Но по кровожадности и беспределу каморра - безусловный лидер. На ее счету десятки тысяч смертей. Несмотря на активную борьбу государства с мафией вообще и каморрой в частности, неаполитанская братва по-прежнему очень сильна.

«Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю» - это главное правило выживания жителей Неаполя и всей провинции Кампания. Иначе - неминуемая смерть. Каморру боятся и ненавидят, каморрой восхищаются и беспрекословно служат ей, каждый миг рискуя потерять жизнь.

Бедствие национального масштаба - именно так можно охарактеризовать неаполитанскую каморру, борьба с которой ведется с переменным успехом не одно столетие. В отличие от той же сицилийской коза ностра, имеющей четкую структуру, стройную иерархию и жесткую дисциплину, неаполитанская каморра на протяжении веков была и остается неорганизованной, неуправляемой и совершенно дикой.

В то время как ее влияние давно уже вышло за пределы Неаполя и провинции Кампания, распространившись по всей Италии и всему миру. Масштаб преступной деятельности каморры не имеет аналогов в Европе.

Возникновение каморры

Но обратимся сначала к истокам возникновения этого движения. Каморра появилась в середине XVIII века на юге Италии, в Неаполе, во времена династии неаполитанских Бурбонов. Хотя само понятие появилось еще в XVI веке, во времена испанского владычества. Тогда каморрой называли себя испанские наемники. Вариантов перевода у этого слова несколько - драка, стычка, ссора.

Первоначально каморра играла при короле роль разведки и контрразведки, из нее набирались палачи и наемные убийцы. Но потом она вышла из подчинения и перешла к тотальному террору. К тому времени каморра уже проникла во все слои общества и являлась государством в государстве. Правительство было вынуждено вступить с ней в молчаливый союз. Так, неаполитанская королева Мария Каролина награждала орденами главарей шаек каморристов и покровительствовала знаменитому разбойнику Гаэтано Маммоне, называя его «мой милый генерал».

Надо сказать, что каморра никогда не была единой организацией. Она состояла и по сей день состоит из нескольких группировок (сейчас их около 200), главари которых никому не подчинялись. Они могли временно объединиться для совершения какого-либо масштабного преступления и потом разбежаться.

После объединения Италии существование каморры в прежнем виде стало невозможным. Развитие торговли и промышленности, активность правительства в плане борьбы с преступностью - все это заметно ослабило каморру, но она выжила и окрепла за счет прихода молодых сил. Каморра поднялась и получила большую власть на торговле наркотиками, приносящей ей и по сей день до 400 миллионов долларов ежемесячного дохода.

Контрабанда (в первую очередь алкоголя и сигарет) и торговля наркотиками - два старинных бизнеса каморры. Она по праву считается одним из самых богатых и влиятельных мафиозных синдикатов Европы.

Крестные матери

Не смог уничтожить в 20-х годах XX века каморру и фашистский диктатор Бенито Муссолини, беспощадный борец с мафией. После войны каморра еще больше расцвела и окрепла. Поразительно, но факт: отсутствие единой организации помогает каморре выжить. Ведь каморру нельзя обезглавить! Мало кто знает, что в неаполитанской мафии есть не только крестные отцы, но и крестные матери. Так, после смерти Николы Пианесе, главаря одной из старейших группировок каморры, его место заняла некая Раффаэлла Де Алтерио. По данным полиции, на счету этой группировки за последние 30 лет около четырех тысяч убийств.

Раффаэлла Де Алтерио - арест

Другая крестная мать Мария Личчарди прославилась тем, что скупала девушек у албанской мафии для продажи в бордели. Каморра в Италии занимается сегодня не только наркотрафиком и контрабандой, но и всем, что приносит деньги: рэкетом, крышеванием проституток, фальшивомонетничеством и торговлей оружием.

К примеру, изготовлением контрафактной одежды, обуви и сумок из кожи. Этот ширпотреб, изготовленный на подпольных фабриках каморры, ютящихся в подвалах и заброшенных зданиях, продается по всему миру.

Мария Личчарди в суде

Мусорный бизнес мафии

Еще одним из главных бизнесов каморры является утилизация промышленного мусора. А это уже прямая угроза здоровью нации. Мафия завалила подвластную ей провинцию Кампанья горами мусора и токсичных отходов, и трагические последствия с годами дали о себе знать. В сельских областях идет резкий рост онкозаболеваний, в первую очередь у детей.

Это, по мнению врачей, связано с утилизацией промышленных отходов, которой занимается каморра. Фактически привозимые с севера Италии промышленные отходы прячутся в бытовом мусоре, а то и просто разбрасываются по лесам и водоемам. Годами горящие горы бытового мусора, приправленного промышленным, отравили все вокруг тяжелыми металлами, соединениями хлора и растворителями.

Мусор на границе возделываемых земель недалеко от Кайвано, в окрестностях Неаполя, на юге Италии

Но еще страшнее, что каморра использует земли Кампаньи для нелегального захоронения ядерных отходов, привозимых из Европы. Это пятно на репутации всей Италии - в этом бизнесе замешаны государственные чины и представители правоохранительных органов.

Еще одна беда - утилизация токсичных отходов под видом удобрений для сельхозугодий: мафия поставляет фермерам токсичные отходы, которыми те в принудительном порядке «удобряют» поля. В 1993 году был скандал - мафиози Нунцио Перрелла сдал властям всю информацию об этом бизнесе. Были аресты среди чиновников, но вскоре все оказались на свободе, правда зараженные районы Кампаньи были все-таки объявлены зоной бедствия.

Франческо Данезе - один из главарей каморры

Шокирующей сенсацией стали разоблачения журналиста Роберто Савиано, сумевшего узнать жизнь каморры изнутри и написавшего разоблачительную книгу «Гоморра» (журналист уже много лет живет под усиленной охраной - каморра вынесла ему смертный приговор). По мнению Савиано, хотя он не смог добыть прямых доказательств, каморра связана с ИГИЛ (запрещена в РФ) через подконтрольную террористам территорию Албании. Но наркотики не единственное, что связывает каморру и исламских радикалов. Неаполитанская мафия помогает легализации террористов, изготавливая для них фальшивые документы у себя на родине.

Антонио Йовине, влиятельный босс неаполитанской каморры, после его ареста в полицейском штабе Неаполя

Устрашение каморры

Сложность борьбы с неаполитанской каморрой заключается еще и в том, что в нее постоянно вливается безработная молодежь. Любопытная деталь: доны кланов каморры живут в бедных кварталах Неаполя - переезд в богатые кварталы чреват для них потерей авторитета и власти. Полиция периодически проводит громкие аресты, а каморра в ответ устраивает кровавые акции устрашения.

Сальваторе Руссо, босс каморры с 1995 года, во время задержания итальянской полицией в Неаполе

Так, в городе Казаль-ди-Принципе киллеры каморры буквально на глазах у полиции расстреляли Станисласа Кантелли, считая его виновным в аресте 107 членов группировки. У6ийство было совершено в тот момент, когда в город ввели войска для борьбы с мафией. Кантелли расстреляли прямо в покерном клубе, где он обычно проводил время. Это был еще и ответ каморры на попытки запугать ее вводом войск.

Винченцо Личчиарди, один из тридцати самых разыскиваемых мафиози страны, сопровождается полицией после его ареста в Неаполе, на юге Италии

Но итальянцы, похоже, устали бояться кровожадной каморры. Все больше людей, презрев страх смерти, идут свидетелями в суде против неаполитанской мафии. Например, 58-летняя Сильвана Фучито, хозяйка маленького магазина, обратилась в полицию после нападения - к ней пришли рэкетиры из каморры и, получив отказ, бросили в магазин бутылку с зажигательной смесью. В итоге 15 каморристов угодили за решетку, а от Сильвано все отвернулись - она стала прокаженной. Люди боялись, что их могут убить только за то, что они случайно оказались на улице рядом с этой женщиной.

Антонио Ло Руссо, лидер неаполитанской каморры, в суде Экс-ан-Прованса на юге Франции

Но со временем к ней стали обращаться за советом и помощью - заговор молчания был разрушен. Желание жить и не бояться пересилило страх смерти от рук киллеров. Даже у самих мафиози случаются срывы. Они тоже устали. Устали от своих же кровавых злодеяний. Во время очередного «мусорного» скандала с разоблачениями выступил Кармине Скьявоне, главарь клана Капези, который, с его слов, давно потерял счет убитым по его приказу людям. Он дал показания против своих, и в итоге немало политиков и чиновников оказалось за решеткой.

Арест члена клана д"Амико неаполитанской каморры

Мафиози признался, что нарушил омерту - обет молчания - потому, что тревожится о состоянии экологии и жителях Кампаньи, которые обречены на смерть. Вот так Италия в последние годы борется с каморрой. Судебные процессы идут годами, гибнут свидетели и потерпевшие, но суды все же выносят обвинительные приговоры и крестные отцы оказываются за решеткой. Возможно, мафия действительно бессмертна. До тех пор, пока люди поражены пандемией страха.

Camorra (с итал. - драка, ссора) - неаполитанская мафия.
Имеет широко разветвлённую организацию, свою иерархию, законы, жаргон.
По словам одного из руководителей МВД Италии, масштаб преступной деятельности Каморры (неаполитанской мафии) не имеет аналогов в Европе. 47 % итальянцев поддерживают идею ввести войска в Неаполь для борьбы с Каморрой .

В конце XIX века действовала в США, но позже влилась в общее русло американо-итальянской мафии. 21 марта 2009 года в Неаполе впервые прошла широкомасштабная демонстрация протеста жителей города против существования и деятельности Каморры. В демонстрации приняли участие свыше 100.000 человек. Почётным участником демонстрации стал Роберто Савиано, автор снискавшей международную популярность книги «Гоморра», в которой описываются преступления Каморры и её связи с коррумпированными муниципальными чиновниками. Книга была переведена на 42 языка и стала основой сценария для одноимённого фильма.

Происхождение Каморры одни относят к эпохе испанского владычества в Италии и считают слово "Camorra" испанским, означающим "распрю"; другие думают, что движение каморристов зародилась в тюрьме, между арестантами, и название Каморра производят от слова "cam o rristi" - "старшие в тюрьме"; по мнению третьих, слово Каморра произошло от "Саро morra" (т. е. предводителя в распространенной итальянской игре "morra", требовавшей от участников большой энергии и физической силы) и сама Каморра возникла на воле, тюрьма же и каторга послужили для нее высшею школой порока и преступления.

Несомненено, во всяком случае, факт постоянного взаимодействия между тюремною и вольной жизнью в Италии , этой классической стране разбойничества, которое пустило здесь глубокие корни еще в XVI в. Наибольшего развития движение достигло в эпоху правления Бурбонов. При Фердинанде IV оно имело уже прочную организацию, проникло во все слои общества и представляло собой как бы государство в государстве.

Правительство принуждено было вступить с Каморрой в молчаливый союз. Королева Мария Каролина, например, раздавала ордена и покровительствовала известным разбойничьим атаманам - Фра Дьяволо, Цампе, Пронио и другим; разбойника Гаэтано Маммоне она называла даже "мой друг, мой милый генерал".

С своей стороны Каморра поставляла правительству шпионов и палачей. Самостоятельною партией Cаmorrа никогда не была, хотя по временам присоединялась к той или другой политической группе. Она состояла из целого ряда шаек, которыми управляли атаманы с неограниченной властью; измена или неповиновение атаману наказывались смертной казнью. Все атаманы шаек были равны между собою и не признавали над собой никакой власти. Для всякого члена Каморры, выказавшего силу и мужество, открыта была возможность сделаться атаманом путем победоносного поединка с прежним атаманом.

Недовольные атаманом могли переходить в другую шайку. Иногда, ввиду какого-нибудь крупного предприятия, несколько шаек соединялись в одну.
Каморристы выработали даже особый воровской жаргон , лаконический, выразительный и красивый. До 1860 г. и даже позже каморристы взимали в свою пользу особого рода налог с торговли: у городских ворот и на рынках они присутствовали при каждой торговой сделке и облагали произвольной таксой как продавца, так и покупателя, получая таким образом возможность жить в праздности.

Иногда Каморра принуждала то или другое лицо, не входившее в ее состав, совершить в ее пользу какое-нибудь преступление или принять на себя вину злодеяния, совершенного одним из ее членов, гарантируя в то же время данное лицо от применения к нему уголовных законов. В состав мафии входили люди всех классов общества и самых разнообразных профессий, начиная с босоногого рабочего и кончая банкирами, депутатами, адвокатами и т. д., вследствие чего судебная власть, если и хотела, не в состоянии была отыскать виновных.

После объединения Италии существование Каморры в прежнем ее виде сделалось невозможным. Развитие промышленности и торговли, проведение железных дорог, лучшая организация полиции, энергия правительства - все это привело к упадку итальянского разбойничества вообще и каморристов в частности. Но элементы, входившие в состав Каморры, не исчезли вполне: из них сложилось новое общество "рикотари", члены которого, менее смелые, чем каморристы, все же ловко владеют кинжалом и часто избегают преследования полиции.

Итальянские власти считают, что Camorra получила такую власть над неаполитанцами из-за торговли наркотиками. По сведениям полиции, этот бизнес ежемесячно приносит Camorra примерно $330 млн. Контрабанда и торговля наркотиками - основной источник дохода неаполитанской мафии, а в течение последнего десятилетия Camorra контролировала весь наркотрафик в южных районах Неаполя.

Кaмoррa является одним из трех наиболее богатых и потому влиятельных мафиозных синдикатов. Первое место по влиянию на итальянскую экономику занимает Ndrangheta - калабрийская мафия . На втором месте находится всем известная сицилийская мафия (самое известное ее ответвление - Cosa Nostra, известная всему миру по фильму Фрэнсиса Форда Копполы «Крестный отец», действовала в США). Camorra занимает "почетное" третье место.

И еще по теме...

Итальянская мафия решила показать, «кто в доме хозяин». Власти приняли вызов

Раньше против расизма выступали в Соединенных Штатах и в ЮАР - при режиме апартеида. 4 октября в итальянском городке Касерта, близ Неаполя, потребовали покончить с расизмом более 10 тысяч человек, вышедших на демонстрацию. К уроженцам Ганы, Либерии и Нигерии присоединились активисты общественных и студенческих организаций. Манифестация с такими же лозунгами состоялась и в итальянской столице. Протесты - запоздалая, но организованная реакция на события 18 сентября, когда неподалеку от Неаполя были убиты шесть человек.

Жертвами стали владелец центра отдыха плюс три уроженца Ганы, два либерийца и тоголезец. Полиция сосчитала: сто пуль, нашелся свидетель, который сообщил, что убийцы даже не прятали своих лиц. Каморра, как именуют неаполитанскую мафию, подтвердила свою верность завету Аль Капоне: «Добрым словом и пистолетом можно добиться куда большего, чем просто добрым словом». Но времена меняются, с убитыми никто не говорил, не было и пистолетов, стреляли из «калашниковых».

Мотивов преступления не нашли вообще - людей расстреляли «за так».

Вначале, правда, полиция поспешила объявить: убийство иммигрантов связано с торговлей наркотиками. Еще точнее - с их желанием начать собственный «бизнес» и прекратить платить мафии за «крышу». Этим видом предпринимательства, равно как и контролем доходов от проституции, в районе Касерты занимается клан Казалези. Потом выяснилось, что погибшие не имели к распространению наркотиков никакого отношения. Чуть позже журналисты объяснят: жертвы не состояли в числе врагов каморры, не выступали против нее - просто показались убийцам, абсолютно уверенным в своей безнаказанности, «нелюбезно» выглядевшими незнакомцами.
После этого мафия убила еще несколько человек, правда, чистокровных итальянцев... Все это - лишь эпизоды войны, которую ведет каморра за территорию Касерты. Самый сильный и самый опасный в составе каморры клан Казалези «держит» свою территорию уже тридцать лет, за это время на него «навесили» четыре тысячи убийств. 16 жертв только в этой провинции «записаны» на счет клана лишь за последние пять месяцев.

Мафия Неаполя и близлежащих городов, к тому же, считается наиболее «дикой», абсолютной непредсказуемой и жестокой.

Властям бросили перчатку - они подняли ее. 4 октября в Касерту перебросили 500 вооруженных десантников, которые должны обеспечить поддержку полиции - через четыре дня после убийства сюда уже передислоцировали дополнительно 400 полицейских. Наглядной демонстрацией силы правительства предложено считать проведенные за несколько дней до этого массовые аресты местных мафиози: было задержано более 100 подозреваемых в причастности к каморре, конфисковано имущество на 100 миллионов евро. Министр внутренних дел Роберто Марони объявил: никогда еще на каморру так не «давили», и этот прессинг государство сохранит, пока не победит в войне. Оговорки - никакой, он назвал борьбу мафии с властями «гражданской войной», чего уж больше. «Мы хотим, чтобы преступники, которые считают, что люди должны слышать очереди из «калашникова», услышали голос государства», - это его слова.

Одним махом победить мафию в масштабах государства никак не получится. Слова Роберто Марони относятся к молодым неапольским бандитам, которыми, как объяснила итальянская «Коррьере дела сера», движет «безжалостность, кокаин и стремление к власти». Все происходящее, наконец-то, получило реальную оценку: попытка преступного мира вырвать у государства часть территории и полностью установить там свою власть.

Не сегодня и не сразу в итальянских регионах, где мафия действительно сильна, избранники народа и местная исполнительная власть давно уже в большей или меньшей мере работают по ее указаниям.
За редким исключением, которое составляют смелые люди, добавляют при этом.

Сегодня Италии предстоит ответить на вопрос, действительно ли она сумеет победить в войне с организованной преступностью. Еще в июне казалось, что именно неаполитанскому клану Казалези нанесен удар, от которого тот не оправится: суд вынес приговор 30 обвиняемым, принадлежащим к этой группировке, 16 человек получили пожизненное, другие от двух до тридцати лет тюрьмы.
После оглашения вердикта Роберто Марони заявил о своем глубоком удовлетворении решением судей, примерно о таких же чувствах заявило множество итальянских политиков.

За время процесса, длившегося несколько лет, было убито пять человек, связанных с рассмотрением дела - включая переводчика.

Клан испуган, - во всеуслышание объявил Роберто Савиано, автор известной книги «Гоморра» о неаполитанской каморре. «Каморра» и «Гоморра» - незамысловатая, но очень удачная игра слов, согласитесь.

Писатель мог собирать материал для рукописи с детства, которое он провел в местечке, где действовала каморра. Его отца, врача, избили, он вынужден был скрываться в течение нескольких месяцев от бандитов - за то, что оказал помощь человеку, которого члены каморры ранили. В 13 лет Савиано впервые увидел труп убитого - прямо на улице. Поэтому все сюжеты - из жизни, они же фигурировали в уголовном деле: мафия давно присутствовала практически во всех сферах экономики, установила прочные связи с братвой из Восточной Европы, занявшись торговлей оружием, наркотиками, незаконной транспортировкой токсичных отходов и, конечно, взяв под свое крыло проституцию. Каморра, пишет Роберто Савиано, безликая и эффективная машина по производству денег, именующая себя «Системой».

Книга была переведена на 32 языка, в мире продано 1.8 миллиона экземпляров «Гоморры», в нынешнем году по рукописи был выпущен фильм, получивший «Гран-при» Каннского международного кинофестиваля и уже выдвинутый Италией на «Оскара». Впрочем, писатель - скрывающийся, по его словами, «где-то на севере Италии» и к которому два года назад приставили круглосуточную охрану из полицейских - оказался реалистом, предупреждая власти «не спускать глаз» с деятельности каморры. Причин тому несколько.

В отличие от хорошо организованной сицилийской мафии, неаполитанская «ветвь» - неуправляемое, анархичное сборище банд, которые еще и воют между собой, поэтому ликвидация одного «отростка» ведет лишь к мгновенному появлению нового.

Арестовав ныне 100 мафиози, власти сделали это исключительно в предупредительных целях, к убийству причастны лишь трое. Остальные 97 пришли занимать брошенную конкурентами территорию.

Журнал «Эмпайр» провел опрос среди ведущих кинорежиссеров, добавил к нему мнения 50 кинокритиков и 10 тысяч зрителей. В первые дни октября выяснилось, что лучшей лентой «всех времен и народов» по результатам данного опроса признан «Крестный отец». Теперь на это звание может претендовать «Гоморра». В конце концов, в составе каморры в пять раз больше членов, нежели в прославленной кинематографистами сицилийской мафии. Аль Капоне - родом из Кампаньи, возле Неаполя. А на жизнеописание «Крестного отца» Марио Пьюзо вдохновил неаполитанец, Альфонсо Тьери, который перебрался в США и стал главой одной из «семей».
Италия, конечно, выиграет войну с мафией. Если она ее еще не проиграла.

О.БЫЧКОВА: Это программа «Своими глазами», у микрофона Ольга Бычкова. Сегодня мои гости – Владимир Познер, не надо объяснять, кто это и корреспондент Марк Франкетти. Марк человек итальянский. А работает в английской газете. Владимир Познер человек всех стран и народов.

В.ПОЗНЕР: И ни в одной газете не работаю

О.БЫЧКОВА: И так получилось, что мы пригласили гостей, чтобы они рассказали нам про итальянскую мафию – вы не поверите, но именно такая история. Потому что Владимир Познер снял сериал, посвященный Италии.

В.ПОЗНЕР: 10 серий.

О.БЫЧКОВА: А Марк, в свою очередь. Снял кино про Каморру – она действительно самая ужасная и кровожадная в Италии?

М.ФРАНКЕТТИ: Действительно. В Италии есть три мафии - «Коза-Ностра», это Сицилия, есть «Ндрангета» в Калабрии, а самая известная «Каморра» - это Неаполь и вокруг Неаполя. Она самая кровожадная из трех – за последние 30 лет приблизительно 3-3,5 тысячи жертв. Конечно, если сравнивать с Мексикой, то это ничего, но все-таки Италия не Мексика – это центр Европы.

О.БЫЧКОВА: И то, что по-прежнему многим интересно.

М.ФРАНКЕТТИ: И мне было интересно понять, почему она еще существует, почему она такая мощная - все-таки Италии демократическая страна, а происходит это в 15 минутах езды на поезде от Ватикана. Мне было интересно понять, как она еще существует.

О.БЫЧКОВА: Это фильм для ВВС. Как получилось, что в сериале про Италию, - правда, никто этого еще не видел, там все красиво, расслабленно, про еду, и вдруг - мафия.

В.ПОЗНЕР: Он не очень расслабленный – он самый разный. Но что касается возможности поговорить с бывшим членом Каморры – это как раз благодаря Марку.

О.БЫЧКОВА: Марк вам подогнал члена Каморры?

В.ПОЗНЕР: Он меня подогнал к членам Каморры. Когда он мне сказал, что собирается делать фильм, и он знал, что я тоже буду делать общий фильм об Италии, я его попросил – если возможно, то было бы здорово. И в этом смысле Марк мне сильно помог. Это было потрясающе интересно - разговаривать с бывшим камморристом.

О.БЫЧКОВА: Бывшие бывают? Он стал на путь исправления?

В.ПОЗНЕР: Он стал актером. Он мне устроил вечером ужин со своими бывшими со-каморристами, нынешними. Эти ребята произвели на меня сильное впечатление.

О.БЫЧКОВА: Они похожи на итальянских братков?

В.ПОЗНЕР: Похожи. Они меня брали за щеку, говорили «большой босс». Мы с ними очень веселились, но я понимал, что если что-то не так, то лучше в темном коридоре с ними не встречаться. Эта встреча была в августе, мы поужинали, не дали мне расплатиться Важно, что я узнал что если Коза-Ностра на Сицилии стремится к власти, внедрить своих людей в разные властные структуры, то Каморра не стремится к этому – у нее другие задачи – деньги, деньги и деньги. Проституция, наркотики, воровство. По крайней мере, шеф полиции, с которым я разговаривал, мне четко сказал: это разные вещи. То – антигосударственное, а то- просто преступники.

О.БЫЧКОВА: Просто жулики, которых надо ловить.

В.ПОЗНЕР: Я бы их поставил выше, чем просто жулики. Очень организованные.

М.ФРАНКЕТТИ: Я сделал большой репортаж три года назад, когда и получил к ним доступ, а в этот раз я был в Италии два месяца, мы снимали большой фильм.

О.БЫЧКОВА: Расскажите про человека, которого вы познакомили с Познером?

М.ФРАНКЕТТИ: У него интересная судьба. Он абсолютно маленький, кажется, что абсолютно неопасный, но когда ты начинаешь с ним разговариваешь, понимаешь, что он был довольно страшным человеком – у него типичная история для человека из Каморры в том смысле, что он первый раз украл, когда ему было 9 лет, и началась его карьера. Он был членом Каморры, когда ему было 17-19. Сейчас ему 37-38. Он отсидел 11 лет, и чем он интересен - когда он последний раз сидел 8 лет, - это самый долгий срок, он вдруг поступил в театр актером, прямо в тюрьме. И вдруг понял, что это то, что он хочет делать - это стало его страстной любовью. Особенно ему нравится Шекспир, ион сейчас работает профессиональным актером, снялся уже в нескольких фильмах, играет в театре.

О.БЫЧКОВА: А чем он занимался, за что его посадили, насколько он был ужасен?

В.ПОЗНЕР: Я его спросил, имел ли он отношение к убийствам? Он ответил: следующий вопрос?

О.БЫЧКОВА: А за что посадили?

М.ФРАНКЕТТИ: За наркотики. В Италии есть статья – если вы были членом Каморры, и это доказано, - это уже статья. Он мне говорил: понимаешь, мне повезло, что я получил только 10 лет. Поэтому он очень интересный человек – потому что он ярко и открыто рассказывает свою личную историю внутри Каморры – как он туда попал, какие правила, - эта субкультура была мне очень интересно. И то, что он сейчас пытается и довольно успешно, работать актером, - это необычно. А в моем фильме он один из нескольких персонажей, там есть несколько человек, которые были долго в Каморре, но лица, которых я не показываю, потому что эти люди говорят о вещах, за которые они не отсидели. Есть люди, которые страдали от Каморры, пытаются что-то делать – женщина-прокурор, которая уже 15 лет их сажает и ходит постоянно с охраной. Дочка известной женщины, которую случайно убили 15 лет назад при перестрелке - она хочет стать прокурором. Предприниматель, благодаря показаниям которого посадили 35 членов Каморры - после того, как они хотели от него денег, а он отказался.

О.БЫЧКОВА: А в вашем фильме это снято?

В.ПОЗНЕР: У меня в фильме именно он. Он повел меня в ту часть Неаполя, которая называется «Испанский квартал» - там когда-то квартировались испанские войска - в 15-16 веках. Такой бедности я не видел вообще нигде – это не поддается описанию.

О.БЫЧКОВА: ну да, Неаполь это тот же город.

В.ПОЗНЕР: Там есть разные кварталы, но этот квартал – я был в полном ужасе от того, что я там увидел. А он мне потом сказал: ты понимаешь, откуда все берется, посмотри, как мы живем. А что для нас государство делает? Ничего. Он настолько антигосударственный, по сути своей, говорит: как эти люди могут жить? А Каморра им помогает.

О.БЫЧКОВА: Как его зовут?

М.ФРАНКЕТТИ: Сальваторе Стриано. Но для друзей «Саса».

О.БЫЧКОВА: Вы поняли, почему он решил стать актером? Актером быть приятно.

М.ФРАНКЕТТИ: Ему дико нравимся – это просто новая жизнь, любовь и страсть.

О.БЫЧКОВА: А денег меньше.

В.ПОЗНЕР: Меньше.

М.ФРАНКЕТТИ: Вообще нет, никаких.

В.ПОЗНЕР: Он говорит: мне принесли книжку какого-то Шекспира, я начал читать, и все. Я спрашиваю – какая пьеса вам больше всего нравится? – «Буря». А пьеса очень сложная.

М.ФРАНКЕТТИ: первый раз он играл спектакль, когда еще сидел в тюрьме. Он рассказывал смешную историю – он отсидел последний срок 8 лет, приехал домой, хотя уже принял решение, что будет актером. Когда люди из Каморры узнали, что он дома, начали ему звонить – куда ты пропал, почему не приедешь, а он сделал важный жест – у него была спрятана сумка с оружием, которое он не использовал, когда был в Каморре.

О.БЫЧКОВА: Которую не нашли?

В.ПОЗНЕР: Там ничего не найдешь.

М.ФРАНКЕТТИ: Которую жена держала все 9 лет, пока он сидел – это был его рабочий инструмент. И он пошел на встречу, отдал им эту сумку как такой жест – берите мое оружие, я ничего не хочу. Он очень интересный человек и рассказывает все потому, что хочет объяснить, почему все новые поколения туда стремятся.

О.БЫЧКОВА: Потому что бедность и государство бросило?

М.ФРАНКЕТТИ: Государства в этом районе не существует.

В.ПОЗНЕР: Его нет. И когда я разговаривал с начальником полиции, я его спрашивал – хорошо, вы арестовали члена Каморры, а он говорит: вы меня арестовали, но моим жене и детям будет помогать Каморра, они оплатят больницу, школу, - а что сделаете вы? Я спрашиваю – и что вы отвечаете? - Ничего. Я только говорю: мы должны делать свою работу. Я его спросил: Вы считаете, что государство виновато в том, как обстоят дела? ОН говорит: я, как государственный чиновник, не имею права на это отвечать, но скажу вам «да».

О.БЫЧКОВА: Натали: «Когда-то вся страна засматривалась «Спрутом». И Дмитрий: «Чем мафия Каморры отличается от показанного нам «Спрута». Вы, когда шли на встречу с бандюком, наверное, представляли себе те образы, которые у нас в голове из разных фильмов.

В.ПОЗНЕР: Внешне он подходит абсолютно: невысокий, худощавый, очень интенсивный, ты понимаешь, что в случае чего он может взорваться, и все может быть. Но абсолютно никакого страха у меня не было, потому что я понимал, что раз они меня принимают, значит, я в полном порядке. Но я его спрашивал: правда ли, что нельзя носить дорогие часы в Неаполе? Он говорит: лучше не носить. - Но как их можно снять? Они же на ремешке. Он сказал: хотите, покажу? - и он их снял. Я спрашиваю: Где же вы их продаете? - На Капри.

М.ФРАНКЕТТИ: Где, кстати, нет Каморры.

О.БЫЧКОВА: Вообще никакой мафии там нет?

М.ФРАНКЕТТИ: Нет.

О.БЫЧКОВА: Но ворованные часы продают. Как сейчас с «Омертой» - спрашивает Сергей.

М.ФРАНКЕТТИ: «Омерта» существует, но это на самом деле для Каморры самая большая проблема – они друг друга убивают, посадили самых крупных боссов.

О.БЫЧКОВА: Это то, что называется «кровная месть»?

В.ПОЗНЕР: Нет, «Омерта» - это «обет молчания».

О.БЫЧКОВА: Типа «круговая порука»?

В.ПОЗНЕР: Никогда никого не выдавать.

М.ФРАНКЕТТИ: Но в Неаполе это проблема - это другой народ, который сильно отличаются от сицилийцев. Люди на Сицилии замкнутые, закрытые, а в Неаполе они очень яркие. Несколько лет назад был принят закон, по которому человек из преступной, если его сажали, мог договориться с государством, давая показания, и ему давали меньше срок. Такой человек назывался «пентито».

В.ПОЗНЕР: «Стукач».

М.ФРАНКЕТТИ: И для Каморры это настоящая беда, потому что такие люди знают, где буквально трупы закопаны, и они все рассказывают, чтобы получить меньший срок. «Омерта» существует, но в Неаполе это проблема. Самая неизвестная группировка – «Ндрангета» в Калабрии, и все сейчас говорят, что хотят иметь бизнес с «Ндрангета», потому что они более замкнуты даже, чем на Сицилии – там дисциплина и очень мало «пентито» - с ними работать можно.

О.БЫЧКОВА: Как вам удалось договориться с этими людьми и даже снимать про них кино?

М.ФРАНКЕТТИ: Понятно, что эти люди говорили с нами не так, как Саса, открыто, - но он уже отсидел. Они разговаривали при гарантии, что мы лицо не покажем. Но это не главное. Главное, - когда я сделал первый свой репортаж, мне удалось познакомиться с человеком, который сам был наркобароном, отсидел 15 лет, и теперь уже давно не занимается этим. У меня с ним сложились хорошие отношения, и он стал посредником – он знает, что может доверять мне, а они, не доверяя мне, доверяют ему. Поэтому когда он говорит, что со мной можно работать, они мне доверяют.

В.ПОЗНЕР: Ты им платил за то, что они снимались?

М.ФРАНКЕТТИ: Это было бы дико оскорбительно для них. Потому что тогда человек предатель, «пентито» - он говорит, потому что ты ему заплатил, - это оскорбительно. А он говорит. Потому что уважает посредника и знает, что с тобой можно говорить. А почему не говорить? – это их жизнь, они этого не стесняются, - ну, я так жил. И что?

В.ПОЗНЕР: Он говорит только о себе - ни о ком другом.

М.ФРАНКЕТТИ: Мне было интересно понять, какова структура изнутри, какова субкультура, и главный вопрос – как объяснить, что Каморра еще существует. Она существует уже сто лет, но самый мощный период - сразу после войны, когда Италия была бедной страной, и там было очень много проблем. Сейчас в Италии проблем много, но все-таки это развивающееся государство. Но Каморра – хотя их сажают, они убивают друг друга, - они существуют. Мне было интересно понять, откуда и почему. Почему в Риме этого нет, но происходит в 15 минутах езды от Ватикана, в Европе. Почему они существуют?

В.ПОЗНЕР: У тебя есть ответ?

М.ФРАНКЕТТИ: Ответ сложный. Главный ответ - деньги, огромные деньги. Говорят, что север Неаполе – это город, где больше всего наркотиков на улице продается. Этот бизнес контролирует Каморра и этот бизнес, как говорят в полиции и прокуратуре, - это бизнес на полмиллиона евро каждый день.

О.БЫЧКОВА: В одном городе.

М.ФРАНКЕТТИ: В одном квартале. У меня там есть интервью с человеком, которому было 23 года и он зарабатывал 5 тысяч евро в день. Но самая большая проблема – провал государства. Шеф полиции, у которого есть еще один шеф, и он мне говорил интересные вещи: то, что мы делаем, что их сажаем, - мы поступаем как человек, который вышел в поле, прополол сорняки, Но не посадил потом зерно. Поэтому там до сих пор ничего полезного не растет. А зерно - это рабочие места, Образование, культура – этого нет. Если ты там родился - какие у тебя есть возможности? И потом такие люди, как Саса, в 9 лет уже начинают. Важно, что ты бедный, ты смотришь на Каморру - а у него деньги машины, девушки, красивые куртки.

О.БЫЧКОВА: Таня спрашивает: «Женщины считают это нормальной работой, их жены?»

В.ПОЗНЕР: Абсолютно совершенно. И полностью их поддерживают.

О.БЫЧКОВА: Как выглядят эти женщины?

В.ПОЗНЕР: Я видел немногих, но его жена выглядела довольно эффектно. Правда, он мне сказал, что он собирается с ней развестись, говорит, что она его не очень долго ждала.

О.БЫЧКОВА: Интересно. Сделаем перерыв, и поговорим про женщин.

О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу. Мои гости - Марк Франкетти и Владимир Познер, которые рассказывают нам о том, как они общались с представителями итальянской мафии и снимали свои телепрограммы, писали репортажи. Работу Марка мы уже не увидим – это показывали по ВВС.

М.ФРАНКЕТТИ: Если какой-то канал захочет купить, можно это сделать.

В.ПОЗНЕР: Я бы очень советовал. Это было страшно интересно и познавательно.

О.БЫЧКОВА: В интернете можно найти?

М.ФРАНКЕТТИ: Нет. Так получилось, что после показа на ВВС неполную версию кто-то вставил на «Ю-Тьюбе» и там как раз одному из каморристов мы не успели изменить голос, а версию выложили полную. Поэтому мы тут же позвонили, и ролик сняли тут же. Но это интересный фильм, потому что там сильные истории – мы снимали скрытой камерой, где как раз видно, как они открыто продают наркотики.

О.БЫЧКОВА: А цикл «Джиро де Италия» выходит как скоро?

В.ПОЗНЕР: Почему «Джиро де Италия»?

О.БЫЧКОВА: У вас на сайте так написано.

В.ПОЗНЕР: Это не мой сайт, у меня нет сайта. Так же как у меня нет «Фейсбука», но я на «Фейсбуке» есть. Это не я, уважаемые зрители, я никакого отношения к этому не имею. Видимо, потому что мой французский был «Тур де Франс», но у меня он называется по-другому: «Их Италия», - вот такое странное название. Могу объяснить, почему. Я совершенно не понимал, что мне делать с этой Италией. Франция - родная страна, Америка – родная. Я понимал там, что я хочу, куда двигаться. А Италия – как?

О.БЫЧКОВА: Тоже вместе с Иваном Ургантом?

В.ПОЗНЕР: Да. Мы придумали так: возьмем интервью у 15-20 известных и неизвестных итальянцев, и по ходу интервью всем зададим один вопрос: «Если я бы мог увидеть только одно единственное место в Италии, куда бы вы меня послали?». И второе: «Если я бы мог съесть только одно итальянское блюдо – какое и где лучше всего их делают?»

О.БЫЧКОВА: И их набралось 56.

В.ПОЗНЕР: Набралось. И мы поехали именно так по Италии, поэтому это их Италия, они нам так посоветовали. И так мы зашнуровывали ваш сапог.

М.ФРАНКЕТТИ: Я считаю, что очень хорошая идея.

О.БЫЧКОВА: Тогда – одно место и одно блюдо.

М.ФРАНКЕТТИ: Вы во Флоренции снимали? Где ели?

В.ПОЗНЕР: И снимали и ели. Кто-то нам сказал «бифштекс по-флорентийски» - но это только где есть. В 40 километрах от Флоренции есть такой ресторанчик, - я много чего ел в своей жизни, но это не поддается описанию - этот бифштекс. Он примерно с половину стола, и во рту это тает. Марк, а есть для тебя такое место в Италии, куда тебе очень хочется попасть?

М.ФРАНКЕТТИ: Нет такого места. Это сложный вопрос. Хотя я в Италии не живу 26 лет, нечасто я там бываю.

В.ПОЗНЕР: Один человек мне сказал - во Флоренции в Домском соборе забираетесь на крышу, идо 11 часов утра, когда солнце стоит там-то, смотрите туда-то, - вот это я понимаю, что мы и сделали.

О.БЫЧКОВА: И что увидели?

В.ПОЗНЕР: Красоту несусветную.

О.БЫЧКОВА: Тогда вернемся к женщинам из итальянской мафии. Как выглядят эти женщины? Вы сказали, что жена, с которой хочет развестись ваш герой, привлекательна, что это значит?/

М.ФРАНКЕТТИ: На самом деле это очень интересная тема. Особенно в Неаполе там все-таки другая ментальность – они более открытые, яркие, и есть достаточно интересный феномен за последние 5-6 лет - все больше и больше женщины, которые до этого тихо сидели дома, поскольку их братьев, мужей сажают в тюрьму, - они начали довольно активно вести бизнес.

О.БЫЧКОВА: Бизнес мафиозный?

М.ФРАНКЕТТИ: Бизнес супруга. Потому что им доверяют, и они имеют доступ к тем, кто сидит – как родственники. И уже в Неаполе было много случаев, когда арестовывали и сажали уже женщин. Такого нет на Сицилии – там это не принято, - это как наш Кавказ, они более традиционны. А тем более в «Ндрангете» - это вообще позор. А в Неаполе по-другому. Как выглядит жена Саса? – она привлекательна, но жесткая.

О.БЫЧКОВА: Что значит - жесткая?

М.ФРАНКЕТТИ: Это люди, которые страдали, вышли из бедности.

В.ПОЗНЕР: Она привлекательная, блондинка, может быть, крашеная, у нее привлекательное лицо, макияж, Но ты понимаешь, что ты имеешь дело с непростым человеком, сильным.

М.ФРАНКЕТТИ: Да, Они сильные. Особенно в Неаполе они смотрятся по-другому. Они чуть пошловаты, вульгарны, - такого на Сицилии нет. Они довольно вызывающе одеты. У нее интересная история – у нее отец тоже сидел очень долго, но дядя очень известный, босс Каморры 70-х, который потом сидел и договорился, чтобы ему дали меньший срок, дал показания, и очень долго жил по программе защиты свидетелей. Поэтому она прямо из этого мира. С ней тоже очень интересно разговаривать.

О.БЫЧКОВА: И о чем вы ее спрашивали? Как она ждала 15 лет?

М.ФРАНКЕТТИ: Она ждала 15 лет, и хотя она из очень известной мафиозной семьи, она была против и, хотя она поддерживала Саса, но была против его деятельности – она просто влюбилась.

В.ПОЗНЕР: Жена из той же среды, из жуткой бедности. Повторю – я думал, что такое может быть в Индии, в Калькутте, я не мог себе представить, чтобы в передовой европейской стране может быть такая бедность. Не одного человека, а весь квартал. Меня водили по квартирам - это не поддается описанию. При этом люди были необыкновенно приветливы, радушны, но когда ты видишь, что туалет – посреди комнаты, потому что там нет ничего другого, - люди так живут – полуодетые, полураздетые, - сильнейшее это впечатление. И надо не ужасаться внешне, потому что они очень гордые. «Респект» для них очень важная вещь.

О.БЫЧКОВА: Ну да, они так живут всю жизнь – чему ужасаться?

М.ФРАНКЕТТИ: Там действительно очень бедно. И районы на севере, которые считаются спальными, где продаются наркотики, - там люди живут очень бедно.

О.БЫЧКОВА: Олег: «Клан Сопрано» соответствует действительности?

В.ПОЗНЕР: Не надо путать – это Америка, это все другое. Кстати, это все соответствует, насколько я понимаю, но только это в США – это совсем другое.

О.БЫЧКОВА: Я задала вопрос в перерыве - «увлекается ли Каморра татуировками?» - Алексей спрашивает.

М.ФРАНКЕТТИ: Нет. Это не как вор в законе или якудза в Японии – там такого нет.

О.БЫЧКОВА: Странно.

В.ПОЗНЕР: Нормально. Татуировка – это странно.

О.БЫЧКОВА: Марина: «Какой премьер, такая и страна». Ну, не знаю, мне Италия нравится, я обожаю эту страну, вне зависимости от того, какой там премьер. Люди спрашивают – расскажите про Берлускони, что объединяет нашего парня и их парня, почему они все время общаются друг с другом.

В.ПОЗНЕР: Думаю, надо спросить парней.

О.БЫЧКОВА: От парней прямо сейчас ответ мы можем не получить. Вам нравится Берлускони?

М.ФРАНКЕТТИ: Мне он вообще не нравится. Но это неважно. Скажу объективно как журналист – Берлускони великий соблазнитель и очень верный друг. Это человек, если вы для него работали или работаете, и у вас были хорошие отношения, а появились проблемы – он вас точно не забудет. Он соблазнитель. Он очень обаятельный, яркий, смешной, умный, успешный, и очень верный. И хотя они с Путиным очень разные, я думаю, что действительно есть настоящая дружба. Хотя я всегда говорю, что мне это довольно смешно – как итальянцу и человеку, который давно здесь работает. Потому что Берлускони это такая странная каша: смесь Ходорковский, Березовский и Гусинский. А если бы он был бы в России с такими деньгами, влиянием и амбициями при Путине, он бы давно сидел. Много писали о том, что у них с Путиным есть совместный бизнес – я этого не знаю, но думаю, что там действительно есть дружба - он очень обаятельный человек.

О.БЫЧКОВА: Вы с ним встречались?

М.ФРАНКЕТТИ: Я снимал фильм для ВВС о Берлускони. Интервью он не дает.

В.ПОЗНЕР: Я пытался получить его интервью, заходил с самых разных сторон, разные люди его об этом просили – он не дал.

О.БЫЧКОВА: Он не дает интервью вообще?

М.ФРАНКЕТТИ: Редко, и только на пресс-конференциях, где не отвечает на вопросы. Только когда это собственный канал и человек, которому он доверяет.

В.ПОЗНЕР: Который не будет задавать ненужных вопросов.

М.ФРАНКЕТТИ: Это не Путин. Путин не боится острых вопросов, а Берлускони не хочет отвечать на такие вопросы.

О.БЫЧКОВА: Странно. Кажется, что это человек раскованный и нахальный.

В.ПОЗНЕР: Есть такое. А с другой стороны, наверное, думает: зачем мне это нужно? Ну, не буду в фильме у Познера или в интервью у Франкетти – это что, мне хуже будет? – я могу его понять.

О.БЫЧКОВА: А Берлускони почему остается до сих пор, хотя все его проклинают, по-моему?

М.ФРАНКЕТТИ: Это сложный вопрос. Хотя думаю, что это ненадолго, думаю, что мы сейчас видим начало конца Берлускони. Думаю, что тут много причин, одна - он великий соблазнитель. И он действительно соблазнял. У него удивительный дар: он прекрасно чувствует народ и что хочет народ слышать. Во-вторых, он прекрасно уловил момент в истории Италии, когда люди были против профессиональных политиков, поскольку у нас было очень много коррупционных скандалов. И вдруг появился Берлускони, который не имеет никакого отношения к политике, самый богатый и успешный бизнесмен в Италии, - «вы может быть как я». Он очень успешный, хитрый и прекрасно понимает собственный электорат. Но я считаю, что даже люди, которые его поддерживают, понимают, что это уже некрасиво.

О.БЫЧКОВА: Вы когда были в Италии?

М.ФРАНКЕТТИ: Я в Италии бываю раз в месяц, у меня там живет дочка от предыдущего брака.

В.ПОЗНЕР: Я только что из Милана.

О.БЫЧКОВА: Как в реальной жизни внутри Италии выглядят все экономические события, которые сейчас происходят? Все ждут кризиса, катастрофы?

В.ПОЗНЕР: Когда разговариваешь с людьми, ничего хорошего не слышишь. Я/ разговаривал с очень крупным банкиром, который возглавляет самую крупную финансовую группу в Италии, ему 79 лет, у него прозвище «Католический банкир», потому что он очень склонен к Папе Римскому, он говорит очень плохо о ситуации, очень пессимистично, что непонятно, как из этого выходить. И я разговаривал с разными людьми, и не было ни одного позитивного. Я всех спрашивал: вы итальянец? И часто отвечали: извините, я тосканец, а потом итальянец. Я спрашиваю – так вы итальянец? - Да, и мне очень стыдно за то, что я итальянец, потому что мне не нравится, что происходит в моей стране и то, как она себя ведет, - были даже такие ответы.

О.БЫЧКОВА: А почему должно быть стыдно?

В.ПОЗНЕР: Так мне человек ответил, такая реакция.

М.ФРАНКЕТТИ: Насчет Берлускони есть страшный раскол в Италии – люди, которые его поддерживают, его просто обожают, это просто любовь. И из-за этого они не верят в скандалы о коррупции, женщинах, они говорят, что это теория заговора его противников. А те, кто его не поддерживают - страстно ненавидят и конечно, они говорят, что им стыдно - потому что когда пишут об Италии, то пишут об ужасно скандальных историях по поводу секс-пати, проституции, взятках.

О.БЫЧКОВА: Его обвиняют люди в том, что сейчас происходит с экономикой?

М.ФРАНКЕТТИ: И да и нет. В Италии тоже проблема с информацией. В принципе, это демократическая страна, там есть свободная пресса. Но если смотреть итальянское телевидение – конечно, это не ВВС, не немецкое, и даже не французское телевидение. Там, поскольку он, как глава правительства, неформально контролирует государственные каналы, а все крупные частные каналы принадлежат ему лично.

В.ПОЗНЕР: Хорошая ситуация.

О.БЫЧКОВА: как это мило. На что-то похоже.

В.ПОЗНЕР: Непохоже. Они ему лично принадлежат.

М.ФРАНКЕТТИ: Это важный момент. Мы понимаем, что Кремль контролирует телевидение - мы это прекрасно понимаем. Но невозможно представить в России, что Путин был бы открыто владельцем СТС, РЕН-ТВ и ТНТ. Это невозможно себе представить.

В.ПОЗНЕР: это правда.

М.ФРАНКЕТТИ: А в Италии нет. И знаете, Берлускони – это феномен Италии, такое может быть только в Италии. В Европе невозможно себе представить, что человек, который контролирует СМИ - как он их контролирует, - хотя надо не забывать, что один раз он проиграл выборы, несмотря на контроль.

В.ПОЗНЕР: Когда он проиграл, он не контролировал государственные каналы.

О.БЫЧКОВА: Закончится к следующим выборам.

М.ФРАНКЕТТИ: Думаю, что он на следующие выборы не пойдет. А если бы пошел…

В.ПОЗНЕР: Из своей поездки я ощутил, что большинство людей относятся к государству и власти безразлично – это лучшее, что можно сказать.

О.БЫЧКОВА: Они безразличны как многие у нас, или там другое безразличие?

В.ПОЗНЕР: Окраска – с иронией, со смехом, безнадежно. Самое разное.

М.ФРАНКЕТТИ: Но это было всегда.

В.ПОЗНЕР: Да, это очень итальянская штука.

М.ФРАНКЕТТИ: Известна фраза: «Попытаться управлять итальянцами несложно, но бесполезно».

В.ПОЗНЕР: Это сказал Наполеон, который в этом деле очень четко разбирался.

О.БЫЧКОВА: И набил немало шишек. Марк, поскольку вы часто ездите туда, скажите, кризис, экономика влияет на повседневную жизнь знакомых вам людей?

М.ФРАНКЕТТИ: Влияет. Но на улице ты это не чувствуешь. Мой отец живет во Флоренции, у него маленькая гостиница – влияет. Он уже несколько лет страдает от этого, потому что очень высоки налоги, меньше туристов – влияет. Но когда ты там, ты не чувствуешь, что люди живут плохо. В Италии люди довольно хорошо живут. Хотя знаете, есть такие места, как Неаполь, но и не только – вы были бы удивлены – есть очень много людей в Италии, которые живут очень бедно.

В.ПОЗНЕР: У молодежи очень серьезные проблемы. Многие молодые хотят уехать, потому что не могут найти работу.

О.БЫЧКОВА: И уезжают?

В.ПОЗНЕР: Многие уезжают.

М.ФРАНКЕТТИ: Конечно, у нас не ситуация Греции. Но влияет много – например, Верона очень много зарабатывала на мебели. И они страдают уже несколько лет - очень хорошо работает Китай. А в Неаполе делают вещи, на которых написано «Сделано в Китае», - китайская подделка, сделанная в Неаполе. Они там очень шустрые.

О.БЫЧКОВА: Спасибо вам большое. Владимир Познер и Марк Франкетти были нашими гостями.

Каморра – одна из самых известных мафий, зародившихся в Неаполе. Дословно “camorra” переводится как путаница, шум и суматоха. Но есть у слова и иное значение – “шайка”. Однако для большинства жителей Неаполя Каморра – это вовсе не простой тихий шум, который доносится откуда-то издалека, а самая настоящая из Неаполя, которая проводит свою преступную деятельность, не жалея никого.

Говоря об истории создания Каморры, стоит отметить, что корни этой банды теряются в глубине веков, уходя в далекий 16 век. Многие историки связывают появление банды с засекреченными сообществами испанцев, населявших на тот момент большую часть территории Кампании. Однако более правдоподобной кажется версия, согласно которой Каморра возникла из нескольких более мелких , которые объединились ради наведения собственных порядков в бедных кварталах города Неаполь.

Впервые Каморра начала свою активную преступную деятельность на рубеже 18 и 19 веков, когда в Неаполе имел место своеобразный “вакуум власти” между Бурбонами и Неаполитанской республикой. В первый раз официальная деятельность Каморры была зафиксирована в документах, относящихся к началу 19 века. Найденные полицейскими документы содержали в себе правила, посредством которых регулировалось взаимодействие между входящими в преступную группировку криминальными организациями.

Несмотря на то, что Каморру часто называют единой организацией, осуществляющую свою криминальную деятельность наподобие , в реальности ее структура была достаточно сложной. Всё это потому, что в Каморру входили кланы, различающиеся по многим параметрам, начиная от количества входящих в них участников, и заканчивая типом и степенью своего влияния, криминальными стратегиями, экономическими возможностями и амбициями. При этом союз данных кланов нельзя было назвать централизованным сговором. Скорее для их описания подходил термин “мирный союз”.

Цель каждого из кланов – разделение территории влияния. Если бы Каморры не существовало, вероятность возникновения кровавых стычек и конфликтов была бы высока, а сами кланы несли бы крупные потери. Безусловно, подобные перспективы не устраивали ни одну из сторон, потому они договорились, что каждый из кланов контролирует свою территорию и не вмешивается в дела других. И это был абсолютно правильный подход к делу, ведь история показывает, что потери от каждой подобной стычки кланов исчислялись десятками и даже сотнями жизней.

Являлось ли отсутствие централизованного управления недостатком мафии Каморра? Нет. Как раз наоборот, то, что у не существовало единого центра управления, было одним из ее основных преимуществ. Ведь если в других бандах арест “верхушки” наносил сильнейший удар по всей группировке, то Каморра обладала чрезвычайной гибкостью и не зависела от нескольких человек.

По своему авторитету Каморра была способна конкурировать даже с . Несмотря на то, что банда была практически полностью “обезглавлена”, многие криминальные лидеры предпринимали попытки объединить кланы в новую Каморру, причем, эти попытки не были безрезультатными. Так, по данным полиции Италии, в 1983 году в Новую Каморру входили 10 кланов, а спустя 4 года их число возросло до 26. В 1988 году в список Каморры входили 32 клана, и в определенный момент их число доросло до 100. Однако в период с апреля по ноябрь 2009 года полицией поочередно были задержаны сразу 5 лидеров Каморры. Но, как известно, основная сила Каморры заключается в ее децентрализации, и сейчас новые лидеры мафии проводят реформы, цель которых – вернуть Каморре былую славу.

Если верить некоторым источникам, главными сферами деятельности Каморры являются торговля оружием, наркоторговля, нелегальная коммерция и проституция, а общий годовой доход мафии превышает 12 миллиардов евро.

Роберто Манганьелло - один из главарей Каморры (на фото)
В рейтинге итальянской мафии неаполитанская каморра занимает почетное третье место, сразу после калабрийской мафии и сицилийской коза-ностра. Но по кровожадности и беспределу каморра - безусловный лидер. На ее счету десятки тысяч смертей. Несмотря на активную борьбу государства с мафией вообще и каморрой в частности, неаполитанская братва по-прежнему очень сильна.

«Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю» - это главное правило выживания жителей Неаполя и всей провинции Кампания. Иначе - неминуемая смерть. Каморру боятся и ненавидят, каморрой восхищаются и беспрекословно служат ей, каждый миг рискуя потерять жизнь.

Бедствие национального масштаба - именно так можно охарактеризовать неаполитанскую каморру, борьба с которой ведется с переменным успехом не одно столетие. В отличие от той же сицилийской коза ностра, имеющей четкую структуру, стройную иерархию и жесткую дисциплину, неаполитанская каморра на протяжении веков была и остается неорганизованной, неуправляемой и совершенно дикой. В то время как ее влияние давно уже вышло за пределы Неаполя и провинции Кампания, распространившись по всей Италии и всему миру. Масштаб преступной деятельности каморры не имеет аналогов в Европе.

Возникновение каморры
Но обратимся сначала к истокам возникновения этого движения. Каморра появилась в середине XVIII века на юге Италии, в Неаполе, во времена династии неаполитанских Бурбонов. Хотя само понятие появилось еще в XVI веке, во времена испанского владычества. Тогда каморрой называли себя испанские наемники. Вариантов перевода у этого слова несколько - драка, стычка, ссора.

Густаво Артистико - член мафии Каморра
Первоначально каморра играла при короле роль разведки и контрразведки, из нее набирались палачи и наемные убийцы. Но потом она вышла из подчинения и перешла к тотальному террору. К тому времени каморра уже проникла во все слои общества и являлась государством в государстве. Правительство было вынуждено вступить с ней в молчаливый союз. Так, неаполитанская королева Мария Каролина награждала орденами главарей шаек каморристов и покровительствовала знаменитому разбойнику Гаэтано Маммоне, называя его «мой милый генерал».

Надо сказать, что каморра никогда не была единой организацией. Она состояла и по сей день состоит из нескольких группировок (сейчас их около 200), главари которых никому не подчинялись. Они могли временно объединиться для совершения какого-либо масштабного преступления и потом разбежаться.

Арест участника Каморры
После объединения Италии существование каморры в прежнем виде стало невозможным. Развитие торговли и промышленности, активность правительства в плане борьбы с преступностью - все это заметно ослабило каморру, но она выжила и окрепла за счет прихода молодых сил. Каморра поднялась и получила большую власть на торговле наркотиками, приносящей ей и по сей день до 400 миллионов долларов ежемесячного дохода.

Алессандро Джаннелли - босс одного из кланов Каморры
Контрабанда (в первую очередь алкоголя и сигарет) и торговля наркотиками - два старинных бизнеса каморры. Она по праву считается одним из самых богатых и влиятельных мафиозных синдикатов Европы.

Крестные матери
Не смог уничтожить в 20-х годах XX века каморру и фашистский диктатор Бенито Муссолини, беспощадный борец с мафией. После войны каморра еще больше расцвела и окрепла. Поразительно, но факт: отсутствие единой организации помогает каморре выжить. Ведь каморру нельзя обезглавить! Мало кто знает, что в неаполитанской мафии есть не только «крестные отцы», но и «крестные матери». Так, после смерти Николы Пианесе, главаря одной из старейших группировок каморры, его место заняла некая Раффаэлла Де Алтерио. По данным полиции, на счету этой группировки за последние 30 лет около четырех тысяч убийств.

Раффаэлла Де Алтерио - арест
Другая «крестная мать» Мария Личчарди прославилась тем, что скупала девушек у албанской мафии для продажи в бордели. Каморра в Италии занимается сегодня не только наркотрафиком и контрабандой, но и всем, что приносит деньги: рэкетом, крышеванием проституток, фальшивомонетничеством и торговлей оружием.

Мария Личчарди в суде
К примеру, изготовлением контрафактной одежды, обуви и сумок из кожи. Этот ширпотреб, изготовленный на подпольных фабриках каморры, ютящихся в подвалах и заброшенных зданиях, продается по всему миру.

Мусорный бизнес мафии
Еще одним из главных бизнесов каморры является утилизация промышленного мусора. А это уже прямая угроза здоровью нации. Мафия завалила подвластную ей провинцию Кампанья горами мусора и токсичных отходов, и трагические последствия с годами дали о себе знать. В сельских областях идет резкий рост онкозаболеваний, в первую очередь у детей.

Мусор на границе возделываемых земель недалеко от Кайвано, в окрестностях Неаполя, на юге Италии
Это, по мнению врачей, связано с утилизацией промышленных отходов, которой занимается каморра. Фактически привозимые с севера Италии промышленные отходы прячутся в бытовом мусоре, а то и просто разбрасываются по лесам и водоемам. Годами горящие горы бытового мусора, приправленного промышленным, отравили все вокруг тяжелыми металлами, соединениями хлора и растворителями.

Франческо Данезе - один из главарей Каморры
Но еще страшнее, что каморра использует земли Кампаньи для нелегального захоронения ядерных отходов, привозимых из Европы. Это пятно на репутации всей Италии - в этом бизнесе замешаны государственные чины и представители правоохранительных органов.

Антонио Йовине, влиятельный босс неаполитанской Каморры, после его ареста в полицейском штабе Неаполя
Еще одна беда - утилизация токсичных отходов под видом удобрений для сельхозугодий - мафия поставляет фермерам токсичные отходы, которыми те в принудительном порядке «удобряют» поля. В 1993 году был скандал - мафиози Нунцио Перрелла сдал властям всю информацию об этом бизнесе. Были аресты среди чиновников, но вскоре все оказались на свободе, правда, зараженные районы Кампаньи были все-таки объявлены зоной бедствия.

Сальваторе Руссо, босс Каморры с 1995 года, во время задержания итальянской полицией в Неаполе
Шокирующей сенсацией стали разоблачения журналиста Роберто Савиано, сумевшего узнать жизнь каморры изнутри и написавшего разоблачительную книгу «Гоморра» (журналист уже много лет живет под усиленной охраной - каморра вынесла ему смертный приговор). По мнению Савиано, хотя он не смог добыть прямых доказательств, каморра связана с ИГИЛ (запрещена в РФ) через подконтрольную террористам территорию Албании. Но наркотики не единственное, что связывает каморру и исламских радикалов. Неаполитанская мафия помогает легализации террористов, изготавливая для них фальшивые документы у себя на родине.

Устрашение каморры
Сложность борьбы с неаполитанской каморрой заключается еще и в том, что в нее постоянно вливается безработная молодежь. Любопытная деталь: «доны» кланов каморры живут в бедных кварталах Неаполя - переезд в богатые кварталы чреват для них потерей авторитета и власти. Полиция периодически проводит громкие аресты, а каморра в ответ устраивает кровавые акции устрашения.

Винченцо Личчиарди, один из тридцати самых разыскиваемых мафиози страны, сопровождается полицией после его ареста в Неаполе, на юге Италии
Так, в городе Казаль-ди-Принципе киллеры каморры буквально на глазах у полиции расстреляли Станислас Кантелли, считая его виновным в аресте 107 членов группировки. У6ийство было совершено в тот момент, когда в город ввели войска для борьбы с мафией. Кантелли расстреляли прямо в покерном клубе, где он обычно проводил время. Это был еще и ответ каморры на попытки запугать ее вводом войск.

Антонио Ло Руссо, лидер неаполитанской Каморры, в суде Экс-ан-Прованса на юге Франции
Но итальянцы, похоже, устали боятся кровожадной каморры. Все больше людей, презрев страх смерти, идут свидетелями в суде против неаполитанской мафии. Например, 58-летняя Сильвана Фучито, хозяйка маленького магазина, обратилась в полицию после нападения - к ней пришли рэкетиры из каморры и, получив отказ, бросили в магазин бутылку с зажигательной смесью. В итоге 15 каммористов угодили за решетку, а от Сильвано все отвернулись - она стала прокаженной. Люди боялись, что их могут убить только за то, что они случайно оказались на улице рядом с этой женщиной.

Арест члена клана д"Амико неаполитанской каморры
Но со временем к ней стали обращаться за советом и помощью - заговор молчания был разрушен. Желание жить и не бояться пересилило страх смерти от рук киллеров. Даже у самих мафиози случаются срывы. Они тоже устали. Устали от своих же кровавых злодеяний. Во время очередного «мусорного» скандала с разоблачениями выступил главарь клана «Капези» Кармине Скьявоне, который, с его слов, давно потерял счет убитым по его приказу людям. Он дал показания против своих, и в итоге немало политиков и чиновников оказались за решеткой.

Кармине Скьявоне
Мафиози признался, что нарушил омерту - обет молчания потому, что тревожится о состоянии экологии и жителях Кампаньи, которые обречены на смерть. Вот так Италия в последние годы борется с каморрой. Судебные процессы идут годами, гибнут свидетели и потерпевшие, но суды все же выносят обвинительные приговоры и «крестные отцы» оказываются за решеткой. Возможно, мафия действительно бессмертна. До тех пор, пока люди поражены пандемией страха.