обманули его только несколько раза. Однажды на выходе из училища около КПП он увидел прислонившегося к стене «вдрызг» пьяного курсанта 4-го курса. Пархоменко правой рукой взял его за левую руку и повел к себе в кабинет, который располагался на 4-м этаже. Подойдя к двери, он у себя за спиной перехватил руку курсанта из своей правой руки в левую, чтобы открыть дверь ключом. Потом вошел в кабинет и включил свет. Можете представить, каково было его удивление, когда вместо пьяного курсанта 4-го курса он держал за руку совершенно трезвого курсанта 3-го курса. Онемев от увиденного, он с группой офицеров всю ночь пытался найти пьяного курсанта, но так и не нашел.

Постоянные розыгрыши друг друга были важной частью нашей жизни. Вспоминаю несколько наиболее интересных. В моем отделении было два курсанта: Анатолий Копёнкин и Саша Касаткин. Первый - самый молодой в роте, другой - самый старший по возрасту. Однажды в декабре, когда на улице стояли двадцати- градусные морозы, ночью Саша налил воды в рабочие ботинки Копёнкину и выставил их на улицу. Утром стали обуваться, а в ботиночках-то лёд. А тем же вечером, пока Саша ходил умываться, у него разобрали и спрятали койку со всеми постельными принадлежностями. Когда он вернулся, то вместо койки было пустое место. На его просьбу вернуть койку никто не отозвался, и сразу же «вырубили» свет. Саша недолго переживал. Он постелил газетки на пол и лег спать. Через 20 минут он уже крепко спал. А спустя ещё полчаса над ним установили его койку и разостлали постель для сна. Всё это происходило рядом с моей койкой. Я всё это видел, потому что у меня сильно болела поврежденная нога, и я не мог долго заснуть.

Около полуночи в кубрик с фонариком в руках вошел дежурный по училищу. Можете себе представить, о чём подумал дежурный офицер, увидев картину: койка с постельными принадлежностями, а курсант спит под ней на разостланных газетках. Он разбудил Сашу, принюхался, не пьян ли, и спросил: «В чём дело?». Саша невозмутимо ему ответил: «А что на полу нельзя спать?». Потом лег в постель и заснул. Ему было всё равно. Я не знаю, как дежурный утром доложил командованию, но реакции никакой не было.

Другой случай вызвал реакцию со стороны «жертвы».

Ещё в Калининграде несколько наших курсантов обзавелись семьями, не зная о переводе нашего курса во Владивосток. Спустя 9 месяцев после отъезда у нас в роте стали появляться счастливые отцы. Эти радостные события мы отмечали сбором средств на приобретение колясок для новорожденных. В конце апреля получил телеграмму и Саша Касаткин. В ней сообщалось, что у него родился сын. Состояние ребенка и матери хорошее. Саша обрадовался, а мы быстренько собрали ему деньги на покупку коляски. У нас учился Ваня Чичаев, который до поступления в училище отслужил 4 года на посту НИС на Севере. У него тоже осталась жена в Калининграде, но о прибавлении семейства разговоров не было. Ваня был молчуном и любил заниматься отдельно от всех. В классе, во время самоподготовки, он появлялся перед обедом, когда приносили почту.

Через три дня после получения телеграммы Сашей Касаткиным, пришла телеграмма и Ване Чичаеву, в которой жена интересовалась, как у него дела и почему он молчит. И тут нам пришла в голову мысль разыграть его. Взяв текст телеграммы Касаткина о рождении сына, мы приклеили его на бланк телеграммы, присланную Ивану. Положили телеграмму в нераспечатанном виде на стол среди других писем и стали ждать.

Иван вошел в класс. Все замерли, когда он читал телеграмму. Сначала он покраснел, потом побелел и замер. Мы бросились к нему с вопросом, что случилось. Прочитали вслух телеграмму и стали его поздравлять с криком, что нужна ещё одна коляска. Потом спросили, как он назовёт сына. Это ликование продолжались минут 5. За это время Иван не произнес ни слова. Потом взял телеграмму и пошел на почту, где ему подтвердили, что эта телеграмма сегодня пришла в его адрес. Ивана продержали в стрессовом состоянии до вечера.

Были у нас в роте два друга: Володя Бондаренко и Вася Левада. Самые «старые по возрасту» в роте. Так как Вася до училища служил в Советской Армии, то Володя называл его «сапогом».

Однажды утром Володя где - то нашел старый рваный сапог, завернул его в газету и положил Васе под подушку. Утром все курсанты ушли на занятия. Около десяти часов утра в роту с проверкой прибыли 1-ый заместитель начальника училища и капитан 2 ранга Пархоменко. Они подошли к койке Васи Левады и подняли подушку. Каково же было их удивление, когда под подушкой они обнаружили сверток со старым рваным грязным солдатским сапогом. В это время в кубрик вошел «хозяин сапога» Вася Левада. Увидев его, 1-ый заместитель начальника училища спросил, зачем он хранит под подушкой старый рваный солдатский сапог. Вася посчитал, что его разыгрывают, поэтому пошутил: «На всякий случай. Может пригодиться».

В училище строго следили за распитием курсантами спиртных напитков. За один только запах отчисляли на флот. Только единицы отчисленных курсантов позже снова восстанавливались. Мой приятель Стас Кузнецов во время зимних каникул после выпивки, чтобы не «светиться» на КПП, перелез через забор, но прыгнул неудачно - прямо к ногам дежурного по училищу. Его задержали и утром доложили начальнику училища. Положение было катастрофическое. Стас мог быть отчислен в течение одного дня. Надо было его спасать. Я подумал: «Неужели мы с ним не сможем надуть всех?» и попросил его делать всё, что я ему скажу. Он согласился.

Для начала надо было оттянуть разбор проступка и вызов Стаса на беседу к начальнику училища. Я пошел с ним в санчасть, где успел узнать весь медперсонал, когда три недели в декабре провел там с переломом ноги. Нас встретил дежурный врач - лор, её муж вел у нас курс Истории Военно-морского искусства. Я рассказал ей всю правду, и Стас был госпитализирован с диагнозом «гайморит» тем более, что он действительно был простужен.

Выписали его только в конце февраля и сразу пригласили на беседу к начальнику училища. Накануне я разработал легенду, которую Стас доложил начальнику училища. Суть дела такова. Уволившись вечером, он пошел в ДОФ на лекцию. В перерыве в фойе встретил выпускника Калининградского училища лейтенанта -гидрографа Иванова и пожаловался ему на головную боль.
Иванов предложил с лечебной целью выпить немного вина, что они и сделали. Спустя два часа Стас вернулся в училище. Чтобы не «светиться» решил перелезть через забор и «нарвался» на дежурного по училищу. Выслушав такой вариант объяснения Кузнецова, начальник училища сказал, что если мы найдем этого лейтенанта, и он подтвердит всё лично, тогда его в училище оставят. В противном случае он будет отчислен на флот - и это за два месяца до госэкзаменов.

В этот день я заступил помощником дежурного по училищу и в моем распоряжении были телефоны, которыми я воспользовался для поиска лейтенанта Иванова. Утром Стас доложил начальнику училища название ГИСу(гидрографическое исследовательское судно), на котором проходил службу Иванов. Адмирал связался с оперативным дежурным дивизиона ГИСу и попросил к телефону Иванова. Ему ответили, что 40 минут назад ГИСу с Ивановым на борту ушло в экспедиционное плавание сроком на 6 месяцев. Легенда сработала - Стасу повезло.

В апреле другой мой приятель Гена Свинцов был задержан дежурным по училищу «за запах». Это случилось так. При возвращении в училище из увольнения Гена увидел около входа в жилое помещение штурманского факультета капитана 2 ранга Пархоменко, который вместе с капитаном 3 ранга Ющенко проверял возвращение курсантов из увольнения. Чтобы не рисковать Свинцов зашел в кубрик 4-го курса минёров. Поговорил с дежурным по роте, объяснил ему всё и попросил указать свободную койку. Вернуться в свой кубрик он решил утром, предупредив по телефону своего дежурного. Разделся, но вещи уложил неаккуратно, просто бросил комом. В час ночи командир роты минеров проверял своих курсантов, и обратил внимание на брошенную одежду. Когда он посветил фонариком, то увидел «чужого» курсанта. Он поднял его и отправил отдыхать в свой кубрик. О чем доложил дежурному по училищу. Дежурный офицер, зайдя в кубрик штурманов 4-го курса, нашел Свинцова, обнюхал его и спросил: «Почему ты спал в другом месте? Что пил? Барматуху?». Гена подтвердил. Утром дежурный офицер доложил об этом начальнику училища. Свинцова вызвали «на ковер». Мы предложили ему переключить внимание командования с пьянки на нарушения формы одежды. Идея «сработала». Когда он вошел в кабинет начальника училища, то последний лишился дара речи. Перед командованием предстал курсант с торчащими вверх волосами в узких и коротких брюках, с точеными якорями на погонах, с широченными «галочками на рукаве», в белых носках и черных полуботинках. Затянувшееся молчание прервалось вопросом: «Что вы пили?». Ответ: «Барматуху». «Что это такое?» спросил начальник училища. Гена ответил, что не знает, дежурный так сказал. В итоге получил взыскание только за нарушение формы одежды «30 суток без берега».

Начальник училища, по сложившейся практике, читал курсантам выпускных курсов лекции по тактике ВМФ. На эти лекции собирались курсанты всех выпускных классов. Во время одной из таких лекций, которую читал начальник ТОВВМУ им. С. О. Макарова вице- адмирал Плотников П. П., произошел интересный случай. В середине лекции он, отступив от темы, обратился к курсантам с требованием -прекратить загорать на крыше жилых корпусов, т. к. это не безопасно.
В это время он посмотрел в окно и онемел. Увидев его растерянность, курсанты тут же бросились к окнам. Их взорам предстала картина: по карнизу шириной 40 см на 3-ем этаже жилого корпуса минёров медленно полз курсант 4 -го курса, чтобы попасть на крышу.
Но что поразило всех, так это то, что у него правая нога была в гипсе, вероятно после перелома, а в руках был костыль.

Наступил май. Начались годовые, а затем государственные экзамены. Первый экзамен - навигационная прокладка. По сложившейся во ВМУЗах традиции материалы прокладки необходимо было выкрасть из сейфа начальника кафедры кораблевождения и ознакомиться с ними до экзамена. Всё было сделано на уровне агента 007. Было проведено совместное совещание штурманов и минеров. Составили план и подготовились технически -достали отмычки.

Ночью «группа отвлечения» приняла необходимые меры, чтобы дежурный по училищу не оказался на третьем этаже, где в опечатанном кабинете начальника Кафедры кораблевождения в опечатанном сейфе хранилась прокладка. Вошли, вскрыли сейф, сняли на кальку копию и незаметно ушли. На следующий день все изучали эту прокладку. Но у нас случился прокол. Случайно командир роты капитан -лейтенант Третьяков В. П. узнал, что калька лежит в сейфе старшины нашей роты Бориса Барабанова. Третьяков взял и уничтожил эту кальку. Когда мы об этом узнали, то объявили ему бойкот: перестали с ним здороваться и не простились после окончания училища - пусть не нарушает традицию.

После сдачи прокладки карты с материалами проверяли несколько дней. За это время, наши ребята ещё раз вскрыли кабинет начальника кафедры кораблевождения и откорректировали свои письменные работы.

Потом мы сдавали устные экзамены. В первый день гос.экзаменов «прославился» минер. Фамилию его я не помню. Его класс сдавал экзамен по минно-торпедному оружию. Первые 4 человека, взяв билеты, готовились к ответу. В это время в класс вошел 1-й заместитель Командующего Тихоокеанским Флотом контр-адмирал Васильев - председатель государственной комиссии. Его сопровождали начальник училища и начальник минно-торпедного управления флота капитан 1 ранга Бродский. Васильев спросил: «Кто хочет отвечать без подготовки?». Один из курсантов вышел, взял билет, назвал его номер и сказал, что вопросы, изложенные в билете, ясны. После чего четко и правильно доложил комиссии по всем вопросам билета за 12 минут. Услышав четкий ответ, контр-адмирал Васильев подошел к курсанту, обнял его и сказал «Молодец, сдавай билет. Оценка - отлично!». Сдав «свой» билет, курсант вышел из класса. С его стороны такой поступок был шагом отчаяния, т. к. он вытащил один билет, а отвечал на тот, который хорошо знал. Но никто из командования не заметил этого, а после оценки, объявленной Васильевым, вряд ли кто-нибудь рискнул бы ему возразить.

Вообще экзамены проходили со скандалом. Начальник училища даже отправил телеграмму на имя ГК ВМФ с выражением недоверия членам государственной комиссии, т. к. они грубо нарушали правила приема экзаменов. Дело в том, что курсантам задавалось много практических вопросов, на которые и опытные преподаватели не всегда знали ответы. А Флагманский штурман флота контр-адмирала Дмитриев В. И. допускал оскорбления в адрес курсанта, сдающего экзамен. Когда я сдавал устный экзамен по «Кораблевождению», Дмитриев задал мне дополнительный вопрос: «Вы штурман на эскадренном миноносце. Возвращаетесь во Владивосток после артиллерийских стрельб по Японии. Находитесь в середине Японского моря. Туман. Видимость ноль. Гирокомпас вышел из строя. В работе только магнитный компас, девиация которого не известна. Ваши действия?» Я сказал, что сейчас не знаю, но послужу, наберусь практических навыков и найду ответ. Секретарь госкомиссии капитан 2 ранга Никитенко М. Р. потребовал, чтобы контр- адмирал Дмитриев спрашивал курсантов только по утвержденной программе.

Более того, он сказал, что сам не знает ответа на заданный вопрос. Вообще капитан 2 ранга Никитенко М. Р. пользовался у курсантов большим авторитетом. Раньше он служил штурманом на линкоре «Новороссийск» и был дежурным офицером, когда корабль затонул после взрыва. На заседании военного трибунала Никитенко М. Р. отказался от защитника. Он защитил свою честь, пользуясь только корабельным уставом. Ни разу, сколько мы его ни просили, он не рассказал о событиях той трагической ночи.

Экзамены закончились. Нам присвоили звание «мичман», но на стажировку отправилось только 45 человек. 1 был уволен в запас по состоянию здоровья, а 35 стали офицерами ракетных войск стратегического назначения.

Кроме успешной сдачи годовых экзаменов, я успел жениться и вот уже 49 лет моя жена - мой тыл.

Создание ракетных войск стратегического назначения всё время сказывалось на судьбе моих сокурсников. В 1958 г. весь минно-торпедный факультет Каспийского Высшего Военно - Морского училища им. С.М. Кирова перевели в училище РВСН (Ракетные Войска Стратегического назначения) в г. Ростов на Дону. Половина выпускников штурманского факультета КВВМУ была направлена в РВСН. В 1959 г. снова половина выпускников штурманского факультета после краткосрочной переподготовки на курсах при МГУ стали вычислителями и были переведены в РВСН. В 1960 г. весь выпускной курс штурманского факультета за исключением 8 человек был направлен для дальнейшей службы в РВСН. Из 81 выпускника нашего курса 35 человек изъявили желание и продолжили службу в РВСН. Правда, несколько человек через 3 года, когда училища РВСН начали выпускать своих специалистов, вернулись на флот.

Согласно многолетней традиции мы встречаемся в Москве каждые пять лет. К сожалению, значительная часть уже ушла в мир иной, других судьба разбросала по странам бывшего СССР, и с ними у меня связи нет. Рад буду узнать об их судьбе.

Среди наших выпускников, тех, кто служил на флоте, 2 контр- адмирала. Один - контрразведчик, начальник особого отдела флота, другой - разведчик, военно-морской атташе. Несколько выпускников командовали стратегическими подводными лодками. Были среди нас и «полит.бойцы»: один заведовал кафедрой «Научного коммунизма» в училище им. Маршала Бирюзова, другой возглавил вечерний университет марксизма - ленинизма. В основном наши одноклассники стали флагманскими штурманами соединений, военными лоцманами и штурманами подводных лодок и надводных кораблей, хотя несколько человек дослужились до начальников штабов соединений. После окончания службы в плавсоставе они перешли на преподавательскую работу в системе ВМУЗ. Несколько человек, попав в РВСН, закончили академии и служили в Главном штабе. Один, из моряков, окончил академию Генерального штаба, двое закончили службу в Генштабе. Одним словом, все состоялись. Мы всегда остаемся, верны курсантской дружбе, которая много лет назад связала нас невидимыми узами морского братства.

«И в дождь, и в снежную порошу,
Везде, от севера до юга,
Мы вспомним о друзьях хороших,
Тепло приветствуя друг друга».

В 1961 году Тихоокеанское Высшее Военно-Морское училище имени Степана Осиповича Макарова штурманский факультет закончили курсанты 14-ой роты:

141 класс

1. Арбузов В. М.
2. Балашов В. А.
3. Батаев В. М.
4. Бережной С. С.
5. Буртовой В. И.
6. Веселов Е. Д.
7. Донцов А. Н.
8. Елисеев В. Н.
9. Казаков А. Ф.
10. Касаткин А. Ф.
11. Копёнкин А. В.
12. Кочетков В. Ф.
13. Кошелев А. Т.
14. Круковский Г. И.
15. Кузнецов С. А.
16. Лелюхин В. В.
17. Малевич Л. А.
18. Мотовилов В. А.
19. Островский А. И.
20. Поляков В. Н.
21. Рудаков В. Т.
22. Свинцов Г. М.
23. Филиппов В. О.
24. Фомин Н. П.
25. Чичаев И. М.
26. Щербатюк В. П.
27. Шпирко В. А

142 класс

1. Авраменко О. А.
2. Бондаренко В. Е.
3. Вавилов А. Г.
4. Вашкевич М. А.
5. Гарбуз Ю. М.
6. Демиденко А. П.
7. Козакевич Г. А.
8. Кореневский Ю. К.
9. Лесничук В. М.
10. Литвин Н. Г.
11. Максюк В. В.
12. Мелкумян А. А.
13. Михайлов В. Н.
14. Олейник А. Я.
15. Остапенко Г. Н.
16. Петров В. М.
17. Плакущенко Э. П.
18. Процан А. М.
19. Пыжов И. И.
20. Савин И. П.
21. Сальцев В. Д.
22. Семяновский В. Т.
23. Скрябин В. А.
24. Степанов В. И.
25. Сучков В. И.
26. Раков В. В.
27. Фокин В. Н.

143 класс

1. Барабанов Б. Н.
2. Божок В. Н.
3. Журавлев В. А.
4. Иванов В. А.
5. Лашкевич Ю, И.
6. Левада В. Я.
7. Лукьянов А. М.
8. Мельник С. И.
9. Мещерягин А. И.
10. Новиков В. Г.
11. Павловский В. В.
12. Перемитин В. Д.
13. Репин В. А.
14. Рязанов И. А.
15. Самойлов А. Г.
16. Скуратовский В. И.
17. Сизенко Ю. И.
18. Сулимин В. В.
19. Тесленко В. С.
20. Федин Е. Д.
21. Федосеев Н. В.
22. Харчук Г. А.
23. Шафиков Х. Г.
24. Шиянов Г. И.
25. Шопин Ю. С.
26. Шустик Б. Ф.
27. Чекунов А. В.

ЛЕНИНГРАДСКОЕ ВОЕННО-МОРСКОЕ ПОДГОТОВИТЕЛЬНОЕ УЧИЛИЩЕ

Здание Ленинградского военно-морского подготовительного училища и территория Приютского переулка в период формирования училища - лето 1944 года

Шел третий год Великой Отечественной войны Советского Союза против фашистской Германии. В ходе войны советский Военно-морской Флот непрерывно пополнялся новыми надводными кораблями и подводными лодками, оснащенными современной боевой техникой. Созданные до войны специальные военно-морские средние школы в системе Наркомпроса РСФСР и предназначенные для подготовки молодых людей к поступлению в высшие военно-морские учебные заведения уже не отвечали возросшим требованиям ВМФ.

В целях повышения ка-чества подготовки поступающих в высшие военно-морские училища Советское пра-вительство 31 марта 1944 года приняло Постановление об организации военно-морских подготовительных училищ с подчинением их Народному Комиссариату ВМФ. В городе морской славы, Ле-нинграде, было создано но-вое военно-морское учебное заведение, получившее наименование Ленинградское военно-морское подготови-тельное училище. Для размещения училища Городским Советом депутатов трудя-щихся были переданы помещения, размещавшихся в старинном здании, построен-ном для пансионата (детского приюта) еще в прошлом веке по Приютскому, ныне Морскому, переулку.
Согласно приказу народного комиссара ВМФ от 30 апреля 1944 года Ленинградское военно-морское подготовительное училище с трехлетним сроком обучения было формировано на базе двух специальных военно-морских школ, подлежащих расформированию: 2-ой Ленинградской, эвакуированной с началом войны в далекий сибирский городок Тару, и 1-ой Московской.

Ленинградская военно-морская спецшкола находилась с 09.08.1940 по 08.02.1942 на Васильевском острове по адресу: Васильевский остров, 13-я линия д.14.(по некоторым данным дом 12)

Ленинградская военно-морская спецшкола. Васильевский остров, 13-я линия д.14

Директоры Ленинградской военно-морской спецшколы...

Первым начальником Ленинградского подгото-вительного училища был назначен капитан 1 ранга Николай Юрьевич Авраамов.

Начальник Ленинградского подготовительного училища капитан 1 ранга Николай Юрьевич Авраамов,

Это был высокообразованный и прекрасно подготовленный моряк, прошедший суровую школу гражданской и Великой Отечественной войн. Он обладал большим боевым и педагогическим опытом. Перед войной он служил в Высшем военно-морском училище им. М.В. Фрунзе, где преподавал мор-скую практику. С начала Великой Отечественной войны Н.Ю. Авраамова направили в действующий флот, где он возглавил военную флотилию, сформированную на Авраамовском озере, а в дальнейшем командовал различными частями Краснознаменного Балтийского флота.

Маршал Советского Союза Говоров Л. А. благодарит начальника училища капитана 1 ранга Авраамова Н. Ю. за отличное прохождение курсантов на параде 1 мая 1946 года.

СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ НИКОЛАЯ ЮРЬЕВИЧА АВРААМОВА

Сегодня в пятнадцать на пять минут
Замер курсантский мир.
Сегодня в пятнадцать в последний путь
Уходит наш командир.

В строгих шеренгах курсантских рот
Сотни его сынов.
Скорбный оркестр нам души рвет,
Бьет барабан суров.

Трубы о вечности говорят,
Склоняется шелк знамен.
Стал на мертвые якоря
В памяти нашей он...

Он был гражданином своей страны,
Иной не желал себе.
Две революции, три войны
Прошли по его судьбе.

Изведал наветов девятый вал
И шквалы иных невзгод,
Но твердой рукой он держал штурвал,
В Россию верил и Флот.

Должно быть, Бог морской ворожил,
С Флотом его сроднив —
Жил он по совести и служил,
Чести не уронив.

Он говорил нам — жизнь хороша,
И дорог в ней каждый час!
Он умер. Его морская душа
Навеки осталась в нас.

Ближайшим помощником Н.Ю. Авраамова стал капитан 1 ранга И.И. Величко, назначенный заместителем на-чальника училища по политической части.

Жизнь училища началась летом 1944 года. К этому времени было закончено формирование органов управления и начали прибывать первые посланцы специальных школ. Вместе с ними приезжали офицеры, воспитатели и преподаватели. Одновременно шел прием в училище матросов, старшин и солдат, прибывавших с фронта и действующих флотов.

Первые воспитанники: посланцы специальных школ матросы и солдаты.

В большинстве это были молодые люди, которые добровольно пошли на фронт и самоотверженно сражались с немецкими захватчиками. Поступала гражданская моло-дежь из числа окончивших 7, 8 и 9-е классы средних школ. Ученики специальных во-енно-морских школ зачислялись без экзаменов. Из тех, кто сдавал экзамены, предпочтение отдавалось военнослужащим, прибывшим с фронта, и сиротам, потеряв-шим своих родителей во время войны.
В числе принятых в подготовительное училище было немало юных героев Великой Отечественной войны, награжденных орденами и медалями Советского Сою-за. Воспитанником училища стал комсомолец Александр Забояркин, удостоенный высокого звания Героя Советского Союза за подвиг, совершенный в бою за Днепр. Под ураганным огнем противника отважный комсомолец переправлял на шлюпке бойцов на западный берег Днепра и трижды прокладывал через реку телефонный кабель, обеспечивая нашему командованию надежную связь с войсками, захватив-шими плацдарм на правом берегу реки. В числе воспитанников первого набора был и радист А.В. Баранов, награжденный орденом Красного Знамени за активное уча-стие в уничтожении нескольких фашистских кораблей. Шестнадцатилетним юношей пришел в училище и был зачислен воспитанником Лев Жильцов, который впослед-ствии командовал прославленной атомной подводной лодкой «Ленинский комсомол», покорившей Северный полюс. За этот подвиг он был удостоен звания Героя Советского Союза. В подготовительном училище с момента его основания учился юнга Северного флота, участник Великой Отечественной войны Валентин Пикуль, рулевой сигнальщик с эскадренного миноносца, а в последствии - известный советский писатель.

Ленинград, 1945 год. Бывалым моряком был Валентин Пикуль, когда поступил в ЛВМПУ

К октябрю 1944 года были созданы основные учебные циклы: математики, физики, химии, литературы и русского языка, истории и географии, иностранных языков, физкультуры, военно-морского дела. Преподавательский состав училища представлял собой хорошо подобранный коллектив, состоящий из высокообразованных и опытных педагогов. Среди преподавателей было немало участников Великой Отечественной войны.

Командир курса капитан-лейтенант Щёголев Иван Сергеевич

К началу учебного года значительная работа была проделана по комплектованию фундаментальной библиотеки, которой руководил А.Ф. Волков. Библиотека комплектовалась, исходя из нужд и профиля училища. В ней широко была представлена и военно-морская литература. Ценным приобретением библиотеки стал полный комплект журнала «Морской сборник», начиная с первого номера, вышедшего в свет в 1848 году. Полный комплект этого старейшего морского журнала представляет собой большую библиографическую ценность, которой может гордиться любая специализированная военно-морская библиотека.
Первый учебный год в подготовительном училище начался 9 октября 1944 года. 15 ноября 1944 года приказом Народного Комиссара Военно-Морского Флота день 7 ноября был установлен годовым праздником училища. 28 апреля 1945 года начальник военно-морских учебных заведений от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил Военно-морскому подготовительному училищу Знамя части.

Большинство выпускников для продолжения военно-морского образования и подготовки к службе в Военно-Морском Флоте на офицерских должностях были направлены в Высшее военно-морское училище имени М.В. Фрунзе. Около 35% выпускников были направлены в другие высшие военно-морские командные и инженерные училища.

Ленинград, 1946 год. Контрольно-пропускной пункт (КПП) ЛВМПУ. (вид с внешней стороны)

Первого сентября 1945 года училище вместе со всеми учебными заведениями страны начало свой второй учебный год. К этому времени в училище были введены в строй все жилые, классные и подсобные помещения. На всех циклах закончено оборудование учебных кабинетов и лабораторий. Развернули свою работу библиотека и читальный зал. Для занятий физкультурой и художественной самодеятельностью воспитанники получили в свое распоряжение хороший спортивный зал и клубные помещения. В летнее время в училище широко практиковались пешие и шлюпочные походы по местам минувших боев. В свободное от учебы время многие воспитанники увлекались художественной самодеятельностью, которой руководил начальник клуба майор С.И. Акимов. При клубе были организованы: хоровой коллектив, оркестр народных инструментов, духовой оркестр, хореографический коллектив, группа художественного слова, вокального пения и другие.

Ленинград, ЛВМПУ, лето 1945 года. Курсанты переносят дрова с Балтийской товарной станции. На втором плане видна деревянная будка КПП, на стене которой вывешивали объявления о результатах приёмных экзаменов.

Училище располагало отрядом учебных кораблей в составе парусно-моторных шхун «Учеба» и «Надежда». Командовал этим отрядом кораблей капитан 1 ранга Д.П. Михайловский - один из наиболее опытных военных моряков, в совершенстве владевший управлением крупными парусными кораблями.

Главное, что дало подготовительное училище своим воспитанникам, - это твердые знания в объеме средней школы, привило им любовь к морской профессии, приучило их к определенному воинскому режиму, жизни и труду в коллективе. Таким образом училище подготовило их физически, морально и психологически к обучению в высших военно-морских учебных заведениях.

Июль 1948 года.

За четыре года существования Ленинградское военно-морское подготовительное училище выпустило свыше тысячи человек. Многие из них при выпуске были награждены золотыми и серебряными медалями. Большинство воспитанников поступили в высшие военно-морские училища и после их окончания успешно служили на всех флотах нашей великой Родины, занимая высокие должности командиров соединений кораблей. Некоторые из них стали адмиралами, как, например, В.К. Коробов, М.Д. Искандеров, Г.Н. Авраамов, Л.Д. Чернавин. Другие пошли по на-учной линии и стали видными учеными в различных областях. Среди них докторы наук Ю.П. Петров, СИ. Моисеев, К.В. Недялков, В.В. Сорокин, А.Б. Велицкий, А.Д. Слобожанкин и другие. Некоторые из выпускников подготовительного училища после прохождения службы на соединениях кораблей Военно-Морского Флота в должностях командиров кораблей и флагманских специалистов вернулись в родное училище и стали начальниками кафедр, преподавателями военно-морских дисциплин. Это кандидат военно-морских наук, доцент капитан 1 ранга А.И. Жаров и капитан 1 ранга Л.С. Лисин, которые возглавляли в училище кафедры. Многие воспитанники Ленинградского подготовительного училища за образцовое выполнение правительственных заданий по освоению новой боевой техники и высокие показатели в боевой подготовке награждены орденами, вице-адмиралы В.К. Коробов и Л.А. Матушкин, а также контр-адмирал Л.М. Жильцов удостоены высшей военной награды - звания Героя Советского Союза.

Начальник училища (1947-1953 годы) контр-адмирал Никитин Борис Викторович

"Генерал армии Хрулёв"

В своей книге «Генерал армии Хрулев» известный советский писатель Герой Советского Союза Владимир Васильевич Карпов говорит: «Не могу уйти из этой жизни, не возразив против еще одной несправедливости. Я имею в виду некоторое неуважение к интендантской службе. Считается – такая уж это служба, - как из воды невозможно выйти сухим, так в снабженческих делах нельзя остаться непричастным к махинациям. Я – строевой офицер, прошедший в строю и в бою от рядового и до полковника, видел, знаю, ощутил на себе добрые дела и заботы интендантов как в мирное, так и в военное время. Поэтому имею все основания сказать правду об этой трудной и многогранной службе, без которой ни одна армия не может существовать. Неприлично, оскорбительно и, главное, несправедливо приведенное выше обидное мнение о работниках тыла. Нехорошо, непорядочно так говорить о них!».

Необходимость подготовки специалистов хозяйственных служб была осознана достаточно давно, однако стройная система специального образования в интересах тыла Военно-Морского Флота берет свое начало только с 1938 года. Известно, что в дореволюционном русском флоте все строевые офицеры в порядке прохождения службы в младших званиях исполняли на корабле должность ревизора, который ведал корабельным хозяйством, руководствуясь при этом некоторыми теоретическими сведениями, полученными при обучении в Морском корпусе.

С началом выполнения программы строительства мощных Военно-морских сил Советского Союза возникла необходимость подготовки высококвалифицированных кадров командиров-хозяйственников ВМФ. Одним из первых осознанных и обоснованных решений только что созданного самостоятельного Народного комиссариата ВМФ стал приказ о формировании на базе отдельного подготовительного батальона Военно-морского училища имени М.В. Фрунзе в Старом Петергофе Военно-морского хозяйственного училища. К концу октября 1938 года была создана минимально необходимая учебно-материальная база и с 1 ноября начались плановые занятия. Дата 8 ноября была утверждена Наркомом ВМФ как годовой праздник училища. Его первым начальником был назначен полковник Андрей Андреевич Полянин, активный участник Гражданской войны, командир отдельного подготовительного батальона ВМУ им. М.В. Фрунзе.

В 1940 году после финской компании училище было передислоцировано в г. Выборг, где и размещалось большую часть времени своего функционирования (до 1956 года).

Именно здесь благодаря энергии и настойчивости командования во главе с вновь назначенным начальником училища капитаном 2 ранга Аркадием Варфоломеевичем Кацадзе, опытным моряком и воспитателем, высокоподготовленных преподавателей – выпускников Военно-хозяйственной академии и офицеров с флотов, требовательных и внимательных командиров курсантских подразделений была создана не только должная рабочая атмосфера, но и та особая аура, которая позволила длительное время готовить высококвалифицированные, любящие флот и свою специальность кадры. Выпускники надолго сохранили дух верности своей Alma mater и непреходящее состояние флотской дружбы. Свидетельством тому являются регулярно проводимые традиционные встречи выпускников и торжественно-траурные мероприятия в памятные дни воинской славы России.

В апреле 1941 года произведен первый выпуск в количестве 109 человек. С началом Великой Отечественной войны училище оперативно перешло на организацию военного времени. Досрочно был выпущен третий курс (81 чел.), по плану начальника гарнизона г. Выборга выделялись нештатные подразделения по охране района для обеспечения мобилизационного развертывания фронта. Вскоре в связи с ухудшением обстановки на границе с Финляндией училище было передислоцировано сначала в поселок Знаменка, а затем в Ленинград, где и разместилось на фондах эвакуированного к тому времени ВМИУ им. Ф.Э. Дзержинского.

Капитан 2 ранга А.А. Кацадзе был назначен помощником командира Ленинградской военно-морской базы контр-адмирала Ю.П. Пантелеева по внутренней обороне морского сектора обороны города. «Главными силами здесь – вспоминал впоследствии адмирал – были флотский экипаж, интендантское и пограничное Военно-морские училища… Старшим строевым начальником в этом секторе являлся капитан 2 ранга Кацадзе, очень энергичный боевой моряк. Он был хорошим помощником…» . Училище вошло в состав 1-го сводного морского батальона обороны Ленинграда.

В соответствии с боевым распоряжением Военного совета Ленинградского фронта № 00244 от 9 сентября 1941 г., подписанным К.Е. Ворошиловым, А.А. Ждановым и И.С. Исаковым из состава ВМХУ был сформирован морской курсантский батальон численностью 348 человек.

Его командиром стал начальник строевого отдела училища полковник Андрей Степанович Дементьев, комиссаром – старший политрук Георгий Матвеевич Суздалов, начальником штаба – капитан-лейтенант Алексей Кириллович Боев. Командирами рот назначили старшего лейтенанта Анатолия Ивановича Ставровского, интенданта 2 ранга Николая Андреевича Прудько и интенданта 3 ранга Ефима Абрамовича Бернштейна. Ночью 11 сентября батальон был поднят по тревоге и направлен в распоряжение командующего 8 армией генерал-майора Владимира Ивановича Щербакова на только что сформировавшийся, так называемый ораниенбаумский плацдарм.

Открыты Адмиралтейские ворота,
Курсанты четко отбивают шаг,
В Ораниенбаум шла за ротой рота –
В то время к Ленинграду рвался враг…

(К. Платонов)

В Ораниенбаумском отделе тыла курсантам выдали армейское обмундирование, разрешив оставить только тельняшку и широкий морской ремень с бляхой. Но многим удалось сохранить и бескозырки, спрятав их в противогазные сумки. По приказанию начальника гарнизона батальон был направлен во вторую линию обороны. Но это продолжалось недолго. В оперативном резерве армии батальон находился всего три часа. Враг ожесточенно рвался к Ленинграду. Величавшая себя «героем взятия Парижа и штурма Либавы» 291 пехотная дивизия вермахта была остановлена на рубеже Гостилицкого шоссе. В политдонесении батальонного комиссара Евстафьева указывалось, что «курсанты и командиры батальона, действовавшие совместно с 11, 48 и 191 стрелковыми дивизиями по разгрому банд гитлеровских полчищ в районах Большие Илики – Развилка – роща у дороги на Развилку – Старый Петергоф – переправа у Английского дворца, показали себя беззаветно преданными делу Ленина-Сталина, народу великой Родины Советов. Примеров героизма в боевых действиях батальона много. Мужество, геройство … по обороне рощи у Развилки и в бою за переправу у Английского дворца … позволили батальону с честью выполнить поставленные задачи» .

Боевые действия интендантов описаны в книгах Г.Г. Полякова «Морской курсантский батальон» и «На трех флотах», Л.Д. Кайдалова «От Ораниенбаума до Байконура», в статьях и воспоминаниях И.Т. Иохина и С.П. Кружилина. Впоследствии ленинградский поэт Николай Браун написал памятные строки:

«Шли хозяйственники под пули,

Шли с матросами наравне.

Интенданты в воде тонули

И горели не раз в огне.

И в такой побывали каше,

Что казалось – ни дать, ни взять.

Позументы нашивок наших

Стали золотом отливать».

Дорогой ценой заплачено за победу в боях под Ленинградом. 51 человек из батальона пал смертью храбрых, многие получили ранения и контузии. В начале декабря на основании решения наркомата ВМФ о возобновлении обучения курсанты были возвращены в училище и эвакуированы в Москву . В труднейших зимних условиях непосредственно через зону военных действий был совершен пеший переход по маршруту Ладожское озеро – Новая Ладога – Пашский перевоз – станция Ефимовская, где личный состав погрузили в эшелон и доставили в Москву .

Среди экспонатов музея 286-й школы Адмиралтейского района г. Санкт-Петербурга хранится фронтовой блокнот Леонида Евгеньевича Балахонова, недавно, к сожалению, оставившего нас. Нельзя без волнения читать скупые строки 19-летнего юноши, как отчеты о каждом дне перехода… Уже 19 января 1942 г. были возобновлены занятия на фондах бывшего Московского института советской кооперативной торговли на Волоколамском шоссе. В мае этого же года состоялся третий выпуск училища – 148 человек, а затем еще 27 человек из числа возвратившихся после лечения. В приказе Народного Комиссара ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова от 19 мая 1942 г. №84 о поздравлении выпускников отмечалось: «В ожесточенных боях с немецко-фашистскими захватчиками на подступах к городу Ленина вы показали способность не только успешно овладевать военными знаниями, но и умело применять их в борьбе с врагом… Желаю вам и впредь так же бесстрашно воевать в рядах ВМФ за освобождение нашей земли от фашистской нечисти… Помните, что точное и неуклонное выполнение приказов и существующих законоположений, бережливость, учет и контроль должны явиться вашей нерушимой заповедью в работе на кораблях и в частях Военно-Морского Флота».

В 1942 году состоялось первое награждение за участие в боевых действиях на Ораниенбаумском плацдарме. Орденов Красного Знамени были удостоены капитан-лейтенант А.И. Востриков и курсант С.Д. Василевич (посмертно), орденов Красной Звезды – фельдшер-интендант 3 ранга Е.П. Домашнинов, техники-интенданты 1 ранга И.А. Соколов, Н.И. Груздев и А.Ф. Шохин, техник-интендант 2 ранга И.Д. Вахрамеев, сандружинницы А.Н. Павлова и Е.Д. Кернина (посмертно) .

Александр Иванович Востриков, являясь начальником связи батальона, после ранения его командира и начальника штаба вступил в командование подразделением и своими умелыми действиями добился заслуженного признания. Впоследствии он воевал в Приазовье и под Новороссийском, стал почетным гражданином города Темрюк. Бывший командир 83 отдельной бригады морской пехоты Ф.М. Монастырский в своей книге «Земля, омытая кровью» писал: «…наш славный боевой комбат Востриков – командир-огонь, не знавший страха и преград, способен на удивительные ратные подвиги».

В начале 1942 года по приказу Наркома ВМФ от 30 июля №00268 150 курсантов второго курса набора августа 1941 года были направлены на Северо-Кавказский фронт, где в составе 62 отдельной морской стрелковой бригады принимали участие в кровопролитных боях под Моздоком и Орджоникидзе. О боевых буднях той поры мы располагаем воспоминаниями непосредственных участников событий – выпускников 1945 года Виктора Ивановича Панкова и Евгения Ивановича Селифанова.

Но и в страшное военное лихолетье училище продолжало готовить кадры. В апреле 1942 года были восстановлены курсы усовершенствования командного состава, которые подготовили за годы войны около 700 командиров интендантской службы. В ноябре 1942 года состоялся четвертый выпуск, так называемый нормальный военного времени (со сроком обучения 1 год 2 месяца) численностью 49 чел. ркимв 1943 году при училище были открыты подготовительные курсы учеников. Небезынтересно, что среди учеников ВМХУ был будущий адмирал-подводник, командующий Северным флотом, Герой Советского Союза Аркадий Петрович Михайловский.

9 октября 1943 года от имени Президиума Верховного Совета СССР училищу было вручено Боевое знамя воинской части, что явилось убедительным подтверждением его военных заслуг. В годы войны это было воюющее училище . Ярким свидетельством признания Родиной вклада личного состав ВМХУ в Великую Победу нашего народа над фашизмом служат боевые награды. За четыре военных года удостоены орденов: Ленина – 6 чел., Красного Знамени – 12 чел., Красной Звезды – 34 чел., Отечественной войны I степени – 5 чел., Отечественной войны II степени – 4 чел., «Знак Почета» – 4 чел., Славы – 1 чел. Более 250 чел. были награждены медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону городов».

С 1943 года училище стало именоваться Интендантским училищем ВМФ. В конце лета оно переехало в здание студенческого общежития Московского государственного университета на ул. Стромынка, 32 . В феврале следующего года его возглавил опытный моряк капитан 1 ранга Иван Григорьевич Карпов.

Он прошел хорошую морскую школу на линкорах, эсминцах и минных заградителях, командовал кораблями, эвакуировал на минзаге «Марти» командование военно-морской базы Ханко в декабре 1941 года, более года возглавлял Астраханскую ВМБ. С его прибытием в училище упор в обучении курсантов был сделан на подготовку к корабельной службе. Стажировки на боевых кораблях действующих флотов закаляли волю будущих офицеров, обогащали их так необходимым опытом.

В августе 1944 года состоялся пятый выпуск (224 чел.) последний по сокращенной программе военного времени, а 6 октября училище возвращено в Выборг.

С апреля 1945 года начальником училища стал капитан 1 ранга Юрий Самойлович Сидер-Брок, ранее служивший заместителем начальника тыла Северного флота, начальником тыла Беломорской военной, а затем – Каспийской флотилии. Его авторитет как офицера и специалиста был непререкаем. Шесть выпусков интендантов трепетно хранят добрую память о своем командире и наставнике, давшем им путевку в жизнь. 31 августа 1945 года произведен выпуск курса «Б» (199 чел.) – первый послевоенный выпуск офицеров интендантской службы, прошедших полный курс обучения по трехлетней программе. Большая часть молодых офицеров была направлена на Тихоокеанский флот и Амурскую флотилию, где еще продолжались бои с Японией. Через год состоялся седьмой – самый большой в истории училища выпуск 295 чел. Восьмой, девятый и десятый выпуски прошли в 1948-1950 гг.

В 1951 году в командование училищем вступил контр-адмирал Федор Васильевич Буданов. Это был авторитетный адмирал с богатым опытом службы на кораблях и в частях флота. В середине 30-х годов он возглавил первую на Северном флоте береговую базу подплава, затем командовал отделами главного военного порта в Мурманске, был заместителем начальника тыла Северного флота, руководил тылом ряда флотилий и военно-морских баз, а перед назначением на должность начальника Интендантского училища в течение трех лет служил начальником тыла 8 ВМФ в Таллине.

До 1956 года наше училище носило статус самостоятельного военно-морского учебного заведения и исправно поставляло Родине высокоподготовленные и преданные Отчизне кадры, любящие флот и свою профессию. Состоялось 16 выпусков общей численностью 2765 чел. Это были офицеры, ковавшие победу на флотах и фронтах Великой Отечественной войны, успешно освоившие новое дело – обеспечение стратегического ракетно-ядерного флота СССР, вышедшего на просторы Мирового океана для несения боевой службы и внесшие достойный вклад в укрепление ратной мощи страны.

Но, реализуя принципы военной реформы (известной, как хрущевская), в 1956 году Интендантское училище ВМФ было расформировано и в качестве курсантского батальона влилось в состав Интендантского училища Министерства обороны СССР. Последний из выполненных в Выборге наборов был выпущен уже в Калининграде и сегодня отмечает 50-летие этого события.

Еще раз возвращаясь к истории пребывания училища в Выборге, следует отметить, что именно здесь сформировалась и сохранилась особая атмосфера сплоченности питомцев Интендантского училища вокруг своей Alma mater . Это признают не только выпускники училища, их боевые подруги и дети, но и воспитанники других вузов, участники и свидетели традиционных встреч однокашников. К нашему большому сожалению, сохранить тесную связь флотских интендантов-выборжан последующим поколениям офицеров тыла удалось лишь эпизодически и не в полной мере.

Спустя четыре года Калининградское училище прекратило свое существование, а подготовка специалистов служб тыла была передана Ярославскому военно-финансовому училищу, где морская специальность получила представительство в составе курсантской роты.

В таком же качестве она перешла в Вольск, где с 1964 года начало функционировать военное училище тыла. Постепенно «отпочковывались» или исчезали специальности, ранее существовавшие в Интендантском училище ВМФ. Так, финансистов для флота стали готовить в Ярославле, топливников – в Ульяновске, а подготовка специалистов шкиперской службы была и вовсе прекращена.

В 1971 году Вольское военное училище получило статус высшего с 4-х годичным сроком обучения. Для флота стали готовить специалистов материально-технического снабжения с квалификацией инженера-экономиста. Рота моряков была расширена до батальона 4-х ротного состава (до 100 чел. в роте на каждом из курсов). Качественный отбор курсантов, престиж флотской специальности и многолетние традиции позволяли морскому курсантскому батальону регулярно быть среди лидеров по учебе, спорту, художественной самодеятельности.

В связи с открытием филиала, а затем и самостоятельного училища тыла в Горьком (Нижнем Новгороде) в 1975-1976 гг. туда поэтапно были переведены морской батальон, кафедра тыла ВМФ и военно-морских дисциплин, а также ряд преподавателей других кафедр, специализировавшихся на подготовке флотских тыловиков. В 1981 году батальон преобразован в факультет тыла ВМФ (начальник факультета капитан 1 ранга Игорь Иванович Орлов), а с 1987 года срок обучения увеличен до пяти лет.

С 1997-1999 гг. поэтапно подготовка специалистов тыла для замещения первичных офицерских должностей на кораблях, в воинских частях (соединениях) и организациях ВМФ вновь стала осуществляться в Вольске, где в настоящее время факультет тыла ВМФ является учебно-научным подразделением Высшего военного училища (военного института). Радикальное сокращение боевого состава ВМФ привело к тому, что существенно снизилась численность факультета (менее 200 чел., а на первом курсе – всего 30 чел.), а его выпускники все меньше идут служить на корабли. Сейчас факультет находится в поиске решений проблем перехода к новым образовательным программам подготовки специалистов или бакалавров. Полагаем, что в это непростое время им очень пригодились бы качества, которыми сполна обладали их предшественники – выпускники Интендантского училища ВМФ: стойкость, принципиальность, честность и порядочность, преданность флоту и любовь к своей специальности. Убедительным подтверждением этому служат активная жизненная позиция и практические дела флотских интендантов, образовавших свою ветеранскую организацию.

В мае 1967 года инициативна группа третьего выпуска ВМХУ под председательством полковника Ивана Тихоновича Иохина приступила к реализации принятого ветеранами решения – за счет добровольных денежных взносов однополчан установить на месте боев морского курсантского батальона памятник.

Его назвали «Якорь» и через пять месяцев напряженной работы группы активистов торжественно открыли в присутствии бывших в годы войны командующего 8-й армией генерал-лейтенанта В.И. Щербакова, начальника училища капитана 1 ранга А.В. Кацадзе, командира и комиссара морского курсантского батальона капитанов 1 ранга А.И. Вострикова и Г.М. Суздалова, командования Ленинградской военно-морской базы, однополчан и ветеранов, курсантов военно-морских училищ и учащихся подшефных школ. На розовой плите карельского гранита золотом выбита 51 фамилия погибших бойцов и командиров. Сверху, рядом с изображением медали «За оборону Ленинграда" горит надпись: «На этом рубеже осенью 1941 года в составе 8-ой армии вели ожесточенные бои и сдерживали яростные атаки противника, рвавшегося к Ленинграду, курсанты и офицеры ВМХУ ВМФ».

В 1970 году памятник был реконструирован по проекту архитекторов Цицина и Кукушкина при участии бывшего курсанта ВМХУ подполковника Михаила Ефимовича Комаровского. Работы выполнила организация «Лендорстрой». Вторичное открытие памятника состоялось в канун 25-летия Великой Победы и дало толчок к устойчивой традиции ежегодного посещения памятника «Якорь», включенного в «Зеленый пояс славы Ленинграда» ветеранами, курсантами и школьниками. Эта традиция жива и сейчас.

В 1972 году под председательством капитана 1 ранга Александра Федоровича Толочко образован Совет ветеранов отдельного курсантского батальона, реформированный в 1988 году в Совет ветеранов ВМХУ – ИнтУ ВМФ. Совет возглавлял полковник Корней Семенович Зима, а с 1999 года его председателем является генерал-майор авиации Евгений Петрович Дьяков. Активно трудятся в составе совета Геннадий Михайлович Орехов, Геннадий Васильевич Хрипунов, Владимир Иванович Карелин, Василий Павлович Присяжнюк, Борис Венедиктович Чигир, Евгений Николаевич Волков, Альберт Иванович Бондаренко, Анатолий Борисович Полянский, Владимир Александрович Поварцов и др.

Тесно сотрудничают с ветеранской организацией Аксаковская гимназия № 11 города Уфы (директор – Насима Рафаиловна Ганеева) и школа № 286 Адмиралтейского района Санкт-Петербурга (директор – Сергей Анатольевич Лобов, преподаватель-организатор ОБЖ Сергей Андреевич Филимонов). Энергией и стараниями последних в 2006 году открыт школьный музей «Мы помним», где собраны экспонаты, рассказывающие о героической летописи защитников Ленинграда, действиях курсантского батальона и истории училища.

Открытие памятника павшим воинам и труженикам военного порта на территории школы №286 Санкт-Петербурга

А 8 сентября этого года, в день 67-летия начала ленинградской блокады, на территории школы торжественно открыт памятник павшим воинам и труженикам военного порта – тыла Ленинградской военно-морской базы. Ранее он стоял в Новой Голландии и по просьбе ветеранской организации установлен там, где теперь начинаются торжественно-траурные мероприятия ветеранов ВМХУ – ИнтУ ВМФ и гостей, посвященные Великой Победе и другим памятным датам воинской славы России. Спасибо большое руководству и педагогическому составу школы за внимание и чуткость к ветеранам.

С особым чувством благодарности и признательности мы обращаемся к личному составу учебной воинской части, которая размещена на базе бывшего ИнтУ ВМФ. Командование отряда во главе с одним из лучших офицеров ВМФ – кавалером орденов «За службу Родине в ВС СССР» и Почета, заслуженным военным специалистом полковником Валерием Николаевичем Поляковым, военнослужащие и лица гражданского персонала всегда тепло и гостеприимно встречают нас, постоянно организуют и обеспечивают юбилейные мероприятия ветеранов училища. Низкий Вам поклон за это и большое человеческое спасибо.

За семь десятков лет существования училища и принявших от него эстафету морских учебных подразделений других ВУЗов Родина получила тысячи высококвалифицированных специалистов различных служб тыла Военно-Морского Флота. Многие из них достигли значительных высот в служебной деятельности. Высших офицерских званий удостоены вице-адмирал В.Д. Сабанеев (выпускник 1947 года), генерал-лейтенант В.Г. Титов (1952 г.), генерал-майоры А.М. Афанасьев (1947 г.), В.А. Белов (1947 г.), Е.П. Дьяков (1948 г.), контр-адмирал А.А. Кащеев (1958 г.)

Впервые начальником тыла – заместителем Главнокомандующего ВМФ по тылу стал выпускник Вольского высшего военного училища тыла 1976 г. вице-адмирал В.Ф. Попов. Тыл флотов возглавляли и возглавляют выпускники Вольского и Горьковского ВВУТ вице-адмиралы Е.Я. Серба, А.В. Баглаев, Э.О. Рассолов, генерал-лейтенант В.В. Мачальник, контр-адмиралы Ю.В. Байло и А.Е. Белкин, во главе тыла объединений стояли и стоят контр-адмиралы Н.Н. Сыч, Н.А. Лазарев, Б.П. Поскребышев, С.Б. Сергеев, Ю.Н. Личкатый.

Многие из выпускников училища ступили на педагогическую стезю, отдавая свой богатый опыт молодой смене. Среди них – Д.Е. Иерусалимский, В.Г. Гак, В.С. Поваров, С.Г. Тверьянович, А.И. Харитонов, М.И. Птичкин, Г.М. Орехов, Л.С. Плотников, Г.Г. Долгов, О.П. Чупанс, Д.П. Хомяков, П.А. Золотарев, С.Т. Одинцов, В.А. Чистихин, В.А. Поварцов, А.П. Поликарпов и др.

Известны и писатели среди нашей среды. Это Ю.В. Давыдов, Н.Н. Молчанов, М.М. Баринов, А.А. Гусев, Г.Г. Поляков, С.П. Кружилин.

Почетными гражданами своих районов стали В.И. Карелин, Г.М. Орехов.

Нам есть кем и чем гордиться. Невозможно перечислить всех тех, кто вложил душу в святое дело служения Родине и флоту на интендантском поприще. Дай бог, чтобы их старания и энергия не пропали зря, а сторицей вернулись во благо и пользу Отчизне.

Из семейного архива потомков выпускника ВMХ-ИнтУ ВМФ

Здравствуйте! Мой Папа - Григорий Ойзерович Майский был как раз в 1-м выпуске училища в 1940-41 годах. Я собрал несколько фотографий моего Отца, где он в морской форме. Общая фотография курсантов училища - она у Вас на сайте есть. Я, когда Ваш сайт увидел, просто обомлел - я сразу узнал в первом ряду - седьмой слева - мой Отец! И вот еще фотографии - где мой Отец с женой, нашей Мамой - Полиной Аркадьевной Майской - она работала в 50-е годы главным врачом поликлиники 35 завода в Росте (Мурманскe), а потом с 1961-98 - терапевтом, а затем кардиологом в Поликлинике N2 в Ленинграде,а также семейные фотографии Отца со старшим сыном Олегом(он закончил ЛКИ и работал инженером, а потом риэлтером), тестем Аркадием Львовичем Гильштейном(он работал главным бухгалтером на Ленфильме в 50-е годы) и тещей Ривой Исаевной Гильштейн(она работала бухгалтером на книжной базе на Васильевском Острове в Ленинграде). фотография моего сына Григория - внука Григория Ойзеровича Майского.

И еще несколько слов. Мой Отец - Григорий Ойзерович Майский был дружен с Иваном Иохиным. Они даже ранены были в один день. По рассказу Отца - Иохин на спине тащил катушку с кабелем для связи, а мой Отец - шел рядом винтовкой в охранении. Из кустов их кто-то окрикнул: "Стой, кто идет...?" Там по идее, не должно было быть никого из наших.Они залегли.Крикнули в ответ: "Кто там?" В ответ тишина...Они постреляли в кусты....Тишина...Прочесали кусты - никого....Тогда они продолжили движение..И в этот момент раздался вой и их накрыло разрывом мины. Их обоих тяжело ранило.Отца ранило в ногу осколком мины - он так и проносил этот осколок около бедра всю жизнь и контузило - он пролежал без сознания в госпитале при Адмиралтействе что-то около недели или больше.В госпиталь он попал после того как его и Иохина вытащил кто-то из курсантов с поля боя. А в Адмиралтействе, моего отца опознал - бывший преподаватель училища Анатолий Иванович Ставровский - он по какому-то делу приходил в госпиталь, и проходя по коридору узнал моего отца.Его звали Анатолий. Видимо в его честь и меня назвали Анатолием. Отец много рассказывал: про курсантскую жизнь, про шлюпочные походы по Cайминскому каналу под командой боцмана Cкока со знаменитого крейсера "Aскольд",когда они заходили на бывшие финские острова, с брошенными домами и домашней утварью... про курсантсткую летнюю практику в 1941 году и переход в Одессу на плавбазе "Нева", бывшем "Белфаст".. про переход из блокадного Ленинграда в Москву в начале декабря 1941 года - где на станции ПашА (могу быть неточным - извините, все-таки пишу по своим детским воспоминаниям) курсантам обьявили, что дальше поезд не пойдет ввиду занятой немцами впереди железнодорожной станции, и тогда, назначив старших - они пешком преодолели несколько километров по бездорожью пока не прибыли к своим... Отец сильно переживал, когда в 1968 году трагически погиб Ваня Иохин. Известно было лишь - что он, находясь в отпуске и катаясь на лодке, наклонился через борт, упал в воду и ему стало плохо с сердцем в воде и он трагически умер. Папа поддерживал тесные отношения с Владимиром Базоновым,Леонидом Балахоновым, Ефимом Бернштейном. Они часто созванивались, вместе ходили на ежегодные встречи у "Якоря".

Спасибо Вам огромное за Ваш сайт! Думаю, Вы даже не представляете - какое огромное дело Вы делаете и какую ценность представляет Ваш сайт для нынешних и следующих поколений родных, друзей и молодых курсантов!
С уважением, Анатолий Майский

Шли бурные 50-е годы, Советский Союз в политическом и особенно в военном плане противостоял практически всему остальному миру. На это время приходилась кульминация «холодной войны» между военно-политическими блоками ряда стран мира. В более жестком противостоянии находились блок НАТО и страны - участницы Варшавского договора.

В 1956 году произошли кровопролитные события в Венгрии. Советские танки восстановили так называемый «конституционный порядок» в Венгерской народной республике. Эти события я хорошо помню, так как в 1956 году окончил Батумское мореходное училище в Грузии по военной специальности - противовоздушная зенитная оборона Военно-морского флота СССР. И как раз в это время часть наших моряков-курсантов была направлена на военную стажировку в город Севастополь. Наша четвертая гвардейская зенитная батарея располагалась недалеко от Северной бухты. Практически каждый день мы занимались боевой подготовкой, изучая уставы, материальную часть и правила ведения боевых стрельб. И, наконец, был дан приказ срочно передислоцироваться на проведение боевых стрельб в район мыса Феолент. Затем по «слухам» нам предстояла спецкомандировка с боевой техникой в одну из горячих точек мира. Никто не сомневался, что это будет Венгрия.

Перед проведением боевых стрельб по «живым» мишеням на воде и в воздухе к нам неоднократно приезжали командиры боевых кораблей Черноморского флота и офицеры-летчики, которые должны были принимать непосредственное участие в проведении боевых стрельб. Это были достаточно молодые офицеры, которые уже прошли боевое «крещение» в годы Великой Отечественной войны, а также в многочисленных горячих точках планеты, в которых СССР официально или неофициально принимал участие.

Наш командир собирал на встречу с летчиками и моряками весь состав нашей 4-й гвардейской зенитной батареи. На этих встречах обсуждалась боевая операция по точной стрельбе по мишеням.

Боевой военный самолет под управлением офицера должен тащить за собой мишень, которую наши гвардейцы-зенитчики и были обязаны поразить боевым снарядом точно и при этом не попасть в самолет и не сбить его. Летчики были психологически уверены, что если они лично побеседуют с солдатами, сержантами и офицерами батарей, то наверняка стрельбы пройдут удачно и они будут живы и невредимы. То же самое происходило с офицерами-моряками, которые своими боевыми кораблями тащили за собой «боевые мишени» в виде специальных щитов.

И вот рано утром наша батарея из 4 орудий на мысе Феолент заняла боевую позицию. Вскоре мы услышали гул мотора и в воздухе на значительной высоте увидели самолет, а за ним на расстоянии 100–150 метров боевую мишень в виде вытянутого овального «пенала».

Все затихли, напряглись, вглядываясь в летящий самолет, и ожидали команду «огонь». Напряжение возросло до предела, нервы не выдерживали, снаряды вложены в лотки автоматической доставки в ствол зенитной пушки. Нужна была только команда «готовьсь», а затем «огонь». Все мы думали о летчике-герое, который вел самолет и знал, что скоро последует очередь выстрелов боевыми снарядами. Мы же, курсанты-батарейцы, переживали не за судьбу самолета, а за жизнь пилота, который перед полетом сказал нам: «Мальчики, я на вас надеюсь. Мы вновь встретимся на земле и выпьем по этому случаю 100 граммов боевых».

Как это всегда бывает, команда «огонь» наступила неожиданно. Каждая батарея произвела по выстрелу, все покрылось кругом красной пылью, заслонило солнце, самолет, мишень, по которой вели огонь. Буквально задрожала земля под ногами, взметнулась пыль высоко в небо и долго-долго не оседала. Все мы прислушивались к гулу самолета, потом увидели и его, - пилот шел по кругу над нами, покачивая крыльями, а мишени за ним не было, ее мы с первых выстрелов поразили. Боевая задача была выполнена. Поразили мы и морскую мишень, которую на этот раз тащил за собой военный корабль, предназначенный специально для этого.

Вечером к нам прибыли высокопоставленные офицеры-летчики и офицеры-моряки и всех нас от души благодарили. Было приятно, что мы впервые прошли боевое «крещение», стреляя не по противнику, но подразумевая его. Подобных стрельб за полгода армейской службы на флоте было более чем достаточно. В общем, мы были довольны; огорчило нас только то, что сняли с нас морскую форму и переодели в армейскую, и получилось, что из мичманов мы превратились в старшин. Как раз в это время шла реорганизация противовоздушной обороны флота и кем-то сверху было принято решение всех переодеть в общевойсковую форму. Многие тогда сожалели, что им приходилось расставаться с морской формой, морской выучкой и морской судьбой.

Будучи на военной стажировке, мы, курсанты, с удовольствием осматривали город-герой, город русской славы Севастополь. Все здесь напоминало о силе, духе и мощи русского человека, русского оружия. И мы этим гордились, так как все были воспитаны на патриотизме к Родине, на любви к своему Отечеству. Каждый из нас хотел служить, служить честно, со знанием дела и в любой точке мира. У нас не было вопросов - где служить, у нас был только один ответ - куда пошлет Родина, там мы будем служить.

У всех у нас было героическое настроение. Правда, оно было несколько огорчено тем, что за год до нашего пребывания в городе Севастополе там, в бухте Инкерман, 29 октября 1955 года по какой-то неведомой причине взорвался и ушел на дно знаменитый флагман Черноморского Военно-морского флота - линкор «Новороссийск». Сотни моряков погибли вместе с ним, и, по воспоминаниям очевидцев, почти три дня и три ночи еще живые матросы стучали изнутри по броне «Новороссийска», сообщая о том, что они живы и просят помощи. Помочь им не смогли. Вскоре на северной стороне Севастопольской бухты экскаваторами была вырыта братская могила, куда захоронили всех погибших моряков. Многие из тех моряков были молодыми, неопытными в морском деле ребятами, переведенными на линкор из Германии в связи с сокращением там численности советских войск. Скоро уже будет 50 лет со дня гибели легендарного линкора, но причины, к сожалению, до сих пор не установлены. В последующие годы, уже будучи студентом, а затем и офицером-разведчиком, я часто посещал это трагическое место, которое было обставлено морскими буйками. На этой могиле многие годы была закреплена одна-единственная красная звездочка. Собирались местные власти поставить памятник морякам-новороссийцам, но я его там не видел.

Закончилась наша военная стажировка, и все мы вернулись в свои родные пенаты - Батумскую мореходку. Через шесть месяцев мы вновь встретились. Было много разговоров о том, кто, где и как служил. Кто-то был в Батуми, кто-то в Поти, а кто-то на военных кораблях Черноморского флота. Каждый вечер мы вели разговоры и заканчивали, как правило, глубоко за полночь. Нам тогда было чуть больше двадцати лет и каждому из нас была обозначена одна дорога служить флоту. И все мы были готовы к этой нелегкой службе.

Почти пять лет нас воспитывали опытные моряки, прошедшие войну, не только Великую Отечественную, но и войну в Корее, в других «горячих точках» мира, где наши войска принимали участие в боевых операциях. Все это называлось в те годы служебной командировкой, а некоторые из таких командировок не возвращались совсем, а если и возвращались, то только в «цинковых гробах». Грустно это осознавать, но мы были молоды и каждый был уверен, что с ним этого не произойдет никогда. Нас воспитали в любви к морю, Родине, Военно-морскому флоту, Советскому Союзу, и мы гордились всем этим, куда бы ни забросила судьба каждого из нас.

В те годы никто не говорил о национальной принадлежности. Мы были советскими курсантами, советскими моряками, моряками-черноморцами, моряками-батумцами. Служили дружно, жили мирно, любили морскую романтику, помогали друг другу чем могли.

Формировалась настоящая морская дружба, независимо от того, был ли ты русский, аварец, грузин, осетин, татарин, удмурт, чеченец, азербайджанец, латыш или литовец. Мы были единой морской державой, единой морской семьей, единым Советским Союзом.

Вскоре командование Батумского морского училища зачитало приказ о том, что каждому из нас присваивается звание лейтенанта Военно-морского флота, а вскоре определили и места, где нам предстояло проходить морскую службу.

Из книги Свои и чужие автора Хомяков Петр Михайлович

4. Лимитирующие факторы развития и их преодоление в процессе производства. Путь земледельца и путь скотовода Теперь посмотрим ещё раз на производство как на процесс жизнеобеспечения. Допустим, мы научились измерять, причём в неких общих единицах, трудовые ресурсы,

Из книги Спецслужбы США автора Пыхалов Игорь Васильевич

Армейский спецназ Первые спецподразделения в сухопутных войсках США были сформированы во время 2-й мировой войны и распущены после ее окончания. Однако после начала Корейской войны они были воссозданы и с тех пор существуют, так сказать, на постоянной основе.Армейский

Из книги Статьи и рецензии (1831-1942) автора Гоголь Николай Васильевич

<Описание Прусского государства в географическом и статистическом отношениях, составленное Ардалионом Ивановым, воспитателем и наставником Императорского училища Правоведения. СПб., в тип. И. Глазунова, 1836, в 8. Часть первая, стр. 201.> Книга в роде тех географий, каких

Из книги Дуэль 2009_8 автора Газета Дуэль

С ДНЕМ СОВЕТСКОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА!

Из книги Планируемая история [Сборник] автора Зиновьев Александр Александрович

Русский путь и путь России Русский путьВыражение «русский путь» двусмысленно. В одном смысле оно является социологическим понятием, обозначающим оригинальный творческий вклад России и русского народа в социальную эволюцию человечества. Такой вклад был сделан в

Из книги ГРУ: вымыслы и реальность автора Пушкарев Николай

ПРЕДСТАВИТЕЛИ МОРСКОГО ФЛОТА СССР РЕШАЮТ НАШУ СУДЬБУ Прибыла из Москвы довольно многочисленная группа начальников и специалистов, чтобы принять участие в распределении курсантов мореходки по северным, восточным и южным морям.Все мы стояли строем перед училищем в

Из книги Бандиты семидесятых. 1970-1979 автора Раззаков Федор

Подвиг курсанта Из криминальных событий второй половины февраля стоит выделить ЧП, которое произошло в Куйбышеве. 23-летний курсант патрульно-постовой службы Анатолий Силаев поздно вечером возвращался с дежурства домой. Внезапно он увидел, как от здания, в котором

Из книги Матрица бунта автора Пустовая Валерия Ефимовна

Человек армейский Денис Гуцко. «Там, при реках Вавилона». Уже общепринято: считать повесть Дениса Гуцко произведением о межнациональном конфликте накануне распада СССР. Собственно, «Вавилон» и есть метафорическое название рухнувшей многоязычной империи Советов.

Из книги ПОДВОДНАЯ ОДИССЕЯ «Северянка» штурмует океан автора Ажажа Владимир Георгиевич

НА ДНЕ МОРСКОГО ПОРТА Подводные лабиринты. - Ихтиандры с дипломом инженера. - Рандеву под приколом.Осенней ночью 1944 года Рига содрогалась от взрывов. Отступающие фашистские оккупанты в бессильной злобе разрушали заводы, мосты, причалы огромного порта. Спеша выполнить

Из книги На пути к Цусиме автора Павлов Дмитрий Борисович

№ 27. Справка Главного морского штаба 2 октября 1904 г. По рекомендации директора Департамента полиции ДСС Лопухина вызван из Парижа в Петербург отставной капитан 2–го ранга французской службы Морис Луар, которому предположено поручить организацию охраны Суэцкого

Из книги Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству автора Манвелов Николай Владимирович

Глава 8. Карьера морского офицера Обучение будущих офицеров Русского флота - тема настолько обширная, что ей стоит посвятить целую книгу. Здесь же мы попробуем рассказать о том, кто и как мог стать «вашим благородием», т. е. мичманом либо младшим офицером одного из

Из книги Большая судьба Малой земли автора Ефимович Придиус Петр

ПРИКОСНИСЬ СЕРДЦЕМ К ПОДВИГУ Татьяна Цуркан, учащаяся Туапсинского профессионально–технического училища № 9 морского флота, член совета музея боевой славы 18–й десантной армии Каждый год учащиеся нашего училища совершают традиционное восхождение на вершину горы

Из книги Гениальное просто! автора Соловьев Александр

ВЫСОТА Игорь Сулим, курсант Ейского высшего военного ордена Ленина училища летчиков имени дважды Героя Советского Союза летчика–космонавта СССР В. М. Комарова Будущие офицеры славных Вооруженных Сил державы, чье 60–летие в феврале 1978 года отмечал весь наш народ, мы в

Из книги Империя «трёх бриллиантов» автора Бандура Юрий Николаевич

Вышел ножик из тумана // Бальтазар Эльзенер-Отт и швейцарский армейский нож У каждого народа есть свои любимые вещи, имеющие статус национального символа. Карате и караоке – у японцев, водка, черная икра и граненый стакан – у русских, гамбургер, кока-кола и джинсы – у

Из книги Последняя гавань Белого флота. От Севастополя до Бизерты автора Черкашин Николай Андреевич

Карьера «морского чудища» Не один год провёл самурайский сын Ятаро на службе у князей Яманоути, властителей влиятельного княжества Тоса на острове Сикоку. Оставался он их вассалом и в октябре 1870 года, когда в Осаке появилась судоходная компания «Цукумо сёкай».Когда сто

Из книги автора

ОШИБКА «МОРСКОГО СБОРНИКА» Я бы не обратил особого внимания на мелькавшую в документах отряда фамилию Серафимов, если бы перед приездом в Ленинград, листая старые номера «Морского сборника», не наткнулся в октябрьской книжке 1915 года на убористое сообщение о том, что