17 июля в 17–00 радиостанция города Сеута в испанском Марокко передала: «Над всей Испанией безоблачное небо». Это был сигнал для начала мятежа.

Начало гражданской войны в Испании

Части испанских вооруженных сил, расквартированных в составляли 45186 человек, в т. ч. 2126 офицеров. Это были элитные войска, имевшие боевой опыт. Коренные жители Марокко были далеки от испанской политической жизни. Республика была для них пустым словом, так как она ничего не изменила в их повседневной жизни. Участие же в мятеже сулило добычу.

В силу этих причин марокканские части на протяжении всего периода гражданской войны были лучшими ударными войсками мятежников и внушали противникам ужас своей жестокостью, своими леденящими душу криками во время атаки. В народе их продолжали называть маврами.

Марокканские войска Франко

Организаторами мятежа — военного заговора против республиканского правительства Народного фронта — были генералы Хосе Санхурхо, Эмилио Мола, Гонсало Кейпо де Льяно и Франсиско Франко.

Причины гражданской войны в Испании

Чего хотели военные?

Прекращения волнений и беспорядков на улицах, отмены республиканской конституции и антиклерикальных законов, запрета политических партий, ухода либералов и прочих левых. В общем, возвращения к старому порядку, а некоторые хотели возвращения к монархии.

Мола заявил: «Мы будем сеять террор, безжалостно уничтожая всех, кто с нами не согласен». Был объявлен крестовый поход против «красной чумы», за «великую и единую Испанию“.

Мятеж генералов поддержали военные гарнизоны нескольких городов, большая часть кадровых военных и гражданской гвардии (полиции) и, конечно, испанская Фаланга.

В Наварре и ее столице Памплоне мятеж имел характер почти народного праздника. На улицы городов вышли отряды «рекете», военизированной организации карлистов, сторонников бурбонской монархии, и под колокольный звон церквей просто отменили республику. Сопротивления практически не было. Наварра стала единственной частью Испании, где у мятежников была поддержка населения.

Рекете-карлисты

Ход гражданской войны Испании

18 июля многие мадридские газеты сообщили о мятеже африканской армии и о том, что правительство республики контролирует положение и уверено в скорой победе. Некоторые СМИ писали даже, что восстание потерпело неудачу.

А между тем в 2 часа дня 18 июля генерал Гонсало Кейпо де Льяно поднял мятеж в столице Андалусии - Севилье.

В своих планах мятежники придавали ключевое значение Андалусии. Используя этот регион как базу, африканская армия должна была развернуть наступление на Мадрид с юга, встретившись в столице с войсками генерала Молы, которые изготовились для броска на столицу с севера.

Но если Андалусия была ключом к успеху путча, то Севилья была ключом к Андалусии. Севилья неспроста, как и Мадрид, именовалась «красной». Наряду с Барселоной она была давней цитаделью анархизма.

Мятежники в Севилье, июль 1936

Кейпо де Льяно вряд ли смог бы своими силами захватить весь город. К тому же губернатор Уэльвы 19 июля послал на помощь севильцам отряд гражданской гвардии, к которому примкнула колонна шахтеров с рудников Рио-Тинто. Но у сáмой Севильи гражданские гвардейцы разгромили шахтеров и перешли на сторону мятежников.

Участники гражданской войны в Испании

Нацистская Германия послала на помощь мятежникам отборную военно-авиационную часть легион “Кондор”.

Очень оперативно колониальные войска были переброшены из Африки в Испанию на немецких самолетах Люфтваффе, и это сыграло роковую роль, мятежники сразу смогли закрепиться на юге, потопив сопротивление в крови, и направили несколько колонн по направлению к Мадриду. Немецкими операциями в Испании руководил Герман Геринг.

Муссолини направил в Испанию целый экспедиционный корпус. Это фактически была военная интервенция, которая во многом определила ход и исход войны.

20 июля на севильский аэродром Таблада прибыли первые отряды легиона из Марокко. Рабочие кварталы города Триана и Макарена держались до 24 июля, народная милиция с оружием в руках сражалась на баррикадах. Когда войска мятежников захватили весь город, начался настоящий террор — массовые аресты и расстрелы.

Была прекращена и всеобщая забастовка: Кейпо де Льяно просто пригрозил расстрелять каждого, кто не выйдет на работу. Подводя итог своей деятельности по захвату власти в Севилье, генерал хвалился, что 80 % женщин Андалусии надели или наденут траур.

Итог военного мятежа в Андалусии говорил о примерном равенстве сил противоборствующих сторон. Четыре из восьми главных городов региона были захвачены мятежниками — Севилья, Гранада, Кордоба и Кадис, а четыре остались за республикой — Малага, Уэльва, Хаэн, Альмерия. Но победу одержали путчисты. Они выполнили свою главную задачу - создали на юге Испании надежный плацдарм для высадки африканской армии.

17–20 июля вся Испания стала ареной жестоких боев, предательства и героизма. Но все же главным был только один вопрос: на чьей стороне будут два основных города страны - Мадрид и Барселона.

Барселону удалось отстоять благодаря верности республике местной гражданской гвардии и участию многочисленных вооруженных отрядов анархистов.

Вот как описывал обстановку в Барселоне корреспондент „Правды“ Михаил Кольцов:

„Все сейчас наводнено, запружено, поглощено густой, возбужденной людской массой, все всколыхнуто, выплеснуто наружу, доведено до высшей точки напряжения и кипения. ...Молодежь с винтовками, женщины с цветами в волосах и обнаженными саблями в руках, старики с революционными лентами через плечо, среди портретов Бакунина, Ленина и Жореса, среди песен и оркестров, торжественного шествия рабочей милиции, обугленных развалин церквей...“

Народная милиция в Барселоне

Генерал Франко

28 сентября в Саламанке состоялось совещание военной хунты мятежников. Франко стал не только главнокомандующим, но и главой правительства Испании на время войны.

Франко сделали именно главой правительства, а не государства, так как монархическое большинство среди генералов считало главой Испании короля.

Сам Франко вдруг стал именовать себя не главой правительства, а главой государства. За это Кейпо де Льяно назвал его «свиньей». Умным людям сразу стало ясно, что Франко не нужен никакой монарх: пока генерал жив, он не отдаст верховной власти ни в чьи руки.

Cara al sol - „Лицом к солнцу“ — гимн Испанской фаланги.

Франко ввел по отношению к себе обращение «каудильо», т. е. «вождь».

Лозунгом новоявленного диктатора стал девиз - «Одно отечество, одно государство, один каудильо» (в Германии это звучало как «Один народ, один рейх, один фюрер» ).

Став вождем, Франко сразу же оповестил об этом Гитлера и Муссолини.

Оборона Мадрида.
Интернациональная помощь республиканцам

В ноябре 1936 года Мадрид был окружен несколькими колоннами мятежников. Знаменитое выражение „пятая колонна“ принадлежит генералу Мола. Он тогда заявил, что против Мадрида действуют пять колонн — четыре с фронта, а пятая колонна — в самом городе. Франко мечтал въехать в город на белом коне именно 7 ноября, чтобы досадить «красным».

Народное ополчение в Мадриде, 1936

Мадрид обороняло около 20 тысяч бойцов народной милиции (в группировке Молы было 25 тысяч человек), объединенные в отряды ополчения по цеховому принципу. Были отряды пекарей, рабочих и даже парикмахеров. Им чудом удалось отстоять Мадрид, остановив франкистов буквально на окраинах. На линию фронта можно было доехать на трамвае.

В обороне Мадрида принимали участие Интернациональные бригады, созданные из добровольцев разных стран, приехавших на помощь испанской республике.

Из Франции приехали сотни русских эмигрантов. Всего через Испанию прошло 35 тысяч интербригадовцев. Это были студенты, врачи, учителя, рабочие левых убеждений, многие с опытом первой мировой войны. Они приехали в Испанию из Европы и Америки сражаться за свои идеалы, против международного фашизма. Их называли „волонтерами свободы“.

Американский батальон Авраама Линкольна

Именно во время обороны Мадрида подоспела советская военная помощь — танки и самолеты. СССР оказался единственной страной, которая по-настоящему помогла республике. Остальные страны придерживались политики невмешательства, опасаясь спровоцировать агрессию Гитлера. Эта помощь была эффективной, хотя и не такой мощной, как немецкая и итальянская (Гитлер послал 26 тысяч военных, Муссолини 80 тысяч, португальский диктатор Салазар 6 тысяч).

14 октября 1936 года в Картахену пришел пароход «Комсомолец», доставивший 50 танков Т-26, ставших лучшими танками гражданской войны в Испании.

28 октября 1936 года на севильский аэродром Таблада совершили неожиданный налет неизвестные бомбардировщики. Это был дебют в Испании новейших советских бомбардировщиков СБ (т. е. «скоростной бомбардировщик»). Советские летчики величали самолет уважительно - «Софья Борисовна», а испанцы называли СБ «катюшками» в честь русской девушки. Советские летчики защищали небо Мадрида, Барселоны и Валенсии от немецких „юнкерсов“ и итальянских „фиатов“.

Советские летчики под Мадридом

Республиканцы активно вели партизанскую войну с помощью советского советника, военного инженера Ильи Старинова, который приехал в Испанию под псевдонимом Родольфо. Был создан 14-й партизанский корпус, в котором Старинов обучал испанцев технике диверсий и тактике партизанских действий. Очень скоро на солдат и офицеров армии Франко имя Родольфо начинает наводить ужас. Им были спланированы и осуществлены около 200 диверсий, стоивших противнику тысяч жизней солдат и офицеров.

В феврале 1937 года под Кордовой группа Родольфо взорвала поезд, который вёз штаб итальянской авиадивизии, посланной Муссолини на помощь армии Франко. Эрнест Хемингуэй, единственный из военных коррреспондентов, ходил вместе с партизанами в тыл врага. Этот опыт пригодился ему для романа „По ком звонит колокол“ .

В Мадриде есть памятник погибшим советским добровольцам. А многие из тех, кто остался жив и возвращался в СССР из Испании, были репрессированы. В 1938 году был арестован Михаил Кольцов, автор „Испанского дневника“ — живого, страстного документа эпохи. В 1940 году он был расстрелян.

Cреди советских советников в Испании были разведчики и агенты НКВД, помогавшие республиканскому правительству создавать структуры безопасности и одновременно следившие вместе с эмиссарами от Коминтерна за «порядком» в стане республиканцев, особенно за «троцкистами» и анархистами.

«Ах, Кармела!» - самая известная песня республиканцев.

Гражданская война и анархизм

Мятеж 17–20 июля уничтожил испанское государство в том виде, в каком оно существовало не только в республиканское пятилетие. На республиканской территории первые месяцы реальной власти не было вообще.

Стихийно возникшее народное ополчение — милиции (как в 1808 году, во время войны с Наполеоном) — поначалу никому не подчинялось. У левых партий и профсоюзов были свои вооруженные отряды и комитеты.

Анархисты устраивали революционные эксперименты, создавали сельские коммуны в арагонских деревнях и рабочие комитеты на фабриках и заводах Барселоны. Вот какую картину увидел Джордж Оруэлл в Барселоне в конце 1936 года:

„Я впервые находился в городе, власть в котором перешла в руки рабочих. Почти все крупные здания были реквизированы рабочими и украшены красными знаменами либо красно-черными флагами анархистов, на всех стенах были намалеваны серп и молот и названия революционных партий; все церкви были разорены, а изображения святых брошены в огонь. Никто не говорил больше «сеньор» или «дон», не говорили даже «вы», - все обращались друг к другу «товарищ» либо «ты» и вместо « Buenos dias » говорили « Salud ! » ... Главное же - была вера в революцию и будущее, чувство внезапного прыжка в эру равенства и свободы.“ („Памяти Каталонии“)

Анархизм, с его самоуправлением и презрением к любой власти, был очень популярен в Испании.

„Ни Бога, ни государства, ни хозяев!“.

Анархистский профсоюз CNT был самым многочисленным, в нем состояло полтора миллиона человек и в Каталонии власть фактически была в их руках.

Гражданская война и террор

Гражданские войны отличаются особой жестокостью. Сент-Экзюпери, будущий автор «Маленького принца», побывавший в Испании как корреспондент, написал пронзительную книгу репортажей «Испания в крови»:

«В гражданской войне линия фронта невидима, она проходит через сердце человека, и воюют здесь чуть ли не против самих себя. И поэтому, конечно, война принимает такую страшную форму... здесь расстреливают, словно лес вырубают… В Испании пришли в движение толпы, но каждый отдельный человек, этот огромный мир, тщетно взывает о помощи из глубин обвалившейся шахты.»

В романе Хемингуэя „По ком звонит колокол“ есть страшная сцена, которая передает атмосферу того, что творилось в тех городах и деревнях, в которых военный мятеж потерпел поражение. Разъяренная толпа крестьян зверски расправляется со своими односельчанами, местными богатеями -»фашистами", и сбрасывает их с обрыва.

Линия фронта проходила еще и через семьи: братья воевали по разную сторону баррикад. Франко приказал расстрелять собственного двоюродного брата, который был на стороне республиканцев.

У республиканцев был стихийный террор снизу, возникший в атмосфере хаоса и неразберихи после мятежа, когда бесконтрольные вооруженные отряды народной милиции расправлялись с теми, кого считали своими врагами, «фашистами».

Почему громили церкви и нападали на священников? Вот слова философа Николая Бердяева:

"Испанское католичество имеет ужасное прошлое. Именно в Испании католическая иерархия была наиболее связана с феодальной аристократией и с богатыми. Испанские католики редко становились на сторону народа. В Испании наиболее расцвела инквизиция. Для народных масс, для угнетенных создались очень тяжелые ассоциации с католической церковью. Странно было предположить, что час расплаты никогда не наступит. "

Позже республиканское правительство сумело восстановить контроль над своей территорией и пресечь внесудебные расправы. Осенью 1936 года были введены народные суды.

Франкисты проводили планомерный, жестокий террор сверху, устраивая чистки в городах и деревнях, массовые расстрелы сторонников Народного Фронта, членов левых партий и профсоюзов - на протяжении всей войны и долгое время после её окончания. Франко считал, что необходимо сломить дух гражданского населения путем ликвидации любой потенциальной угрозы или оппозиции.

Андалузская деревня

В Гранаде был расстрелян поэт Федерико Гарсия Лорка.

Взятие Малаги франкистами в январе 1937 года было одной из самых кровавых страниц гражданской войны, когда десятки тысяч отступавших беженцев по дороге Малага — Альмерия расстреливались артиллерией крейсеров и итальянской авиацией.

Именно в Испании начала активно применяться тактика бесчеловечных бомбардировок мирных городов, жилых кварталов с целью устрашения противника.

Немецкий легион «Кондор» бомбил Мадрид, Барселону, Бильбао. Причем немецкая авиация не трогала фешенебельные кварталы, а бомбила густонаселенные рабочие районы. Впервые были применены зажигательные бомбы, вызывавшие большое количество жертв. Полностью разрушенная Герника, старинный город басков, стала символом бессмысленной жестокости.

Пабло Пикассо. «Герника», 1937

Испанские дети.

Испанских детей, страдавших от голода и бомбежек, спасали за рубежом.

В 1937-38 годах вывезли 38 тысяч человек из северных районов Испании в другие страны, из них около 3 тысяч попали в Советский Союз. Испанских детей привезли на теплоходе в Ленинград, а оттуда уже распределяли по детским домам-интернатам, под Москвой, в Ленинграде и на Украине.

Самые старшие из испанских детей потом пошли добровольцами на фронт во время Великой Отечественной. Несовершеннолетние мальчишки убегали в партизанские отряды, девочки становились медсестрами.

Испанские дети не ходили в советские школы, их воспитатели и учителя были испанцами, которые приехали вместе с ними. Было такое представление, что они должны учиться на родном языке, потому что скоро вернутся на родину. Но связь с родиной была прервана на долгие годы, вести от родителей не доходили.

Вернуться они смогли только в 50-х годах после смерти Сталина. Так получилось, что первые из них возвращались вместе с пленными из Голубой дивизии. Тогда была достигнута договоренность между двумя странами, что СССР выпустит испанских пленных, воевавших на стороне Гитлера, а Испания разрешит въехать детям и политэмигрантам — республиканцам.

Некоторые из детей, приехавшие тогда в Испанию, не прижились на родине. Они вернулись совершенно другими, чужими во франкистской Испании и часто не находили общего языка с родными после многолетней разлуки. Большая часть детей вернулась в Испанию в 70-х после смерти Франко.

В Москве на Кузнецком мосту есть Испанский центр, в котором до сих пор собираются испанские дети, «русские испанцы», которым уже за 80.

Испанские дети перед отъездом

Решающие сражения в ходе гражданской войны

Мадрид выдерживал осаду до конца войны. Главной победой республиканцев стала Гвадалахара, где был разбит итальянский экспедиционный корпус. Однако весной 1938 года войска Франко вышли к Средиземному морю и разрезали республиканскую Испанию на две части.

Самым долгим и кровопролитным было сражение на реке Эбро в июле-ноябре 1938 года, в котором погибло около 70 тысяч человек с обеих сторон. Это была последняя попытка республиканцев переломить ход войны, когда франкисты медленно продвигались по всей территории страны. Республике не хватало вооружений, советская помощь ослабела из-за помощи СССР Китаю.

После первоначального стремительного успеха на Эбро республиканская армия была вынуждена отступить.

Это было началом конца республиканской Испании.

Переправа республиканских бойцов через Эбро, 1938

В январе 1939 года пала Барселона, 300 тысяч беженцев вместе с остатками республиканской армии потянулись к французской границе - это был настоящий исход через Пиренеи, уходили целыми деревнями, женщины, дети, старики...

В сырую ночь ветра точили скалы.
Испания, доспехи волоча,
На север шла. И до утра кричала
Труба помешанного трубача.
(Илья Эренбург, 1939)

Испанские беженцы идут к французской границе, 1939

Французы направляли республиканцев в лагеря для беженцев, мужчин отдельно, женщин с детьми отдельно, некоторые из них потом попали в немецкие концлагеря, другие влились в ряды французского Сопротивления и принимали участие в освобождении Франции от немцев.

В марте 1939 года командующий республиканской армии центра Сехисмундо Касадо устроил путч и сдал Мадрид, чтобы заключить почетный мир с франкистами и избежать ненужных жертв. Однако Франко потребовал безоговорочной капитуляции республики и 1 апреля объявил об окончании войны: «Мы захватили и обезоружили войска красной Испании и достигли своих окончательных национальных военных целей».

Генералиссимус Франсиско Франко

Официальной идеологией нового режима стал национал-католицизм, а единственной партией — фашистская Фаланга.

«Нет ничего более страшного, чем союз между слабоумием казарм и идиотизмом ризницы» , — говорил писатель и философ Мигель де Унамуно.

Продолжение следует...

Лола Диас,
Раиса Синицына, гид в Севилье

• маршрут вашего мини-тура по Андалусии - помогу составить индивидуальный, по вашим интересам,
• проведу для вас экскурсии в городах Андалусии,
• трансфер - организую транспорт по маршруту, в отель, в аэропорт, в другой город,
• отель - посоветую, какой вам лучше выбрать, ближе к центру и с парковкой,
• что еще интересного посмотреть в Андалусии - подскажу достопримечательности, которые будут интересны лично вам.

Живые, интересные, творческие экскурсии в городах Андалусии, разработанные по вашим индивидуальным интересам:

• Севилья
• Кордоба
• Кадис
• Уэльва
• Ронда
• Гранада
• Марбелья
• Херес де ла Фронтера
• Белые деревни Андалусии

Связаться с гидом, задать вопрос:

Почта: [email protected]

Skype: rasmarket

Тел: +34 690240097 (+ Viber, +WhatsApp)

До встречи в Севилье!

Смерть республиканца анархиста Федерико Боррелла Гарсии (фотография Роберта Капы) … Википедия

Гражданская война в Венесуэле Сиприано Кастро в Каракасе в 1899 г … Википедия

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ИСПАНИИ 1936 39, началась в результате мятежа, поднятого генералами Э. Мола и Ф. Франко (см. ФРАНКО БААМОНДЕ Франсиско). Хотя истоки конфликта уходили своими корнями в спор столетней давности между традиционалистами и… … Энциклопедический словарь

1936 39 началась в результате мятежа, поднятого генералами Э. Мола и Ф. Франко. Хотя истоки конфликта уходили своими корнями в спор столетней давности между традиционалистами и сторонниками модернизации, в Европе 1930 х гг. он принял форму… … Большой Энциклопедический словарь

Гражданская война в Испании - (Spanish Civil War) (1936 39), ожесточенное воен. противоборство левых и правых сил в Испании. После падения Примо де Риверы (1930) и свержения монархии (1931) Испания оказалась расколотой на два лагеря. По одну сторону были привилегированные и… … Всемирная история

Гражданская война - (Civil War) Определение понятия Гражданская война, причины гражданских войн Информация о понятии Гражданская война, причины, события и герои гражданских войн Содержание Содержание в Европе Гражданские войны в. Алой и Белой розы. Классовая борьба … Энциклопедия инвестора

Основная статья: История США Гражданская война в США По час … Википедия

См. в ст. Испанская революция 1931 39 … Советская историческая энциклопедия

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА - (civil war) вооруженный, часто длительный, конфликт, в котором политически организованные группы в государстве оспаривают политический контроль либо борются за или против его создания в какой либо новой форме. Крупнейшие гражданские войны… … Большой толковый социологический словарь

Monarquía universal española (Monarquía hispánica / Monarquía de España / Monarquía española) 1492 1898 … Википедия

Книги

• Гражданская война в Испании 1936-1939 , Бивор Э.. «Испанская гражданская война остается одним из немногих конфликтов современной эпохи, история которого лучше описана проигравшими, чем победителями. Это неудивительно, если вспомнить то…
• Дженнифер Блейк (комплект из 3 книг) , Дженнифер Блейк. Том 1. "Испанская серенада" - остросюжетный роман, насыщенный точно воссозданными реалиями XVIII века, - написан в духе любовного приключенческого романа. В основу произведения положена…

18 июля 1936 г. – военно-фашистский мятеж и начало гражданской (национально-революционной) войны. Во главе мятежников – генерал Франциско Франко , командующий испанскими войсками в Марокко. Сторонник монархии, церкви, порядка и сильной власти. Каудильо – вождь. Лозунг «Единая страна, единое государство, единый вождь»..

Вместо быстрого государственного переворота – длительная и жестокая гражданская война .

Этапы гражданской войны :

В августе 1936 г. соединились северная и южная группировка мятежников – наступление на Мадрид.

В сентябре 1936 г. в г. Бургосе было создано правительство Франко, которое признали Италия и Германия, и стали оказывать ему помощь

В то же время западные страны (Англия и Франция), в ответ на просьбу республиканского правительства продать им оружие, в августе 1936 г. создали Комитет по невмешательству в испанские дела (запрет предоставлять оружие обеим сторонам), в который вошли 27 государств (в том числе, Италия, Германия, СССР). Цель – предотвращение международного конфликта. На практике данное соглашение действовало только в отношении республиканского правительства – Италия, Германия и Португалия оказывали помощь Франко. С конца 1936 г., помимо оружия, стали прибывать и войска этих стран – итало-германская интервенция.

Тогда в октябре 1936 г. правительство СССР, в ответ на просьбу республиканского правительства (Ларго Кабальеро), начинает оказывать ему помощь – и оружие (включая танки и самолеты), и добровольцы. Расплачивались золотом.

В октябре 1936 г. войска мятежников подошли к Мадриду и почти полностью окружили его, до мая 1937 г. продолжалась битва за Мадрид. Отстояли, понимая, что от судьбы Мадрида зависит судьба республики.

Сказывались последствия международной блокады и итало-германской интервенции. Не хватало оружия. В то же время республиканское правительство НФ проводит важные социальные и политические преобразования , которые должны были расширить социальную базу республики, помочь выстоять:

Конфискация земель мятежников и передача их крестьянам

Автономия Басконии (Галисия под властью франкистов)

Народная милиция была слита с регулярной армией, в ней создан институт политических комиссаров

Предприятия, брошенные владельцами, переходили в ведение государства, на них создавались рабочие комитеты для управления предприятиями

Национализация шахт, рудников, военной промышленности, автомобильного, железнодорожного и морского транспорта

Государственный контроль над банками и иностранными компаниями

Борьба с неграмотностью, открывались школы (около 10 тыс. школ открыто), библиотеки, дома культуры

Был сокращен рабочий день, установлены твердые цены на продукты

Монополия внешней торговли со стороны государства

Отделение церкви от государства

Женщины получили равные юридические и политические права с мужчинами

Военные неудачи (в начале 1939 г. франкисты захватили Каталонию) +

Внутренние трудности: разногласия между социалистами и коммунистами + действия анархистов = отсутствие единства и сплоченности . Группировки с различными политическими взглядами. Следует отметить, что политический режим республики Народного фронта эволюционизировал в сторону отхода от демократии, защита которой от фашизма была главной целью войны. Причины:

1) военное время

2) главное – следствие растущего влияния коммунистов, которое определялось, прежде всего, поддержкой СССР (борьба с анархизмом - террор, всевластие карательных органов)

В феврале 1939 г. Англия и Франция признали правительство Франко. (сотни тысяч испанцев, ушедших во Францию, были там интернированы и заключены в лагеря)

В марте республике был нанесен «удар в спину» - измена руководства армии, защищающей Мадрид (полковник Касадо), низложение правительства 6 марта, переговоры с франкистами и капитуляция 28 марта 1939 г.

Причины поражения республики:

1) интервенция фашистских держав

2) преступная политика «невмешательства» западных стран

3) внутренние противоречия, отсутствие единства

После поражения республики в Испании установился фашистско-авторитарный режим генерала Франко, который просуществовал до 1976 г

ФРАНКИЗМ

Политическая уникальность режима – его относительная стабильность в течение долгого времени (около 40 лет).

В основе идеологии Франко лежал тезис о гражданской войне в Испании как «крестовом походе» против всего неиспанского, и одновременно – в защиту западной европейской цивилизации, христианской культуры и католической религии перед лицом коммунистической угрозы.

Франко всегда подчеркивал «испанский характер» своего режима, в основу которого были положены традиции испанского католического абсолютизма.

Он утверждал, что традиционная либеральная парламентская демократия глубоко противна внутреннему характеру испанского общества и духу испанской культуры. Государство, по его мнению, должно было опираться на принцип корпоративного представительства семей, территориальных округов и профессиональных синдикатов (союзов) по итальянскому образцу.

Испания была объявлена «католической, общественной и представительной монархией», Франко провозглашался пожизненным главой государства.

Франко концентрировал в своих руках всю власть и всю ответственность – это была система власти, целиком и полностью покоившаяся на авторитете харизматического лидера. Все ключевые решения на государственном уровне могли быть приняты лишь при согласии Франко. Часто режим Франко называют режимом персональной (личной) диктатуры.

Однако Франко приходилось считаться с интересами тех общественных и политических группировок, которые его поддерживали – это представители армии, фаланги (партия), католической церкви, государственного бюрократического аппарата, а также монархистов.

Франко выступал скорее как «арбитр национального масштаба»: он демонстративно отстранялся от политической борьбы, не желая себя связывать с определенной политической силой. Роль Франко скорее заключалась в объединении различных профессиональных, общественных и политических группировок внутри правящего блока, которые без его решительного руководства погрязли бы в междоусобных распрях.

В отличие от Германии или Италии «Испанская фаланга », которая оказывала Франко безоговорочную поддержку в ходе гражданской войны, после ее завершения не получила монополии на политическую власть. Хотя фаланга являлась единственным в Испании законным политическим объединением, официальным символом и опорой режима, она не была правящей организацией. Фалангистам приходилось делить сферу политической деятельности (власть) с другими политическими группировками – представители партии никогда не контролировали армию, полицию, госаппарат, пропаганду, культуру, образование и воспитание.

Армия , благодаря которой Франко пришел к власти, и с которой была связана его профессиональная карьера, до конца существования режима оставалась главным гарантом стабильности и порядка, она фактически заменяла правящую партию, контролировала ситуацию в стране, осуществляла, или следила за осуществлением правительственных решений на местах.

Представители генералитета входили в состав всех без исключения кабинетов министров, где традиционно выступали за проведение жесткой внутренней политики. Роль военных была очень велика и в гражданских муниципальных и в иных местных органах власти, вплоть до участия армии в решении экономических вопросов.

Католическая церковь контролировала духовную и интеллектуальную жизнь в стране и обеспечивала религиозную поддержку правящего строя – религиозный фактор в политике отличал франкизм от фашистских режимов.

Обособленную позицию в структуре режима занимали представители государственного бюрократического аппарата – они не являлись политическим движением, но обладали своими частными корпоративными интересами и проводили последовательно политику по их защите.

Таким образом, франкизм представляет собой историческое явление, которое трудно классифицировать, нет его однозначной оценки. В работах исследователей можно выделить 2 общих для всех работ момента:

1) явная антидемократическая направленность режима

2) в течение почти 40 лет его существования в его структуре произошли заметные перемены, ведущие к либерализации политической системы (трансформация режима)

Длительное существование режима – свидетельство крайне высокого уровня его приспособляемости к меняющейся обстановке.

Ряд общих для франкизма и фашизма черт – установление однопартийной системы, высокий уровень политических репрессий, подчинение политической системы авторитету личности – каудильо, диктатура.

Отличия от классического тоталитарного режима:

Приход франкистов к власти в результате военного переворота с опорой на армию

Отсутствие полного контроля над государством со стороны фалангистской партии

Наличие в правящем идейно-политическом блоке различных фракций

Отсутствие изначальной поддержки франкизма со стороны организованной и политически активной части населения

Отсутствие единой разработанной и направляющей идеологии

Большинство исследователей характеризуют режим Франко скорее как авторитарный (переходный между тоталитаризмом и демократией).

Любая война - трагедия для каждого, кто в ней участвует. Но все же особое горькое свойство есть у войн гражданских. Если международные конфликты рано или поздно заканчиваются подписанием некоего договора, после которого армии - бывшие враги - расходятся, чтобы возвратиться каждая на свою родину, то внутренние сталкивают семьи, соседей, однокашников. А по их завершении наступает неизбежное «мирное» сосуществование этих однокашников, изуродованное воспоминаниями, ненавистью, обидами, простить которые выше человеческих сил. Гражданская война в Испании формально продолжалась три года - с 1936 по 1939-й. Но и многими десятилетиями позже укрепившееся правительство генерала Франко все еще вело воображаемую борьбу за «национальную идею», а точнее - за ее иллюзию. Оно пыталось сплотить население против «коммунистической угрозы», «масонских» заговоров и прочих столь же эфемерных опасностей. Все это стало неотъемлемой частью послевоенной системы власти. Но война испанцев против испанцев не закончилась, ее нельзя было погасить при помощи пустых политических лозунгов.

До начала так называемого «переходного периода» (по-кастильски - «трансисьон») от тоталитаризма к демократии в 70-х годах прошлого века говорить о братоубийственной войне приходилось с большой осторожностью - эмоциональная реакция еще была слишком сильна и диктатор-победитель до поры до времени находился у власти. Тем более выдающимся достижением на весах истории не только иберийской, но и Запада вообще предстают «естественная» смена застарелого режима и установление «правового государства», заявленного первой статьей Конституции 1978 года. В Испании, конечно, принято считать, что такой резкий и в то же время бескровный поворот стал возможен благодаря национальной мудрости, но все же имеет смысл выделить три решающих фактора, сделавшие его реальным. Во-первых, решительно и благоразумно действовал молодой король Хуан Карлос, оказавшийся у власти волею тирана. Во-вторых, идеологические противники сравнительно быстро нашли компромисс (переход к демократии в Мадриде называют даже «революцией по взаимному согласию»). И наконец, огромную конструктивную роль сыграла сама Конституция 1978 года.

Сегодня, спустя 70 лет после открытия самой кровавой страницы в судьбе Испании, двадцативосьмилетний опыт конституционной демократии позволяет взглянуть на мятеж и режим Франко без предрассудков, без неутоленной жажды мщения, без ненависти - скрытой или явной. В последнее время стало популярно апеллировать к коллективной памяти. Что ж, задача сколь похвальна, столь и трудна: учитывая изменчивость человеческого отношения к одним и тем же событиям, подходить к памяти сердца надо так, чтобы оказаться выше желания взять реванш. Следует иметь мужество слушать правду и отдать дань героям, с какой бы стороны «баррикад» они ни находились. Ведь героизм-то, во всяком случае, был неподдельным.

Итак, окрепший дух свободы самим своим существованием отменяет заключенный на годы и годы «пакт о молчании». Горячие испанцы наконец-то готовы посмотреть в лицо фактам.

КОНЕЦ КОРОЛЕВСТВА

К 1930 году многострадальная испанская монархия, прошедшая и до того сквозь множество низложений и реставраций, в очередной раз исчерпала свои ресурсы. Что поделаешь, в отличие от республики наследственная власть всегда нуждается в твердой народной поддержке и всеобщей любви к династии - иначе она тут же теряет почву под ногами. Правление же Альфонса XIII совпало с разочарованием нации в политической системе, введенной в конце XIX века премьер-министром Кановасом. То была попытка на британский манер «привить» поочередную смену у государственного руля двух крупных партий и преодолеть таким образом традиционно испанскую склонность к крайнему плюрализму (старинная поговорка гласит: «У двух испанцев всегда три мнения»). Не получилось. Система трещала по всем швам, выборы бойкотировались.

Пытаясь спасти престол, король в 1923 году лично санкционировал установление диктатуры Мигеля Примо де Риверы и специальным манифестом доверил ему полномочия «железного хирурга» общества. (Самый блестящий испанский интеллектуал того времени, Мигель де Унамуно, впрочем, прозвал генерала «зубодером», за что и лишился поста ректора Саламанкского университета.) Соответственно, начался «период лечения». С экономической точки зрения все поначалу выглядело довольно радужно: возникли большие промышленные компании, был дан толчок туристической «разработке» страны, началось серьезное государственное строительство. Однако общемировой финансовый кризис 1929 года, явный и с каждым днем все более глубокий раскол между республиканцами и монархистами плюс проект новой ультраконсервативной конституции свели «хирургические» усилия на нет и весьма стремительно.

Разочаровавшись в возможности национального примирения, в январе 1930 года Примо де Ривера подает в отставку. Роялистов это так деморализует, что королю просто физически не удается собрать полноценный кабинет министров. Происходит неизбежное: антимонархические силы, напротив, консолидируются. Один из военных округов, известный «вольнодумными» настроениями среди младшего офицерства, даже решается на попытку переворота. Восстание в городе Хака, правда, удается последними усилиями подавить, но вполне легитимные выборы 1931 года подводят черту под застарелым конфликтом: левые побеждают с подавляющим «счетом». 14 апреля муниципальные советы всех крупных городов Испании провозглашают республиканский строй. Знаменитый историк и афорист Сальвадор де Мадарьяга, впоследствии бежавший от франкистов за границу и сыгравший большую роль в образовании послевоенного международного сообщества, писал тогда о своих согражданах: «Они встретили Республику со стихийной радостью, подобно тому, как радуется природа приходу весны».

Не правда ли, подобное настроение сопутствует почти всем революциям и вновь возвращается, сколько бы их ни происходило в прошлом (Испания, например, пережила пять)? Причем заметьте, народное ликование даже не настолько контрастировало с чувствами «отставленного» монарха, насколько этого можно было ожидать. Альфонс XIII оставил отвергшим его подданным несколько прочувствованных строк: «Выборы, состоявшиеся в воскресенье, с ясностью показали мне, что сегодня любовь моего народа решительно не со мной. Я предпочитаю удалиться, чтобы не толкать соотечественников на братоубийственную гражданскую войну, по требованию народа я сознательно прекращаю отправление королевской власти и удаляюсь из Испании, признавая ее единственной властительницей своих судеб». На следующий день он уже трясся в личном вагоне, направляясь из Мадрида в Картахену, чтобы отплыть от берегов страны, в которую ему никогда уже не придется вернуться. По свидетельству приближенных, Его Величество находилось при этом во вполне беззаботном состоянии духа.

Подобный мирный переход от режима к режиму - на радость властям и народу - казалось, мог всем послужить примером для подражания в сходных «трудных случаях» и делал честь «милой девочке», как ласково прозвали Республику ее счастливые приверженцы. В тот момент никто еще не знал, что новый режим откроет ящик Пандоры с «вечными» испанскими вопросами, попытка решить которые определит будущее страны вплоть до 1936 года. Или 1975-го, когда умер генерал Франко? Или до наших дней?

ЦЕНА ВСЕХ МОНАСТЫРЕЙ МАДРИДА

В стране со столь давней католической традицией, как Испания, церковь и по сей день имеет громадный неформальный вес в обществе (особенно в сфере образования!), что говорить о тридцатых годах? Конечно, нападки на косных клерикалов, «исконных противников всякой интеллектуальной свободы», со стороны республиканцев, были небезосновательными, но, как и следовало ожидать и как заметил тот же Мадарьяга, - «оголтелыми». Спустя месяц после эйфории, 14 апреля, Мадрид проснулся в дыму: горело сразу несколько монастырей. Государственные деятели нового режима отозвались запальчивыми заявлениями: «Все монастыри Мадрида не стоят жизни одного республиканца!», «Испания перестала быть христианской страной!»

При всей радикальной репутации левых социалистов официальная антицерковная кампания явилась неожиданностью для общества - прямо на глазах изумленного народа, «на законных основаниях» рушился повседневный уклад жизни: согласно статистике тех лет, более двух третей населения страны регулярно ходили к мессе. А тут - декреты о разводах и гражданских браках, роспуск ордена иезуитов и конфискация его имущества, секуляризация кладбищ, запрет священникам преподавать.
Правительство собиралось «всего лишь» вырвать из рук «папских ставленников» влияние и фактическую власть, но, действуя напролом, лишь вызвало общенациональный ужас.

КАБАЛЬЕРО - ИСПАНСКИЙ ЛЕНИН

Первая статья новой республиканской конституции провозглашала Испанию в духе времени «Демократической Республикой всех трудящихся» (идеологическое влияние СССР в Западной Европе вовсю набирало силу). Экономический подъем и начало индустриализации страны, последовавшие за диктатурой Примо де Риверы, подготовили к тому же почву для мощного профсоюзного движения, подтолкнувшего Министерство труда во главе с Франсиско Ларго Кабальеро (позже его прозвали «испанским Лениным») к решительным реформам: было установлено право на отпуск, определены минимальная зарплата и продолжительность рабочего дня, появилось медицинское страхование, смешанные ко­иссии по урегулированию конфликтов. Однако радикалам этого уже казалось мало: влиятельные анархисты повели атаку на правительство, требуя полной эмансипации трудящихся. Зазвучали и «роковые слова»: ликвидация всей частной собственности. Снова и снова мы сталкиваемся с общим знаменателем подобных ситуаций: левые силы разобщены, а следовательно, обречены. Лишь в эпизодических ситуациях они будут отныне действовать заодно.

Правительственный плакат республиканцев - «Славная дата 14 апреля» (день провозглашения Испанской Республики в 1931 году)

ГОСУДАРСТВА В ГОСУДАРСТВЕ

Тут подоспела и еще одна смертельная опасность для Республики. Еще со второй половины XIX века самыми преуспевающими областями Испании стали Каталония и Страна Басков (к слову сказать, лидерство они удерживают до сих пор), а революционная гласность расчистила путь националистическим настроениям. В тот самый апрельский день, когда родился новый строй, влиятельный политик Франсиско Масиа провозгласил «Каталанское государство» в составе будущей «Конфедерации иберийских народов». Позже, в самый разгар Гражданской войны (октябрь 1936-го), будет принят Баскский статут, от которого, в свою очередь, «отколется» Наварра и едва не «отколется» совсем уж крошечная провинция Алава, населенная преимущественно теми же басками. Другим регионам- Валенсии, Арагону - тоже захотелось автономии, и правительство оказалось вынуждено согласиться на рассмотрение их статутов, только времени уже не хватило.

ЗЕМЛЮ КРЕСТЬЯНАМ! ЕДИНСТВО СОЛДАТАМ!

Третий «нож в спину Республики» - провал ее экономической политики. В противоположность большинству соседних стран Европы Испания 1930-х оставалась весьма патриархальной сельскохозяйственной страной. Аграрная реформа уже около столетия стояла на повестке дня, но все еще оставалась недостижимой мечтой для государственной элиты всего политического спектра.

Антимонархический переворот подарил наконец крестьянам надежду, ведь значительная часть их действительно жила тяжело, особенно в Андалусии, земле латифундий. Увы, меры правительства быстро рассеяли «оптимизм 14 апреля». На бумаге Аграрный закон 1932 года провозглашал своей целью создание «крепкого крестьянского класса» и повышение уровня его жизни, а на деле оказался бомбой замедленного действия. Он внес дополнительный раскол в общество: землевладельцы испугались и преисполнились глухого недовольства. Селяне, ожидавшие более решительных перемен, остались разочарованы.

Итак, единство нации (вернее, его отсутствие) постепенно стало наваждением и камнем преткновения для политиков, но особенно беспокоил этот вопрос военных, которые всегда видели себя гарантами территориальной целостности весьма пестрой в этническом отношении Испании. Да и вообще, армия, сила традиционно консервативная, все более отчетливо противилась реформам. Власти ответили «Законом Асаньи» (по имени последнего, как оказалось, президента Испании), «республиканизировавшим» командование. Все офицеры, которые проявляли колебания с присягой на верность новому режиму, увольнялись из вооруженных сил, правда, с сохранением довольствия. В 1932 году самый авторитетный из испанских генералов, Хосе Санхурхо, вывел солдат из казарм в Севилье. Восстание быстро задавили, но настроения людей в погонах он отразил четко.

ПЕРЕД БУРЕЙ

Так республиканское правительство поставило себя на грань банкротства. Оно отпугнуло правых, не выполнило требований левых. Практически вовсех вопросах - политических, социальных и экономических - обострились разногласия, что привело влиятельные партии к прямой конфронтации. С 1936 года она стала и вовсе открытой. Обе стороны естественным образом пришли к логическим завершениям своих идей: коммунисты и многочисленные «им сочувствующие» принялись призывать к революции, подобной Октябрьской 1917 года в России, а их противники, соответственно, - к крестовому походу против «призрака» коммунизма, постепенно обретавшего плоть и кровь.

В феврале 1936 года проходят очередные выборы и атмосфера накаляется уже стремительно. Победа (с минимальным преимуществом) достается Народному Фронту, но главная партия коалиции - Социалистическая «от греха подальше» отказывается формировать правительство. В умах, поступках, парламентских речах появляется лихорадочное возбуждение. Супруга лидера коммунистов, Долорес Ибаррури, известная всему миру под партийной кличкой Пасионария («Пламенная»), вошла, минуя строй солдат, в тюрьму города Овьедо (ни один не посмел остановить - все-таки депутат парламента), выпустила из нее всех заключенных, а затем, высоко подняв над головой ржавый ключ, показала его толпе: «Темница пуста!»

С другой стороны, респектабельные правые силы под руководством Хиля Роблеса (Испанская конфедерация автономных правых - СЕОА), неспособные на столь решительные и «театральные» действия, потеряли престиж. А «свято место пусто не бывает», и их нишу постепенно заняла военизированная Фаланга - партия, позаимствовавшая черты европейского фашизма. Ее неформальные лидеры - генералы, под чьей командой находились тысячи «штыков», показались властям более реальной угрозой. Последовали очередные «меры»: основных подозреваемых в подготовке мятежа превентивно выслали подальше от стратегических пунктов Пиренейского полуострова. Харизматик Эмилио Мола попал в качестве военного губернатора в Памплону, а менее заметный, добродушный с виду Франсиско Франко - и вовсе на «курорт», на Канары.

12 июля 1936 года на пороге собственного дома застрелили некоего республиканца лейтенанта Кастильо. Убийство, похоже, организовали ультраправые силы в ответ на жестоко подавленную накануне манифестацию монархистов. Друзья погибшего решили отомстить, не дожидаясь официального правосудия, и на рассвете следующего дня близкий друг Кастильо выстрелил в депутата от консерваторов Хосе Кальво Сотело. Общественность обвинила во всем правительство. Счетчик отсчитывал последние дни до начала путча.

МЯТЕЖ

Вечером 17 июля группа военных выступила против республиканского правительства в марокканских владениях Испа­нии - Мелилье, Тетуане и Сеуте. Во главе этих мятежников встает прибывший с Канарских островов Франко. Уже на следующий день, услышав по радио заранее оговоренное условное сообщение «Над всей Испанией безоблачное небо», восстает ряд армейских гарнизонов по всей стране. Под контроль войск, называющих себя «национальными», быстро попадают несколько городов юга (Кадис, Севилья, Кордова, Уэльва), север Эстремадуры, значительная часть Кастилии, родная провинция Франко Галисия и добрая половина Арагона. Крупнейшие города - Мадрид, Барселона, Бильбао, Валенсия и раскинувшиеся вокруг них промышленные области - сохраняют верность Республике. Полномасштабная Гражданская война началась, и каждому гражданину, даже застигнутому врасплох, предстояло срочно определиться: с кем он.
Лагерь повстанцев с самого начала представлял собой довольно пеструю картину: члены Фаланги, которой вскоре предстояло сделаться единственной законной политической силой страны, видели свой идеал в монументальном «вождизме» итальянского и германского образца. Монархисты хотели «обычной» военной диктатуры, способной вернуть Бурбонов на престол. «Особая» группа их единомышленников из Наварры мечтала о том же, с небольшой «поправкой» относительно смены династии. Присоединилось к Франко и «охвостье» распущенной коалиции правых сил - не к республиканцам же им было идти. Всю эту разношерстную компанию объединяли, по сути, «три кита»: «религия», «антикоммунизм», «порядок». Но этого оказалось достаточно: сплоченность и скоординированность действий стала основным козырем националистов. И именно ее не хватило их противникам, людям честным и горячим...

РЕСПУБЛИКА ПРОТИВ ФАШИЗМА

Республиканцы, как мы помним, всегда страдали от внутренних разногласий. Теперь же, в военных условиях, они не нашли ничего лучше, как бороться с ними «террористически», путем чисток, подобных сталинским. Последнее неудивительно: с первых дней противостояния на ключевые позиции среди республиканцев выдвинулись самые энергичные и беспощадные, то есть ортодоксальные коммунисты, вдохновляемые и наставляемые товарищами из Москвы. В своем собственном лагере они произвели едва ли не большие опустошения, чем во вражеском: первыми жертвами пали анархисты. За ними последовали неблагонадежные члены Рабочей партии марксистского единства (их лидер, Андреу Нин, некогда работал в аппарате Троцкого и, конечно, не мог выжить в окружении советских комиссаров. Его убили в «интернациональном концлагере» в Алькала-де-Энарес 20 июня 1937 года, когда к городу приблизилась линия фронта). Не избежали, конечно, «кары» умеренные социалисты: некоторые из них попадали под дула расстрельных команд прямо из министерских кресел. В каждом «республиканском» городе создавались комитеты и дружины, где заправляли партийные или в крайнем случае профсоюзные активисты. Целью таких «летучих отрядов» открыто провозглашались преследование и экспроприация собственности людей, так или иначе связанных с путчистами, и священников. Причем решать, кто путчист, а кто нет, естественно, предоставлялось им самим по законам военного времени. В результате потоки «случайной» крови пролились прямо на «мельницу» националистов. Вступая в опустошенные «комитетами» местности, те демонстративно отменяли экспроприацию и посмертно награждали замученных «героев». Народ безмолвствовал, но мотал на ус...

ВЕЛИКИЕ ДЕРЖАВЫ РЕПЕТИРУЮТ
Испанская война стала для грандов европейской политики разминкой перед будущей, второй по счету, мировой войной. Так, британское правительство заявило о своем нейтралитете, но английские дипломаты в Испании почти открыто поддерживали националистов. Были даже заморожены все активы республиканского правительства в Соединенном Королевстве. Казалось бы, все в порядке, нейтралитет соблюден - ведь то же касалось и франкистских активов. Однако последние не хранились в английских банках. Подобным же образом объявленный запрет на экспорт оружия в Испанию фактически коснулся только республиканцев - ведь франкистов щедро снабжали не подконтрольные Лондону Гитлер и Муссолини.

Фашистская Италия и нацистская Германия, впрочем, не только нарушили эмбарго, но и открыто послали войска (соответственно, «Корпус добровольческих сил» и легион «Кондор») на помощь Франко. Первый эскадрон самолетов с Апеннин прибыл в Испанию еще 27 июля 1936 года. А в самый разгар войны итальянцы отправили в Испанию 60 000 человек. Действовало и несколько формирований добровольцев из других стран, выступивших за националистов, - например, ирландская бригада генерала Эоина О"Даффи. Таким образом, из-за франко-британского эмбарго, республиканское правительство могло рассчитывать на помощь только одного союзника - далекого Советского Союза, который, по некоторым оценкам, поставил Испании тысячу самолетов, 900 танков, 1500 артиллерийских орудий, 300 бронемашин, 30 000 тонн боеприпасов. Республиканцы, впрочем, заплатили за все это 500 млн. долларов золотом. Помимо оружия наша страна послала в Испанию более 2 000 человек - по большей части танкистов, пилотов и военных консультантов.

Германия и СССР в первую очередь использовали Пиренейский полуостров как полигон для обкатки быстрых танков и испытаний новой авиатехники, которая интенсивно конструировалась как раз в то время. «Мессершмитт-109» и транспортные бомбардировщики «Юнкерс-52» были впервые опробованы тогда. Наши «гоняли» недавно созданные истребители Поликарпова - «И-15» и «И-16». Испанская война явилась также одним из первых примеров тотальной войны: бомбардировка баскской Герники легионом «Кондор» предвосхитила подобные акции времен Второй мировой - воздушные налеты нацистов на Британию и «ковровые» бомбардировки Германии, осуществленные союзниками.

В АЛЬКАСАРЕ БЕЗ ПЕРЕМЕН

К началу августа 1936-го энергичный Франко сумел доставить по воздуху на полуостров всю свою африканскую армию. То была беспримерная в военной истории операция (впрочем, возможной она стала, конечно, благодаря немцам и итальянцам). Будущий вождь народа планировал немедленно атаковать Мадрид с юга, застав его врасплох, но... «блицкриг по-испански» не удался. Причем, как говорит позднейшая «националистическая легенда», очень популярная в кастильских школьных программах 50-60-х, - из-за маленькой, но героической заминки. Прежде чем направиться в столицу, благородный генерал, верный офицерскому братству, счел себя обязанным освободить цитадель («алькасар») города Толедо, где республиканцы обложили горстку восставших во главе с полковником Москардо, старым товарищем Франко. Отважный полковник со считанными единицами уцелевших бойцов дождался-таки «своих» и встретил главнокомандующего у ворот крепости хладнокровными словами: «В Алькасаре все без изменений, мой генерал».

Между тем один Бог знает, чего стоила Москардо эта простая фраза: за отказ сложить оружие он заплатил жизнью сына, которого республиканцы держали заложником и в конце концов расстреляли. В крепости-дворце под началом и защитой этого несгибаемого командира находились 1 300 мужчин, 550 женщин и 50 детей, не говоря о заложниках - гражданском губернаторе Толедо с семьей и доброй сотне левых активистов. Алькасар держался 70 дней, продовольствия не хватало, были съедены даже лошади - все, за исключением племенного жеребца. Вместо соли использовали штукатурку со стен, а сам Москардо исполнял обязанности отсутствующего священника: вел погребальные обряды. При этом в его осажденном королевстве бывали парады и даже танцевали фламенко. Современная Испания отдает должное такому героизму: в крепости существует военный музей, несколько залов которого посвящены событиям 1936 года.

НА МАДРИД ПЯТЬЮ КОЛОННАМИ

Боевые действия шли «своим чередом» - с переменным успехом. Франкисты вплотную подошли к столице, но взять ее не смогли. С другой стороны, попытка республиканского флота высадить десант на Балеарских островах была на корню пресечена авиацией Муссолини.

Впрочем, на помощь - кораблями из Одессы - уже спешила массированная советская подмога, которая внесла необыкновенное оживление в стан левых, можно сказать, преобразила его по боевому большевистскому образцу. По личному требованию Сталина был создан Центральный Республиканский генштаб под руководством все того же «Ленина» - Ларго Кабальеро, в армии появился институт комиссаров, о которых говорилось выше. Официальное правительство, безопасности ради, переехало в Валенсию, а защита Мадрида легла на плечи специальной Хунты национальной обороны, где председательствовал Хосе Миаха - старый генерал. Показывая свою решимость спасти город любой ценой, он даже вступил в Компартию. Он же санкционировал широкое распространение пережившего эту войну лозунга «No pasaran!» («Они не пройдут»), который до сих пор служит символом всякого Сопротивления.

Тысячи политических заключенных из числа заподозренных в «национализме» в те дни демонстративно выводили из тюрем, конвоировали по центральным улицам до пригородов и там расстреливали под звуки франкистской канонады. Тысячи молодых романтиков-интербригадовцев текли им навстречу, к баррикадам, к фронтовым рубежам. Добровольцы со всего мира, в большинстве своем не имевшие ни малейшей боевой подготовки, наводнили столицу. На какое-то время они даже создали республиканской стороне численное преимущество на поле брани, но количество, как известно, не всегда переходит в качество.

Тем временем противник предпринял еще несколько безуспешных попыток полностью блокировать Мадрид, но мятежникам уже стало ясно: воина продлится дольше, чем планировалось. Радиосообщения той кровавой зимы вошли в историю чеканными строками. Скажем, тот же генерал Мола, соперник Франко в лидирующей верхушке националистов, подарил миру выражение «пятая колонна», заявив, что помимо четырех армейских, находящихся у него под ружьем, он располагает еще одной - в самой столице, и она-то в решающий момент ударит с тыла. Шпионаж, саботаж и диверсии в Мадриде действительно достигли серьезного размаха, несмотря на репрессии.

Очевидец героической обороны Мадрида, немецкий историк и публицист Франц Боркенау писал в те дни: «Безусловно, здесь меньше хорошо одетых людей, чем в обычное время, но их все-таки очень много, особенно женщин, которые демонстрируют свои выходные платья на улицах и в кафе без страха и колебания, совершенно не так, как в пролетарской Барселоне... Кафе полны журналистов, государственных служащих, интеллигенции всех видов... Потрясает уровень милитаризации: рабочие с винтовками одеты в новенькую синюю форму. Церкви закрыты, но не сожжены. Большинство реквизированных машин используются правительственными институтами, а не политическими партиями или профсоюзами. Экспроприации почти не было. Большинство магазинов функционирует без какого-либо надзора».

ГЕРНИКА И НЕ ТОЛЬКО

После взятия франкистами Малаги в феврале 1937 года яростные попытки захватить Мадрид решено было оставить. Вместо этого националисты устремились на север: громить основные промышленные узлы Республики. Здесь им сопутствовала быстрая удача. «Железный пояс» Бильбао (бетонные оборонительные сооружения) пал в июне, Сантандер - в августе, а вся Астурия - в сентябре. Неудивительно, что на сей раз «антикоммунисты» взялись за дело всерьез и без сантиментов. Наступление началось событием, совершенно деморализовавшим врага: вслед за Дуранго немецкий авиационный легион «Кондор» стер с лица земли легендарную Гернику (последний город известен всему миру в отличие от первого только благодаря Пабло Пикассо и его великой картине). В конце октября правительству Республики вновь пришлось собираться в дорогу: из Валенсии в Барселону. Стратегическую инициативу оно утратило навсегда.

И международное, как теперь говорят, сообщество почувствовало это, отреагировав со свойственным ему трезвым цинизмом. Республика, с чьими лидерами еще вчера встречались государственные деятели великих держав, была в одночасье забыта, словно и не было ее. В феврале 1939 года правительство Франсиско Франко официально признали Франция и Великобритания. Все остальные страны, за исключением Мексики и СССР, последовали их примеру в течение нескольких месяцев. Коммунисты спешно покидали страну. Оставалось только подписать капитуляцию, условия которой были предусмотрительно опубликованы в Бургосе - временной столице националистов. Приказ о заключительном триумфальном наступлении главнокомандующий отдал 27 марта. Сопротивления почти не последовало: 28 марта атакующие заняли Гвадалахару и вошли в Мадрид, 29-го перед ними открылись ворота Куэнка, Сьюдад-Реаля, Альбасете, Хаэна и Альмерии, на следующий день - Валенсии, 31-го - Мурсии и Картахены. Первого апреля 1939 года была опубликована последняя военная сводка. Пушки смолкли и начались долголетние споры и дискуссии, в которых, увы, не смогли принять участия от 250 до 300 тысяч погибших на этой войне.

ДОН ПАКО - СЧАСТЛИВЧИК

1 апреля 1939 года скромный и малозаметный (до поры до времени) служака, ветеран нескольких марокканских кампаний, «дитя» национального унижения, пережитого Испанией после поражения в 1898 году от США и утраты последних колоний на Кубе и Филиппинах, Франсиско Франко Баамонде стал неограниченным правителем. Исчез из политической истории боевой генерал пехоты, любимый своими солдатами, и его «сменил» пожизненный глава государства и правительства, предводитель Фаланги, - «Вождь Испании Божиею милостью».

Обладал ли простоватый на первый взгляд «дон Пако» (так, сокращенно от Франсиско, его прозвали подданные) достаточным интеллектуальным потенциалом, чтобы вести «корабль Испании» между рифами истории? И да, и нет. Очевидно одно: каудильо везло. Именно везение помогло ему консолидировать власть. Товарищи Франко, которые могли составить ему конкуренцию, - Санхурхо и Мола погибли в подозрительно похожих авиакатастрофах в начале Гражданской войны. Ну а в дальнейшем вождь не упустил удачу. Он умело манипулировал настроениями приближенных. Проявил себя как виртуоз политики «частичного действия»: никогда не шел до конца, предоставляя право последнего хода партнеру-оппоненту. Как истинный галисиец, всегда «отвечал вопросом на вопрос», что, кстати, помогло ему при личной встрече с Гитлером в Андае, на франко-испанской границе 23 октября 1940 года. Легенда гласит: Франко запутал фюрера до такой степени, что последний вышел из себя и закричал: «Не вступайте в войну! Ни нам, ни вам этого не нужно!» И испанцы так и не «обнажили шпаг» в большой мировой «драке» - единственная Голубая дивизия добровольцев (Division Azul), отправленная на войну против СССР не в счет.

ТРАГЕДИЯ В ЦИФРАХ

Согласно имеющейся весьма приблизительной статистике, во время Гражданской войны в Испании с обеих сторон погибло 500 000 человек. Из них 200 000 пали в боях: 110 000 на республиканской стороне, 90 000 - на франкистской. Таким образом, погибло 10% от общего числа солдат. Кроме того, по вольным подсчетам, националисты казнили 75 000 гражданских лиц и пленных, а республиканцы - 55 000. В число этих павших входят и жертвы тайных политических убийств. Не забудем и иностранцев, сыгравших важнейшую роль в боевых действиях. Из тех, что сражались на стороне националистов, пало 5 300 человек (4 000 итальянцев, 300 немцев, 1 000 представителей иных наций). Интербригады понесли почти такие же тяжелые потери. Приблизительно 4 900 добровольцев погибли за дело Республики - 2 000 немцев, 1 000 французов, 900 американцев, 500 британцев и 500 прочих. Кроме того, около 10 000 испанцев нашли свой конец во время бомбардировок. Львиная их доля пострадала во время налетов гитлеровского легиона «Кондор». Ну и, конечно, голод, вызванный блокадой республиканских берегов: считается, что он погубил 25 000 человек. Всего во время войны погибло 3,3% испанского населения, 7,5% получили физические увечья. Есть также данные, что уже после войны по личному приказу Франко отправились в мир иной 100 000 его бывших противников, а еще 35 000 погибли в концентрационных лагерях.

СПАСИТЕЛЬНЫЙ «ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС»

После Второй мировой падение каудильо казалось неизбежным - разве могла ему проститься тесная дружба с фюрером и дуче? Фалангисты ведь даже ходили в синих рубашках (по аналогии с нацистскими коричневыми и италофашистскими черными) и вскидывали вверх руки, приветствуя друг друга. Однако простилось все и забылось. Конечно, помог «железный занавес», опустившийся на Европу от Балтики до Адриатики, он вынудил западных союзников потерпеть пока что «западного сторожевого».

Франко надежно контролировал коммунистические движения в своих владениях и «прикрывал» доступ из Атлантики в Средиземное море. Помог и лукавый курс на «политический католицизм», взятый диктатором после некоторых колебаний. Обвинения международной общественности теперь оказалось тем легче отводить, что можно было «встать в позу»: дескать, видите, кто на нас нападает? Леваки, радикалы, враги традиций! А мы что делаем? Защищаем христианскую веру и мораль. В результате после непродолжительной изоляции тоталитарная Испания даже получила в 1955 году доступ в ООН: тут сыграли роль подписанный в 1953 году конкордат с Ватиканом и торговые соглашения с США. Теперь можно было приступать к вы­полнению Плана Стабилизации, скоро преобразившего отсталую аграрную страну, но прежде...

ПОРФИРОНОСНЫЙ «ПИЛОТ ПЕРЕМЕН»

Прежде следовало решить вопрос о «престолонаследии» - выбрать преемника. Еще в 1947 году Франко объявил, что после его кончины Испания «в соответствии с традицией» вновь обратится в монархию. Спустя какое-то время он достиг соглашения с доном Хуаном, графом Барселонским, главой королевского дома в изгнании: сын принца должен был отправиться в Мадрид, чтобы получить там образование, а потом и трон. Будущий монарх родился в Риме, а в отечестве своем впервые очутился в конце 1948 года десятилетним мальчиком. Здесь Его Высочество прошел курс всех военных и политических наук, какие счел нужными его высокий покровитель.

Хуан Карлос I короновался сразу после смерти каудильо в 1975-м, кстати, еще до того, как его отец официально отрекся от прав на трон. Возведение на престол произошло точно по плану, продиктованному ушедшим в мир иной диктатором: у «операции» имелось даже кодовое название - «Светоч». Буквально по минутам был расписан процесс восхождения юноши к верховной власти в государстве. Силовые ведомства оказали ему нужную поддержку.

Разумеется, король при всем при этом не получил той абсолютной власти, которой обладал его предшественник. И все же роль его была значительной. Вопрос состоял лишь в том, сможет ли он удержать управление в неопытных руках. Сможет ли доказать миру, что он король не только по «назначению»?
Хуану Карлосу предстояло много потрудиться, прежде чем он провел страну по пути от диктатуры к современной демократии и добился огромной популярности дома и за рубежом. Произошла «Перемена» , за ней - «Переход». Испания не однажды оказывалась близка к военному перевороту, даже скользила назад в пропасть братоубийственной бойни. Но - удержалась. И если каудильо прославился как мастер обводить всех и вся вокруг пальца, то король победил тем, что раскрыл карты. Он не искал аргументов и не проклинал своих оппонентов, как участники Гражданской войны. Он просто заявил, что отныне будет служить интересам всех испанцев - и тем «подкупил» их.