36 ДОГОВОРЫ РУСИ С ВИЗАНТИЕЙ X В. ников. И привели русских послов и велели (им) говорить, а также записывать речи обоих сторон на хартию. Список с другого (экземпляра) договора, находящегося у царей Романа, Константина и Стефана, христолюбивых владык. (D Мы, от (имени) русского народа, послы и купцы, Ивор, посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст- Святослава, сына Игоря; Искусев - княгини Ольги; Слуды - Игоря, племянника Игоря; Улеб - Владислава; Каницар - Предславы; Шихберн - Сфандры, жены Улеба; Прастен- Турдов; Либиар - Фостов; Грим - Сфирков; Прастен 1 -Акуна, племянника Игоря; Кары - Студеков; Егри - Ерлисков; Воист - Вой- ков; Истр - Аминдов; Прастен-Бернов; Ятвяг - Гуна- рев; Шибрид - Алдан; Кол - Клеков; Стегги - Етонов; Сфирка. . .; Алвад - Гудов; Фруди - Тулбов; Мутур - Утин. Купец (?купцы): Адунь, Адулб, Иггизлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Турбрид, Фурстен, Бруны, Руалд, Гунастр, Фрастен, Иггелд, Турберн, другой Тур- берн>, Улеб, Турбен, Моны, Руалд, Свен, Стир, Алдан, Ти- лий, Апубкарь, Свен, Вузлев и Синько Борич, посланные Игорем, великим князем русским и всяким княжьем и всеми людьми Русской земли. И теми поручено возобно- вить на зло ненавидящем|у добру враждолюбцу дьяволу старый мирный договор, уже много лет как нарушенный, и утвердить дружбу между греками и русскими. 1Л наш великий князь Игорь и его бояре и все люди русские послали нас к Роману, Константину и Стефану, великим греческим царям, укрепить дружбу с самими ца- рями и со всеми."боярами и со всеми греческими людьми на все годы (до тех пор), пока сияет солнце и существует самый мир. А если (кто-либо) из Русской страны за- мыслит нарушить эту дружбу, то пусть те из них, которые приняли крещение, получат от вседержителя бога воз- мездие и осуждение на погибель и в этом мире и IB загроб- ном; а те из них, которые не крещены, пусть не получат помощи ни от бога, ни от Перуна, да не защитятся они своими щитами и да погибнут они от своих мечей, от стрел и другого своего оружия и да пребудут рабами в этом мире и загробном. Договор Руси с Византией 944 г. 944 Г. ДОГОВОР РУСИ С ВИЗАНТИЕЙ 37 А великий князь русский и его бояре пусть посы- лают в Грецию к великим царям греческим) (столько) ко-* раблей со своими послами и купцами, сколько захотят. Если (раньше) было постановлено, чтобы послы приносили? золотые печати, а купцы - серебряные, то теперь повелел Ваш князь посылать грамюты к нашему царскому величе^ ству; посылаемые ими (т. е. русскими) послы и гости пусть 1 приносят грамоту, где будет написано так: «послал столько- то кораблей»; чтобы из таких (грамот) узнали и мы, что приходят они с мирными намерениями. Если же придут без грамоты и окажутся в наших руках, то нам следует задер- жать (их до тех пор), пока не возвестим Вашему князю.; если же (они) не дадут себя задержать и будут сопроти- вляться, то (если будут убиты) пусть не взыщется Вашим князем смерть их; если же, убежав, придут на Русь, то напи- шем мы Вашему князю-и пусть делают (с ними), что хотят. 4Е0а Если явятся русские не для торговли, то пусть- не взимают месячное. И пусть запретит (русский) князь» своим послам и (вообще) прибывающим сюда русским 1 творить бесчинство в наших селах и в нашей стране. Пусть- прибывающие (сюда) обитают вблизи монастыря святого Мамонта; и когда наше царское величество пришлет (к ним кого-либо), кто перепишет их имена, то пусть тогда (только)* они возьмут полагающееся им месячное - сперва (пришед- шие) из Киева, затем из Чернигова и Переяславля. И пусть- входят в город только через одни ворота в сопровождении; царского чиновника, безоружными, человек по 50, и пусть торгуют, сколько им нужно, и выходят назад, а царский ЧИНОВНИК пусть их охраняет. Если же кто-либо из рус- ских или из греков совершит беззаконие, пусть тот (чинов- ник) рассудит их. Когда же русские входят в город, то пусть* не совершают бесчинств, - пусть они ие имеют права купить драгоценных тканей больше, чем на 50 золотников (ка^ ждый). И если кто купит что-нибудь из тех тканей, то пусть покажет (их) царскому чиновнику, а тот, наложив печать, отдаст их ему. И отправляющиеся отсюда русские пусть взимают от нас, по мере надобности, пищу на дорогу и что нужно /для обеспечения) людей, как было установлена раньше, и пусть возвратятся невредимыми в свою страну* а у святого Мамонта зимовать (они) не имеют права. 38 ДОГОВОРЫ РУСИ с ВИЗАНТИЕЙ Х В. Если убежит челядин от русских, пришедших в страну нашего царского величества и (живущих) около святого Мамонта, и если найдется он, то пусть его возь- мут; если же не найдется, то пусть присягнут наши рус- ские - христиане в соответствии с их верой, а нехри- стиане - по их обычаю, и тогда возьмут от нас, согласно установленной прежде расценке, 2 драгоценные ткани за челядина. { Q Если убежит к Вам наш.челядин от людей нашего царского величества, или из нашей столицы, или из дру- гих городов и принесет что-нибудь (с собою), то Вам следует возвратить его; а если все, что он принес, будет цело, то взять от него (т. е. хозяина) два золотника за поимку (челядина). 4ES Если же кто из русских попытается (самовольно) взять что-либо у людей нашего царского величества и свою попытку осуществит, то будет сурово наказан; если же (он) уже возьмет (что-либо), то пусть заплатит вдвойне; и если то же причинит грек русскому, то (он) подвергнется такому же наказанию, какому подвергся и тот {русский при совершении кражи). 4ЙЭ Если же случится украсть что-либо русскому у греков, то следует возвратить не только украденное, но и (приплатив сверх того) его цену; если же окажется, что украденное уже продано, то пусть отдаст вдвойне его цену и будет наказан по греческому обычаю и по уставу и обы- чаю русскому. ^ЕВ И сколько бы сюда пленных христиан нашей страны русские ни приводили, то если будет юноша или хорошая девица пусть (при их выкупе) дают (наши по) 10 золотников и забирают их; если же (будет) обыкновен- ный (пленник), то дают 8 золотников и забирают его; если:же будет стар или мал, то дадут 5 золотников. Если же окажутся русские из числа пленников в раб- стве у греков, то пусть русские выкупают их по 10 золот- ников; если же грек купил (русского), то следует ему при- сягнуть и взять свою цену, сколько он дал за него. 4Б0 И о Корсунской стране. Русский князь не имеет права воевать в тех странах, ни в каких-либо городах той земли, а та страна не будет вам подвластна; когда же по- 944 Г. ДОГОВОР РУСИ С ВИЗАНТИЕЙ 3 9 просит у нас воинов русский князь, чтобы воевать, дадим «му (столько), сколько ему ни потребуется. 4ЕШ И о следующему Если найдут русские греческий корабль, выкинутый где-нибудь на берег, пусть не причи- няют ему ущерба; если же кто возьмет с него что-либо, или обратит какого-либо человека (с этого корабля) в раб- ство или убьет, то будет наказан согласно русскому и греческому обычаю. 4ECEI Если же русские застанут в устье Днепра кор- сунян за рыбной ловлей, пусть не причинят им никакого зла. И пусть русские не имеют права зимовать в устье Днепра, в Белобережии и у святого Елферья, но с насту- плением осени пусть отправляются в Русь по своим домам. $ Ш И о следующем. Если же придут черные болгары и станут воевать в Корсунекой стране, то просим русского князя, чтобы он не пускал их причинять ущерб его стране. Щ&УЩ Если же будет совершено какое-либо злодеяние греками, подданными нашего царского величества, то (Вы) не имеете права их (самовольно) наказывать, но согласно повелению нашего царского величества пусть получат (они наказание) в меру своих проступков. J£Q/i> Если же убьет христианин русского или русский христианина и будет схвачен убийца родичами (убитого), то да будет он убит. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то пусть его имущество возьмут родичи убитого. Если же он ока- жется неимущим и (при этом) он убежал, то пусть его разыскивают, покд не будет найден; если же будет найден, то да будет он убит. 4ЕШ Если же ударит мечом или копьем или каким-либо орудием русин грека или грек русина, то пусть за такое беззаконие заплатит по обычаю русскому 5 литров серебра. Если же он окажется неимущим, то пусть настолько будет распродано у него все, что даже и одежды, в которых он ходит, и те с него пусть снимут, а (что касается) недостающего, то пусть присягнет, согласно своей вере, что ничего не имеет, и да будет отпущен. $ЕЕ1 Если же пожелает наше царское величество (по- лучить) от Вас воинов для борьбы с нашими противниками, 40 ДОГОВОРЫ РУСИ с ВИЗАНТИЕЙ Х В. и если напишут (об этом) к Вашему великому князю, то пусть пошлет к нам (столько их), сколько пожелаем; и пусть из этого узнают иные страны, какая дружба связы- вает греков с русскими. 4EfU Мы же этот договор написали на двух хартиях: и одна хартия находится у нашего царского величества - на ней же изображен крест и написаны наши имена; а на другой (написали имена) ваши послы и ваши купцы. От- правляясь (назад) вместе с послом нашего царского ве- личества, пусть (они) препроводят ее к великому князю русскому Игорю и к его людям; и те, получив хартию, пусть присягнут, 4TOf будут истинно соблюдать то, о чем мы договорились и что мы написали на этой хартии, на ко- торой написаны наши имена. Мы же (клянемся): те из нас, кто крещен, клянемся в соборной церкви церковью святого Ильи, предлежащим честным крестом и этой харггиею соблюдать все, что на ней написано, и ничего из того (что в ней написано), не нарушать; а если это нарушит (кто-либо) из нашей страны, князь ли, или кто иной, крещеный или некреще- ный, да не получит он помощи от бога, да будет он рабом в этой жизни и в загробной., и да будет он заколот собствен- ным оружием. А некрещеные русские, слагая свои щиты, обнаженные мечи, обручи (?) и остальное оружие, клянутся, что все написанное на этой хартии будет исполняться Игорем, всеми боярами и всеми людьми Русской страны всегда, во все будущие годы. Если же кто-нибудь из князей или из русских людей, христианин или не христианин, нарушит то, что написано на этой хартии, то следует ему умереть от своего оружия, и да будет он, как нарушивший клятву, проклят богом и Перуном. И если будет великий князь Игорь достойно со*- хранять этот правый договор о дружбе, да не разрушится он (т. е. этот договор, до тех пор), пока сияет солнце и стоит весь мир, в нынешние времена и в загробные. Послы же, посланные Игорем, вернулись к нему с греческими послами и поведали (ему) все речи царя Романа. Игорь же призвал греческих послов и сказал им: «Расскажите, что наказал Вам царь?» И сказали послы царя: «Вот послал нас царь, обрадованный миру, (ибо) 944 Г. ДОГОВОР РУСИ С ВИЗАНТИЕЙ 4 1 хочет иметь мир и дружбу с русским князем. И твои послы водили наших царей к присяге, а нас послали привести к присяге тебя и твоих дружинников». И обещал Игорь так сделать. И заутра призвал Игорь послов и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили свое оружие, щиты и золото, и присягнул Игорь и его дружинники и сколько ни есть русских язычников, а русских христиан приводили к при- сяге в церкви святого Ильи, что стоит над Ручьем в конце Пасынчей беседы. Это была соборная церковь, ибо многие варяги и хазары были христианами. Игорь же, утвердив мир с греками, отпустил послов, одарив их мехами, челядью и воском. Послы же пришли к царям и поведали все речи Игоря и о дружбе его к грекам. Историко-правовой обзор Введение. Введение состоит из вводного летописного текста и заголовка договора. Для понимания текста до- говора следует учесть, что он был заключен после похода 941 г. князя Игоря на Царьград, окончившегося неудачей. Правда, в Повести Временных Лет под 944 г. говорится о новом походе Игоря на Царьград. Греки, узнав о походе, послали к Игорю посольство с обещанием дани. Поход был прекращен, и Игорь вернулся в Киев. В лето 6453-944 г. (по сентябрьскому летоисчисле- нию). Если принять летописную дату за указание на время составления договора (сам! договор даты не со- держит), то переговоры о подписании договора проходили в сентябре-декабре 944 г. Византийский император Роман со своими детьми Стефаном и Константином умерли между 16 декабря 944 г. и 27 января 945 г. Во всяком случае до- говор был заключен между летом 941 г. (когда состоялся поход Руси на Царьград) и декабрем 944 г. Построит мира первого - восстановить прежнее согла- шение, т. е. существовавшее до начала военных действий. Ст. 1, Статья 1 договора 944 г. провозглашает не- зыблемость мирных дружественных отношений между Рус- ским государством и Византией и устанавливает в прису- щей тому времени религиозной форме кару за нарушение мирного договора. Текст этой статьи дает возможность установить харак-

Конец мирного периода. «Глубокий» русско-византийский мир 907 - 911 гг. просуществовал до 941 г. Ровно через 30 лет началась новая русско-византийская война.

Конечно, вовсе не обязательно, чтобы по истечении срока договора началось военное противоборство; соглашение могло быть продлено, перезаключено и т. д., но этого не случилось. Противоречия обострились не сразу. Они нарастали постепенно. Еще в середине 30-х гг. русские воины участвовали в экспедиции греческого флота к италийским и французским берегам, но потом отношения разладились.

К этому времени положение Византии стало более прочным. При новом императоре Романе I Лакапине была создана сильная армия. Болгария после смерти царя Симеона все более слабела, ее раздирали феодальные смуты, в болгарском руководстве брали верх провизантийские настроения. Русь теряла в лице новой Болгарии давнего и надежного друга. Границы с Арабским халифатом были стабилизированы. Грекам удалось остановить продвижение арабов в Малой Азии.

Укрепляя военное и политическое могущество, Византия, видимо, стремилась расширить сферы своего влияния в Крыму и Северном Причерноморье, окончательно изолировать Хазарию. В этом районе неминуемо должны были столкнуться интересы Руси и империи.

Бой войска Игоря с византийцами

Изучение последующего русско-византийского договора 944 г. показывает нам основные причины противоборства двух стран. И первая из них - острейшие противоречия в Северном Причерноморье. По этому договору Русь обязывалась «не имать волости», т. е. не захватывать земли в этом районе, не чинить препятствия жителям Херсонеса в ловле рыбы в устье Днепра, не зимовать в днепровском устье на Белобережье, а по наступлении осени возвращаться «въ домы своя в Русь». В середине X в. восточные авторы стали называть Черное море русским морем, в ряде византийских источников этого же времени Боспор Киммерийский, т. е. Керченский пролив, также упоминается как русское владение.

Все это вместе взятое говорит о том, что Русь в 20-30-е гг. осваивала Северное Причерноморье.

В условиях возобновившихся распрей и ссор Византия прекратила Руси уплату ежегодной дани и, вероятно в одностороннем порядке, отменила право русского купечества на беспошлинную торговлю в Византии. Рухнули основные положения тридцатилетнего русско-византийского договора 907 г. О том, что выплата дани была прекращена, говорит тот факт, что после губительных сражений, долгого военного противоборства мирные переговоры сторон начались именно с вопроса о возобновлении Византией уплаты дани Руси. Когда Игорь после первых поражений в 941 г. организовал в 944 г. второй поход на Константинополь, то его встретило на Дунае императорское посольство и заявило от имени Романа I: «Не ходи, но возьми дань, юже ималъ Олегъ, придамъ и еще к той дани». Греки предлагали возвратиться к основному пункту договора 907 г.

Русь вступила в военное противоборство не одинокой. Если Византия пользовалась поддержкой Болгарии, а на Северном Кавказе ее союзниками были аланы, то Русь также имела союзников.

Вместе с Русью выступили давние ее друзья - венгры. Об этом говорит их нападение на Константинополь в 943 г., в разгар русско-византийской войны. Во время своего второго похода на Византию Игорь вел кроме русского войска также союзников - варягов и печенегов - «печенегов наа» (нанял. - А. С). Опирался в этой войне Игорь и на благожелательный нейтралитет Хазарии, остро враждовавшей в это время с Византией.

События развертывались стремительно. В 941 г. болгары и херсонесский стратиг, чьи военные посты всегда внимательно следили за передвижениями русских войск по Днепру и Черному морю, сообщили в Константинополь о том, что «идуть Русь на Царьградъ, скедий (кораблей. - А. С.) 10 тысящь».

И на этот раз руссы, видимо проведя тщательную разведку, обрушились на византийскую столицу в тот момент, когда греческий флот ушел на борьбу с арабами в Средиземном море, а лучшие армии находились во Фракии, Македонии и Малой Азии. Но внезапного удара не получилось: греки были предупреждены о нашествии заранее.

Первое сражение произошло близ Константинополя у местечка Иерон. Это было морское сражение. Греки применили свой «огнь», вызвав ужас у руссов.

Видный греческий полководец и дипломат патрикий Феофан руководил византийским флотом в этой битве. Флот Игоря потерпел поражение, и здесь русское войско раскололось: часть кораблей отошла на Восток, к берегам Малой Азии, а другие, во главе с Игорем, повернули на родину, считая, очевидно, что остальные суда погибли в морской пучине.

Отошедший в сторону Малой Азии русский флот представлял собой еще грозную силу. Византийские и русские источники сообщают, что руссы пошли войной по территории Византии от Понта, т. е. Босфора, до Пафлагонии, напомнив грекам о своем нашествии в эти же места еще в IX в. Руссы, сообщает «Повесть временных лет», захватили огромные богатства, много пленных, сожгли попадавшиеся им на пути монастыри, церкви, селения. О масштабах и ярости этого нашествия, даже несмотря на поражение руссов в первой битве, говорят и большие усилия греков по организации отпора руссам. С Востока подошла армия доместика Памфира, насчитывавшая 40 тыс. человек, подтянулись легионы пат-рикия Фоки и стратига Феодора, располагавшиеся в Македонии и Фракии. И лишь к сентябрю 941 г. руссы были вытеснены из Малой Азии, но для этого потребовалось провести еще несколько сухопутных сражений и одно морское. В последнем бою у малоазиатского побережья русский флот еще раз был атакован огненосными греческими судами и разбит; остатки русской рати вернулись на родину.

А пока руссы в течение трех с лишним месяцев наводили ужас на Византию, Игорь уже готовился к новому походу. Он послал своих людей к варягам, прося их о помощи.

Наем варягов за морем

К весне 944 г. новая рать была собрана, и Игорь вместе с союзниками двинулся на Дунай. Пешее войско шло в ладьях водным путем, а конница двигалась берегом. Вести о приближающейся опасности шли в Константинополь со всех сторон: снова тревожную новость сообщил херсонесский стратиг; болгары прислали гонцов с известием, что вместе с руссами идет наемная печенежская конница. И греки решили вторично не искушать судьбу. Навстречу было послано императорское посольство, которое должно было остановить Игоря, заключить с ним перемирие.

Греки предложили по-прежнему выплачивать дань Руси и созвать посольскую конференцию для выработки нового русско-византийского договора.

Одновременно они направили своих послов и в печенежский лагерь, преподнесли печенежским ханам золото и дорогие ткани. Цель их была ясна - оторвать печенегов от Игоря и тем самым усилить свои позиции на переговорах с русским князем.

Византийские послы просят мира

Игорь созвал свою дружину. Дружинники заявили князю: куда уж лучше - получить дань без сражения. Летописец в таких поэтических словах передает мысли дружинников: «Егда кто весть; кто одолееть, мы ли, оне ли? Ли с морем кто светен? Се бо не по земли ходимъ, но по глубине морьстей: обьча смерть всемъ». Было решено пойти на мир. Но одновременно руссы вели переговоры и с печенегами. Игорь предложил печенегам ударить по враждебной Руси Болгарии, и печенеги отправились в поход: Византии не удалось расколоть русско-печенежский союз; видимо, набег на Болгарию стоил византийского золота.

И еще одну небольшую дипломатическую победу одержали руссы на Дунае: именно здесь, судя по всему, было условлено, что первая посольская встреча по поводу выработки нового мирного договора состоится не как обычно в Константинополе, а в русской столице. Это видно из того, что вскоре после возвращения русской рати на родину в Киев прибыли послы византийского императора Романа I Лакапина «построити мира первого», т. е. восстановить основные нормы соглашения 907 г. Это был новый шаг русской дипломатии, приближавшей Русь к полностью равноправным отношениям с великой империей.

Игорь принял византийских послов и, как свидетельствует летопись, «глагола» (говорил. - А. С.) с ними о мире. Именно здесь состоялась выработка принципиальных положений нового договора. Киевская встреча стала той предварительной конференцией, где был разработан его проект. Потом русское посольство двинулось в Константинополь для выработки окончательного текста договора. Забегая вперед, скажем, что после его утверждения византийским императором новое византийское посольство появилось в Киеве для того, чтобы присутствовать на утверждении договора великим князем и привести Игоря к присяге на верность договору. Все это было неслыханным делом: дважды императорские послы появлялись в русской столице; в Византии Роман I Лакапин клялся в верности договору в присутствии русских послов. Это был уже равноправный уровень международных дипломатических процедур самого высшего ранга.

Русское посольство прибыло в Константинополь в составе 51 человека, не считая охраны, гребцов, слуг. Это была более многочисленная миссия, чем какая-либо прежде. Уже этот факт указывает, что на посольство возлагались важные задачи, подчеркивает возросшую мощь и международный престиж древнерусского государства, углубление и развитие отношений между двумя странами.

Во главе посольства, как и прежде, стоял главный, первый посол. Он представлен в договоре как посол «великаго князя рускаго». Остальные - это «объчии ели», т. е. обычные, рядовые послы. Но и они каждый имеют громкий титул, связывающий их с великими людьми Русского государства. Вторым упоминается Вуефаст, посол Святослава, сына Игоря, наследника русского престола, третьим идет Искусеви, посол жены Игоря - великой княгини Ольги и т. д. Кроме послов в состав миссии вошли 26 купцов, что подчеркивает возросшую роль русского купечества в международных делах своего государства и указывает на экономический характер предстоящих переговоров.

Заключение мирного договора

По-новому звучит в документе представительство миссии. Она именует себя посланцами «от Игоря, великого князя рускаго, и от всякоя княжья и от всехъ людий Руския земля». И еще не раз в договоре употребляются понятия «Русь», «Руская земля», «страна Руския». Посольство, таким образом, действует от имени государства Русь и, более того, от имени всего русского народа. В этом уже видно стремление феодальной верхушки отождествить свои интересы с интересами всей земли.

По-новому звучит и титул русского властелина: в договоре он именуется «великий князь русский», т. е. так, как его величали на Руси. Ушел в прошлое невысокий титул «светлость».

По своему содержанию договор 944 г. резко выделяется не только из числа русско-византийских соглашений, но из всего, что дал раннесредневе-ковый дипломатический мир. Масштаб договора, охват им разнообразных политических, экономических, юридических, военно-союзных сюжетов уникален для X в. В его создании видна настойчивая, изощренная мысль византийцев, их знание предмета и мудрость, государственный кругозор, политический размах молодой русской дипломатии.

В договоре 944 г. объединены практически идеи и конкретная часть двух прежних соглашений - 907 и 911 гг., однако, кроме того, они развиты, углублены, дополнены новыми важными положениями.

Новое соглашение - типичное межгосударственное соглашение «мира и любви», которое восстанавливало прежние мирные отношения между странами. Договор возвращал оба государства к «ветхому миру» прошлого, под которым авторы соглашения имели в виду, конечно, договор 907 г. В договоре подтверждались «мир и любовь», воспроизводились все те идеи дружбы и добрососедских отношений, которые присутствовали в соглашениях 907-911 гг. И вновь декларировалось, что мир устанавливается «на вся лета», т. е. навсегда.

В договоре был подтвержден порядок посольских и торговых контактов, установленный еще в 907 г.: «А великий князь руский и бояре его да посы-лаютъ въ Грекы къ великимъ царемъ к гречьскимъ корабли, елико хотят, со слы (с послами. - А. С.) и гостьми (купцами. - А. С), яко же имъ уставлено есть». А как известно, «установлено» это было подробно в 907 г. Почти без изменения в новый договор вошел из прежнего текст о порядке прихода русских послов и купцов в Византию, получение ими посольского и купеческого содержания, размещение около монастыря святого Маманта, входа их в город. Здесь же говорится, что, собираясь в обратную дорогу, руссы имеют право на получение продовольствия и снаряжения, «яко же уставлено есть преже».

Подтверждены и обязанности византийских чиновников переписывать состав русских гостей для получения содержания и удостоверения их личности и цели появления в Византии, вводить руссов в город без оружия, через одни ворота, охранять их, разбирать возникающие недоразумения между руссами и греками: «Да аще кто от Руси или от Грекъ створить криво, да оправляеть (разбирает. - А. С.) то». Они также были должны контролировать характер и масштабы торговых операций, удостоверять своей печатью на товарах законность произведенных сделок. Как видим, эта часть договора 907 г. значительно расширена, детализирована, обязанности императорских «мужей» обозначены здесь более подробно, их функции расширены.

Но появились в этой части договора и новшества, и первое среди них - это установление порядка удостоверения личности приходящих из Руси послов и купцов. Теперь они должны предъявлять византийским чиновникам специальные грамоты, выданные им великим русским князем, вернее его канцелярией, и адресованные непосредственно на имя византийского императора. В этих грамотах должно быть обозначено, кто и с какими целями пожаловал в Византию. В случае же, если руссы явятся без таких «удостоверений» и станут выдавать себя за послов и купцов, их надлежало взять под стражу и сообщить о них в Киев: «Аще ли безъ грамоты при-дуть, и преданы будуть намъ, да держимъ и хра-нимъ, донде же («пока не». - А. С.) възвестимъ князю вашему». В случае сопротивления грекам разрешалось даже убить русса, причем русский великий князь не должен был с них за это взыскивать.

Трапеза в Киеве с участием послов от степняков

Эти новые пункты договора ясно говорят об усилении государственных тенденций на Руси, о том, что киевский князь практически берет под свой контроль все контакты русских людей с Византией, откуда бы они ни были - из Киева, Чернигова, Переяславля, Полоцка, Ростова, Новгорода, других русских городов. Конечно, в значительной степени эти статьи охраняют классовые интересы русских феодалов, ведь теперь любой беглец из Руси - холоп или феодально-зависимый крестьянин, должник или обедневший ремесленник - должен был немедленно задерживаться греками и отправлен обратно на Русь.

Была у этих статей и еще одна цель: теперь тем русским купцам, которые отправлялись в Византию на свой страх и риск, без княжеского изволения, грозила суровая кара. Эти строгости сводили до минимума зарождение новых конфликтов между руссами и греками.

Появились в договоре 944 г. и иные ограничения для русских людей в империи: руссы не имели права зимовать на своем подворье в Византии. А это означало, что и посольские и купеческие караваны должны были в период одной навигации обернуться и возвратиться на родину. Нет уже ни слова о пребывании посольства в Византии, «елико хотяче», или купцов в течение шести месяцев. Теперь сроки стали более жесткими, и это отражало не только интересы Византии, которая к осени избавлялась от своих весьма значительных материальных затрат и от беспокойного русского соседства, но и интересы Русского государства, стремившегося упорядочить дипломатические и торговые контакты с Византией, сделать их более четкими, профессиональными. Любопытно, что и в греко-персидском договоре 562 г. по этому поводу также говорилось, что послы и гонцы обеих стран «обязаны оставаться недолго в земле, куда приезжают». А ведь Персия вместе с Византией - одно из древнейших государств, где дипломатическая служба была хорошо отработана.

В новом договоре 944 г. заметно, что Русь пошла на некоторые экономические уступки. Русским купцам запрещалось покупать на византийских рынках дорогие шелковые ткани более чем на 50 золотников. Можно было себе представить, сколько таких тканей вывозили руссы прежде, продавая затем втридорога по всем своим городам, а возможно, и в северные страны.

Но самой, конечно, существенной экономической потерей для Руси стала отмена беспошлинной торговли русских купцов в Византии. По этому поводу в договоре просто не сказано ни слова. Вырванное в свое время у Византии силой, оно стало обременительным делом для византийского купечества: русские купцы были поставлены в империи в привилегированное положение, что не могло не наносить ущерб как греческой торговле, так и торговле других стран. Теперь эта привилегия была отменена, и в этом вполне можно усматривать следствие военного поражения русского войска в 941 г.

Заново в договоре 944 г. сформулирована идея о совместной защите обоими государствами прав на личность и собственность холопов, рабов. В случае, если холоп бежит из Руси в Византию или раб - из Византии на Русь, оба государства должны оказывать друг другу всяческую помощь в его поимке и возвращении своим господам. Статьи на эту тему носят четко выраженный классовый характер.

Изменены наказания за имущественные преступления. Прежде за кражу разрешалось убийство, если вор попадался на месте. Теперь установлено более умеренное наказание, соответственно «законам» греческому и русскому, что отражает развитие правовых норм как в Византии, так и на Руси.

Подробно разработаны в новом соглашении вопросы об ответственности за имущественные преступления, побои, за другие нарушения. Они решаются во многом по-иному, в соответствии с эволюцией законодательства в обеих странах, отражают уровень общественного развития обеих стран.

Но особо подробно обоснована идея нового византийско-русского военного союза.

По существу, Русь выступает здесь впервые на правах равноправного союзника Византии, а сами военно-союзные статьи носят всеохватный, масштабный характер. Во второй половине I тысячелетия Византийская империя неоднократно заключала договоры о союзе и взаимопомощи с другими государствами, но ни один из них не сохранился в письменном виде, да еще столь подробно разработанный. В этом смысле договор 944 г. также представлял собой уникальное явление.

«Отпуск» русских послов из Царьграда

Русь и Византия взяли на себя равные обязательства посылать войска на помощь друг другу. Русь - против тех противников Византии, на которых укажет ей империя: «Аще ли хотети начнеть наше царство (империя. - А. С.) от васъ вой на пративящася намъ, да пишемъ къ великому князю вашему, и послеть к намъ, елико же хочемъ». Византия же, как уже отмечалось выше, обязалась посылать на помощь Руси свои войска в том случае, если русский князь попросит о помощи, воюя в Северном Причерноморье, в Корсунской стране, как на Руси называли Херсонес и примыкающие к нему владения. Противник не назван, но он легко угадывается - это Хазария и ее сателлиты в Северном Причерноморье, Приазовье и Поволжье.

Военный союз двух государств основывался не только на общности политических и экономических интересов, но и на том, что острейшие противоречия между ними, в том числе территориального характера, были разрешены.

Византийцы приносят дары Игорю

Два района вызывали особенно обостренный интерес Руси и Византии: Таманский полуостров и устье Днепра. Тамань нужна была руссам для закрепления здесь за собой опорных пунктов на восточных путях - в Азовское море, на Волгу, Северный Кавказ. Но Боспор Киммерийский издавна был сферой владения, а потом и влияния Византии. Теперь здесь прочно обосновались руссы. Греки, говоря в договоре об общих действиях вместе с руссами против живущих неподалеку «черных болгар», кочевников, вассалов Хазарии, указывали, что болгары нападают не только на «страну Корсунскую», т. е. причиняют ущерб Херсонесу и его владениям, но и «пакостят стране его», т. е. русскому князю. Тем самым греки признали данный район сферой влияния Руси, пригласив русского князя защищать наряду со своими владениями и византийские.

Устье Днепра, Белобережье, остров Святого Елферия являлись важным военно-стратегическим районом: отсюда руссы выходили в Черное море во время своих стремительных морских походов, здесь располагались византийские, херсонесские аванпосты. И когда херсонесский стратиг посылал весть о начавшемся походе русского войска на Константинополь, первые сведения приносили ему разведчики, чьи посты находились в днепровской дельте. Руссы стремились удалить отсюда греков, создать здесь свои поселения, но и греки упорно боролись за сохранение за собой этого района.

В новом договоре стороны поладили между собой. Византия добилась того, что руссам запрещалось «творить зло» херсонесским рыбакам, изгонять их из этих мест. А это означало, что греки сохранили возможность своей разведке по-прежнему присутствовать в этом районе. Но это одновременно означало и признание греками устья Днепра сферой влияния Руси. Особенно это становится очевидным из слов договора о запрещении руссам зимовать в днепровском устье. В остальное же время появление их в здешних местах признается правомерным. Причем никаких наказаний за то, что руссы останутся здесь и на зимовку или помешают херсонесцам ловить рыбу в днепровских водах, не предусматривается. Статья по этому поводу является лишь благим пожеланием.

Так был разрешен спор, но... лишь на время. Совершенно очевидно, что противоречия Руси и Византии в спорных районах не были устранены, и очевидно, что их решение переносилось на будущее; пока же был нужен мир и военный союз.

А вскоре русская рать выступила в новый поход на Восток, на город Бердаа. Как и договор 911 г., новое соглашение было оформлено по всем самым высшим меркам международной дипломатии. Договор был составлен в двух экземплярах - на греческом и русском языках. Каждая из сторон принимала присягу в верности договору на своем тексте. Русские послы, как это следует из летописной записи, «водили суть царя... роте», т. е. приняли клятву в верности договору 944 г. Романа I Лакапина и его сыновей. Затем огромный караван, состоящий из русского и византийского посольств, направился на Русь. Руссы возвращались на родину, а греки ехали в Киев, для того чтобы принять на договоре присягу Игоря, его бояр и дружинников.

И вот в русской столице наступил торжественный день. Утром Игорь призвал к себе византийских послов и вместе с ними отправился на холм, где возвышалась статуя главного бога Руси - Перуна; к его ногам руссы сложили свое оружие, щиты, золото. Таков был не только русский обычай: многие языческие народы восточной Европы давали клятву на оружии и золоте. Русь и в этом смысле шла в русле международной традиции.

Здесь Игорь и его люди совершили обряд присяги. Видные же русские бояре и дружинники, являвшиеся христианами, отправились вместе с послами в церковь святого Ильи и там принесли клятву на кресте.

Затем был торжественный прием византийского посольства великим русским князем: послы были богато одарены мехами, челядью, воском - традиционными статьями русского вывоза в Византию.

Русский оригинал договора отправился с послами в империю, а копия с этого текста и греческий оригинал соглашения легли в великокняжеское хранилище.

Заключение мирного договора между Русью и Византией

Дипломатия княгини Ольги

Возобновление отношений с Византией. Миновали бурные 40-е годы X в. На Руси после этого произошли большие перемены: погиб в древлянских лесах князь Игорь, власть перешла к его жене - княгине Ольге, поскольку наследник престола князь Святослав «бе бо детескъ», т. е. был еще мал. Произошли перемены и на византийском престоле: один за другим после государственных переворотов уходили в ссылку Роман I Лакапин и его сыновья, пока наконец в 945 г. престол не занял державшийся ранее в тени сын Льва VI - Константин VII , который, будучи еще мальчиком, был упомянут среди византийских императоров вместе со своим отцом и дядей в русско-византийском договоре 911 г. Лица поменялись, но политика оставалась прежней; в отношениях между двумя государствами действовал договор 944 г. Во исполнение союзнических обязательств русские воины участвовали во второй половине 40-х гг. X в. в экспедиции греческого флота против критских корсар; русские гарнизоны размещались в пограничных с Арабским халифатом крепостях, создавая заслон против арабского давления на владения Византии с юго-востока. Но новых дипломатических инициатив

Русь долгое время не предпринимала, не отмечено ее посольств в империю, замолк ее голос на Востоке. И это вполне объяснимо: вторая половина 40-х гг. отмечена на Руси острым социально-политическим кризисом. Поднялись древляне, выступившие против произвольного, неупорядоченного взимания дани русской верхушкой. Игорь был убит, а древлянская земля отложилась от Киева. И хотя Ольга жестоко подавила восстание древлян и возложила на них «дань тяжьку», тем не менее вынуждена была провести первую в истории Руси реформу налогового обложения русских земель. По всей русской земле - по Днепру, у древлян, новгородских словен - она установила фиксированные оброки и дани.

На все это ушли месяцы, если не годы. И лишь под 955 г. в летописи идет запись о том, что княгиня Ольга побывала в Константинополе. Эти сведения находят подтверждение и в других источниках - сочинении ее современника, византийского императора Константина VII Багрянородного, принимавшего Ольгу в византийской столице, греческих и немецких хрониках. Константин VII , правда, приводит сведения, позволяющие говорить об иной дате ее посещения Византии - 957 г.

К середине 50-х гг. перед русской внешней политикой встали новые задачи. Русь исправно выполняла свои союзнические обязательства на востоке, западе, юго-востоке византийских границ; из политических неурядиц 40-х гг. она вышла более окрепшей, мощной, сплоченной. Ее социально-экономическое и политическое развитие требовало новых внешнеполитических инициатив, установления новых внешних связей, расширения и укрепления торговых путей, возвышения международного престижа древнерусского государства. И за свою союзную помощь Русь вправе была требовать от Византии новых политических привилегий.

Русь, в свою очередь, в это время нужна была Византии как противовес против Хазарии, как поставщик союзных войск в борьбе с арабами.

Все более остро вставала перед Русью проблема христианизации. Большинство ведущих стран Европы уже приняли крещение. Новая религия значительно укрепляла позиции растущего класса феодалов, возвышала международный престиж христианизированных государств. Русь уже неоднократно примеривала христианство к своему государственному опыту, но языческая оппозиция каждый раз отбрасывала его прочь. И все-таки христианство пробивало себе дорогу. К крещению Руси стремилась и Византия, стараясь тем самым нейтрализовать опасного соседа, привязать его к своей политике, поскольку византийский патриарх считался главой всей христианской церкви в регионе.

В этих условиях стороны нуждались в переговорах, наполнении договора 944 г. новым конкретным содержанием. Поэтому путешествие русской великой княгини в Византию было своевременным и вполне оправданным политическим шагом.

Впервые в истории взаимоотношений двух стран высокая русская владетельная особа готовилась к визиту в Константинополь.

Прибытие русской княгини Ольги в Царьград

Летом 957 г. огромное русское посольство во главе с великой княгиней двинулось в Константинополь. Состав посольства, не считая охраны, корабельщиков, слуг, перевалил за сотню. В свиту княгини входил ее ближайший родственник - Анепсий, как его называли греки, занимавший в посольстве второе место после Ольги, 8 ее приближенных - знатных бояр или родственников, 22 знатных русса, члены посольства, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 8 человек свиты послов, 2 переводчика, а также приближенные женщины княгини. Столь пышного, столь представительного посольства Русь в Византию еще не засылала.

Русская флотилия прибыла в константинопольскую гавань, а далее начались осложнения. Император впервые принял Ольгу лишь 9 сентября, т. е. тогда, когда русские караваны обычно собирались в обратный путь. Около двух месяцев руссы ожидали приема. Позднее Ольга вспомнит об этом в Киеве, когда к ней придут послы из Византии, в гневе она скажет им: «...постоиши у мене в Почайне (в киевской гавани, в устье реки Почайны, впадающей в Днепр. - А. С), яко же азъ в Суду (в константинопольской гавани. - А. С.)...» Русская княгиня не забыла о долгом стоянии в «Суду» и по прошествии нескольких месяцев. В чем же дело? Почему такое неуважение было оказано желанной гостье и союзнику? Ответ заключается в порядке двух приемов русской княгини в императорском дворце - 9 сентября и 18 октября, которые подробно описал Константин VII в своем труде «О церемониях». Этот порядок вышел далеко за рамки обычного, не имел аналогий во время встреч с другими иностранными представителями и никак не соответствовал византийскому церемониалу, за который свято держалась византийская империя и особенно Константин VII , блюститель и хранитель вековых традиций. Обычно любой, кто приближался к трону византийских императоров, совершал проскинесис - падал ниц к императорским стопам, но ничего подобного не произошло с Ольгой: 9 сентября она без сопровождения подошла к трону, лишь легким наклоном головы приветствовала Константина VII и стоя беседовала с ним. Затем она была принята императрицей.

Прием киевской княгиней Ольгой византийских послов на Руси

После небольшого перерыва состоялась встреча русской княгини с императорской семьей, на что никогда даже не претендовали иностранные послы и владетельные особы. Здесь Ольга имела главный разговор с императором по всем интересующим обе стороны вопросам. При этом русская княгиня сидела, что также было делом неслыханным. На парадном обеде Ольга оказалась за одним столом с членами императорской семьи. Такого же рода привилегии были даны русской княгине и во время второго приема.

Конечно, все эти отступления от традиций византийского дипломатического церемониала нельзя считать случайными. Руссы, видимо, настаивали на исключительно высоком уровне приема, а греки упорствовали, стараясь сохранить дистанцию между Русью и великой империей. Теперь становится понятным долгое ожидание Ольгой первого приема: шла напряженная дипломатическая борьба по вопросам церемониала, которые в отношениях между странами всегда имели принципиальный характер и показывали уровень престижа того или иного государства, его место среди других держав. Русь требовала если не равноправия, то по крайней мере больших привилегий; империя упорствовала. Но Византии нужна была русская помощь, и грекам пришлось уступить.

Как и следовало ожидать, вопрос о христианизации занял одно из центральных мест в переговорах Ольги с Константином VII .

Русская летопись рассказывает, что Ольга решила принять крещение в Константинополе, а император эту мысль поддержал. На это княгиня ответила ему: «...аще мя хощеши крестити, то крести мя самъ». В этом собственно был весь смысл проблемы. Используя желание Византии христианизировать Русь, Ольга стремилась получить крещение непосредственно из рук императора и патриарха. Причем императору отводилась роль крестного отца. Летопись отмечает: «И крести ю (ее. - А. С.) царь с патреархомъ». В крещении русская княгиня приняла имя Елены в честь матери императора Константина Великого, сделавшего христианство государственной религией Римской империи. Видимо, обо всем этом и шел разговор в кругу императорской семьи 9 сентября 957 г.

Крещение русской княгини происходило в храме святой Софии, в главном христианском святилище империи. В знак своего пребывания здесь Ольга преподнесла храму золотое блюдо, украшенное драгоценными камнями.

Все в этой церемонии имеет огромное политическое значение.

Во-первых, сам факт крещения русской княгини. При наличии на Руси сильной языческой оппозиции, которую возглавлял молодой Святослав, опиравшийся на языческую дружину, вопрос о крещении всей страны был еще преждевременным, он мог вызвать недовольство и в русских верхах, и в народе. Но был уже опыт западноевропейских стран, когда англосаксонский и франкский короли в свое время принимали крещение при участии представителей римского папы без обращения в христианство всех франков или англосаксов. Незадолго до появления Ольги в Византии личное крещение в Константинополе приняли венгерские вожди Булчу и Дью-ла, хотя вся Венгрия приняла христианство лишь на рубеже X - XI вв. Такой путь являлся более безболезненным, постепенным. Судя по договору Игоря с греками 944 г., на Руси было уже немало христиан, в Киеве стояла церковь святого Ильи. Теперь крещение русской княгини, конечно, сильно укрепляло позиции русских христиан, делало христианизацию всей страны лишь вопросом времени. Русь в этом случае использовала примеры других крупных раннефеодальных монархий Европы.

Во-вторых, акт крещения Ольги высшими представителями светской и церковной власти империи чрезвычайно возвышал и ее личный престиж, и политический престиж Руси.

В-третьих, политическому резонансу крещения способствовало и то, что Ольга взяла христианское имя Елены, широко известной деятельницы империи, а также получила титул «дочери» императора.

Но не только вопросы крещения обсуждались во время первой беседы у императора. Речь шла и о династическом браке молодого Святослава и юной дочери Константина VII - Феодоры.

Породниться с византийским императорским домом было почетно для любого государства, любой династии, но Византия тщательно охраняла эту свою привилегию, предоставляя ее либо очень известным и сильным европейским монархиям, скажем Франкской империи, позднее - Германскому королевству, либо шла на подобные браки под влиянием обстоятельств. Так, нуждаясь в VII в. в помощи хазар против натиска персов и аваров, византийский император Ираклий обещал хазарскому кагану отдать в жены свою дочь Евдокию, если тот пришлет ему 40 тыс. всадников. В 20-х гг. X в., стремясь замирить Болгарию, Роман I Лакапин отдал за царя Петра свою внучку Марию. Впоследствии Константин VII в своих сочинениях оценил эти факты как позор империи.

Несомненно, что Ольга с ее престижными претензиями могла поставить в Константинополе вопрос о династическом браке, тем более что император просил у нее, как сообщает летопись, «вой в помощь». На это указывает и присутствие в свите Ольги таинственного родственника, которым вполне мог быть молодой Святослав.

Но если переговоры о браке Святослава с византийской принцессой и состоялись, то они кончились ничем: греки еще не считали Русь достойной династических связей. Это также не могло не задеть русскую княгиню и ее сына, который, как известно, в дальнейшем стал одним из самых упорных и опасных противников Византии.

Ольга и Константин VII , несмотря на определенные расхождения, подтвердили действия договора 944 г., в частности, в отношении военного союза. Это видно из того, что спустя некоторое время византийское посольство явилось в Киев с просьбой прислать русских воинов в Византию. Русский отряд вновь пришел на помощь империи в ее борьбе с арабами.

При Ольге сфера дипломатических усилий Руси значительно расширяется. Так, впервые после 839 г. направляется русское посольство на Запад, в земли Германского королевства. Сведения об этом имеются в немецкой хронике, принадлежащей перу некоего анонимного продолжателя хроники аббата Регинона. Под 959 г. он сообщил, что во Франкфурт, где германский король праздновал рождество, пришли «послы Елены, царицы ругов», которая крестилась в Константинополе, с просьбой «притворно как впоследствии оказалось» «поставить... епископа и пресвитеров их народу». Просьба была удовлетворена, на Русь направлен монах Адальберт. Под 962 г. тот же автор записал: «Адальберт, посвященный в епископы для руссов, не сумев преуспеть ни в чем, для чего он было послан, и видя свой труд тщетным, вернулся назад. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты и сам он с большим трудом едва спасся». Так неудачно закончилась попытка немецких крестителей Руси.

Во всей этой истории неправдоподобной выглядит цель русского посольства, как она изложена немецким хронистом. Трудно предположить, что Ольга, имея на Руси серьезную языческую оппозицию во главе со своим сыном Святославом, сама недавно принявшая крещение по константинопольскому образцу, обратилась с просьбой о крещении всей Руси к гермайскому королю Оттону I , связанному тесно с папским Римом.

Последующие события это подтвердили. Об этом же говорят и слова автора хроники, что руссы «притворно» обратились с этой просьбой, т. е. никакого серьезного намерения крестить Русь руками немецкого епископа в Киеве у них не было.

Смысл событий заключается в другом. Русь того времени активно продолжала искать международные контакты. Со всеми окрестными странами ее уже связывали дипломатические отношения. Лишь Германское королевство, сильное европейское государство, до сих пор было вне сферы внимания русских политиков. Давнишнее и неудачное посольство 839 г. в Ингельгейм уже забылось, и теперь Русь попыталась вступить в традиционные отношения «мира и дружбы» с Германией, за которыми обычно стояли обмен посольствами, содействие в развитии торговли между двумя странами. В этих условиях русское правительство могло согласиться на допуск в русские земли немецких миссионеров. Адальберт, посчитавший себя действительно главой христианской церкви на Руси и попытавшийся внедрить новую религию среди народов, потерпел неудачу в своих намерениях. Против него возмутились киевляне, и он был с позором выгнан.

Тем не менее установившиеся правительством Ольги дружественные отношения с Германией уже не прерывались.

Вторым источником права были русско-византийские договоры 911, 944 и 971гг. Это международно-правовые акты, в которых отражены нормы византийского и древнерусского права. Они регулировали торговые отношения, определяли права, которыми пользовались русские купцы в Византии. Здесь зафиксированы нормы уголовного, гражданского права, определенные права и привилегии феодалов. В договорах также содержатся нормы устного обычного права.

В результате походов русских князей на Константинополь заключались русско-византийские договоры, регулировавшие торговые и политические отношения между государствами.

Три договора с Византией 911, 945, 971г.г. имели целью обеспечить регулирование торговых отношений между двумя странами. Тексты содержат нормы византийского и русского права, относящиеся к международному, торговому, процессуальному и уголовному праву. В них имеются ссылки на «Закон Русский», являвшийся сводом устных норм обычного права. Будучи международными, эти договоры в ряде случаев фиксируют межгосударственные нормы, но древнерусское право находит в них яркое отражение.

·Договор 2 сентября 911 г. заключён после успешного похода дружины князя Олега на Византию в 907г. Он восстанавливал дружественные отношения государств, определял порядок выкупа пленных, наказания за уголовные преступления, совершённые греческими и русскими купцами в Византии, правила ведения судебного процесса и наследования, создавал благоприятные условия торговли для русских и греков, изменял береговое право (вместо захвата, выброшенного на берег судна и его имущества владельцы берега обязывались оказывать помощь в их спасении).

·Договор 945 года заключён после неудачного похода войск князя Игоря на Византию в 941 г. и повторного похода в 944 г. Подтверждая в несколько изменённом виде нормы 911 года, договор 945 года обязывал русских послов и купцов для пользования установленными льготами иметь княжеские грамоты, вводил ряд ограничений для русских купцов. Русь обязалась не претендовать на крымские владения Византии, не оставлять застав в устье Днепра, помогать друг другу военными силами.

·Договор июля 971 года заключён князем Святославом Игоревичем с императором Иоанном Цимисхием после поражения русских войск в болгарском Доростоле. Составленный в неблагоприятных для Руси условиях, он содержал обязательства Руси воздержаться от нападений на Византию . Из договоров с Византией X в. видно, что купцы играли видную роль в международных отношениях Руси, когда они не только осуществляли куплю за границей, но и выступали в роли дипломатов, имевших широкие связи с иностранными дворами и общественными верхами.

В договорах также упоминается смертная казнь, штрафные санкции, регламентировались право найма на службу, меры по поимке беглых рабов, регистрации отдельных товаров. При этом в договорах предусматривалась реализация права кровной мести и других норм обычного права

Договоры Руси с Византией являются исключительно ценным источником по истории государства и права Древней Руси, древнерусского и международного права, русско-византийских отношений.

Богатая византийская культура, которая в X-XI вв. переживала ренессанс (возрождение), заметно сказалась на нашем государстве. Но нельзя сказать, что влияние византийского права на древнерусское право было значительно. Это следует из «Русской Правды», как сборника норм древнерусского, в частности обычного, права. Славянские консервативные обычаи не воспринимали чужих норм.

Правовая система Киевской Руси на момент активизации его отношений с Византией была почти сформирована на основе традиций собственного обычного права. Яркой особенностью правовой системы Древнерусского государства были, в частности, санкции в уголовном праве (отсутствие смертной казни, широкое применение денежных взысканий и т.д.). Зато византийское право характеризовалось строгими санкциями, включая и смертную казнь, и телесные наказания.

Договоры Руси с Византией (907, 911, 945, 971, 1043 гг.)

Договоры Руси с Византией (907, 911, 945, 971, 1043 гг.)

Так называемые договоры между Русью и Византией являются первыми известными международными договорами Древней Руси, которые были заключены в 907, 911, 944, 971, 1043 годы . При этом на сегодняшний день сохранились лишь древнерусские тексты договоров, которые были переведены на старославянский язык с греческого. Такие договоры дошли до нас в составе «Повести временных лет», куда их включили в начале восьмого века. Самыми ранними письменными источниками русского права считаются нормы Закона Русского.

Договор от 907 года считается первым из выше перечисленных договоров. Однако факт его заключения оспаривается некоторыми исследователями истории. Они предполагают, что сам текст представляет собой летописную конструкцию. По иному предположению его рассматривают в качестве подготовительного договора к договору 911 года.

Договор 911 года был заключён второго сентября после самого успешного похода дружины князя Олега на Византию. Данный договор восстанавливал дружественные отношения и мир между двумя государствами, а также определял фактический порядок выкупа пленных, наказания за преступления, которые совершались русскими и греческими купцами в Византии, изменял береговое право и пр.

Договором 945 года, который был заключён после неудачных военных походов князя Игоря на Византию в 941 и 945 году подтверждал в несколько изменённой форме нормы 911 года. Так, например, договор 945 года обязывал русских купцов и послов для пользования установленными ранее льготами пользоваться княжескими грамотами. Кроме того, данный договор вводил множество различных ограничений для русских купцов. Также Русь обязалась не предъявлять права на крымские владения Византии, а также не оставлять своих застав в устье Днепра и всячески помогать Византии в военном деле.

Договор 971 года стал неким итогом для русско-византийской войны, которая состоялась в 970 – 971 годах. Данный договор заключал князь Святослав Игоревич с императором Византии Иоанном Цимисхием после того как русские войска потерпели поражение под Доростолом. Этот договор содержал обязательство Руси не вести войну с Византией, а также не подталкивать к нападению на неё иные стороны (а также оказывать Византии помощь в случае таких нападений).

Договор 1043 был итогом русско-византийской войны 1043 года.

Все договоры Руси заключённые с Византией являются ценным историческим источником Древней Руси, русско-византийских отношений и международного права.

Летопись сообщила о заключении русскими князья­ми четырех договоров с Византией в 907, 911, 944 (945) и 971 гг. Первый договор дошел до нас не в подлинном тексте, а в пересказе летописца.

Византийские источники не содержат никаких изве­стий об этих договорах, и потому вопрос об их происхож­дении и источниках, об их соотношении издавна был пред­метом оживленного спора.

Часть исследователей, в частности норманисты, считали, что русско-византийские договоры являются позднейшими подлогами. Первона­чально мнение о подложности договоров 911 и 945 (944) гг. было высказано немецким историком А.Шлецером в его исследовании «Нестор*. Шлецер основывался на том, что договор 911 г. написан от имени трех византийских императоров: Льва, Александра и Константина. Он утвер­ждал, что таких трех императоров единовременно не су­ществовало ни в 911 г., ни в другое время. Доказатель­ством подложности договоров было, по Шлецеру, и TO, что византийские источники не упоминали о таких догово­рах. Доказательством считалось также то, что рассказ о походе князя Олега на Константинополь в византийских источниках имел баснословный характер (Шлецер А. Л. Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке. СПб, 1816. - Т. И. С. 694, 751, 758-759; Т. ПІ. С. 90, 208-209 и др.). O подложности русско-византийских договоров говорили и представители так называемой скептической школы в русской исторической науке - М. Т. Каченовский и В. Виноградов.

Однако с течением времени мнение о подложности русско-византийских договоров подверглось критике. Так, в исследованиях, посвященных византийской хронологии, было установлено, что Александр и при жизни Льва име­новался императором; Константин же, еще будучи мла­денцем, уже был коронован - следовательно, упоминание в договоре 911 г. сразу о трех византийских императорах вовсе не является анахронизмом, договор мог быть подпи­сан от их имени (Krug P. Kritischer Versuch zur

Aufklarurig der Byrantischen Chronologie mil besonderer Riichsiht auf die fiuhre GescUihte Russlands. S.P., 1810). Затем было исчерпывающим образом доказано, что текст русско-византийских договоров был переведен на русский язык с византийского (греческого) языка, причем при под­становке греческих слов многие обороты речи и смысл отдельных фраз могли быть легко поняты. Надо отметить заслуги H. А. Лавровского, посвятившего этим вопросам специальное исследование (Лавровский H. O византийском элементе в языке договоров русских с греками. СП6Д853). После работы Ламбина, доказавшего в основном историч­ность похода князя Олега на Византию в 907 г., последние сомнения в подлинности договоров должны были отпасть- (Ламбин. Действительно ли поход Олега под Царьград - сказка// Журнал Мин. народ, просв. 1873, VII).

B настоящее время можно считать совершенно опро­вергнутыми взгляды о подложности русско-византийских договоров. Рядом работ было доказано, что никаких не­сообразностей в их тексте нет. A молчание византийских источников о русско-византийских договорах находит свое объяснение в том, что византийские хроники содержат пробелы в отношении тех лет, когда договоры были зак­лючены.

Однако, отрицая подложность русско-византийских договоров, трудно настаивать на том, что их текст дошел до нас без всяких изменений.

Несомненно, что за три­ста - четыреста лет их списывания переписчиками лето­писей текст их мог подвергнуться более или менее значи­тельным изменениям. Возможно, что имеются и пропуски в тексте.

Если вопрос о подлинности или подложности русско- византийских договоров считается окончательно решен­ным, то происхождение некоторых договоров до сих пор все еще не выяснено.

Наибольшие трудности представляет вопрос о происхож­дении договора 907 г. Так, H. М. Карамзин и К. H. Бесту­жев-Рюмин считали, что в 907 г. был заключен совершенно самостоятельный договор. Г. Эверс, Тобин, А. В. Лонгинов не соглашались с Карамзиным и признавали договор 907 г. только предварительным соглашением, на осно­ве которого позднее (в 911 г.) был заключен формаль­ный мирный договор. А. А. Шахматов вообще отрицал существование договора 907 г. и считал текст летопи­си об этом договоре сознательной интерполяцией лето­писца.

Более поздний исследователь М. Д. Приселков дал свое объяснение тому, что в договоре 907 г. содержатся в кратком пересказе те же постановления, которые получи­ли подробную регламентацию в договоре 911 г. Он пред­положил, что князь Святополк Изяславович предоставил Нестору для составления «Повести временных лет» воз­можность пользоваться княжеской казной, где хранились договоры русских с греками, причем эти договоры не на­ходились в должном состоянии: часть текстов была ут­рачена, тексты были разрознены. B том числе часть дого­вора 911 г. была оторвана от остального текста, что и дало Нестору повод считать оторванный кусок за остаток текста более раннего договора с Византией. При этом сре­ди документов был и другой, полный экземпляр договора 911 г., который Нестор привел в своей летописи целиком. Взгляд М. Д. Приселкова был принят и крупнейшим ис­следователем Древней Руси В. В. Мавродиным.

Ho следует отметить, что предположения М. Д. При­селкова малоубедительны. Рассказ о Несторе, пишущем «Повесть временных лет», и князе Святополке Изяслави- че, якобы предоставившем летописцу пользоваться каз­ной, где был неполный текст с оторванным куском и текст полный, ничем не подтвержден.

Более обоснованно мнение А. А. Шахматова о том, что особого договора в 907 г. не было заключено или, вернее, было заключено только соглашение о мире и о контрибуции. В. И. Сергеевич, на наш взгляд, также пра­вильно указывал, что греки должны были добиваться ско­рейшего удаления воинов князя Олега со своей террито­рии и что с этой целью они должны были поспешить дать выкуп, который Олег у них потребовал, а не возбуждать переговоров, которые могли только замедлить очищение их земли.

Анализ летописного рассказа о договоре 907 г. пока­зывает, что в этом рассказе имеются явные повторения и вставки, которые прерывали последовательное течение мысли. Составитель, несомненно, имел в своих руках раз­нообразный материал, из которого он и старался постро­ить нечто целое, но это ему не удалось. Bo всяком случае, следы пользования летописцем текстами договоров 911 и 944 гг. (ограничительные статьи) несомненны.

Договор 911 г. рассматривался исследователями как документ вполне достоверный. Он был разбит издателя­ми, в частности М. Ф. Владимирским-Будановым, на 15 статей. B начале договора указывается, что перечислен­ные поименно послы Олега, великого князя русского, к императорам Льву, Александру и Константину в целях укрепления любви, существовавшей издавна между хрис­тианами (греками) и Русью, заключили данный договор. Далее идет декларация о ненарушимости состоявшегося мирного договора.

Большая часть содержания договора 911 г. посвяще­на уголовному праву, причем статьи, относящиеся к это­му разделу, перемешаны со статьями иного содержания.

Статьи 9, 10 и 11 касались положения пленников, проданных в Русь или в Грецию. Этими статьями уста­навливалось взаимное обязательство и право выкупать и возвращать пленников на родину, а также взаимное обя­зательство отпускать на родину военнопленных. По дан­ному договору в случае, если русские полоняники прибы­вали на продажу к христианам (т. e. к грекам) из какой-нибудь иной страны, а христианские (т. e. гречес­кие) полоняники таким же образом попадали в Русь, то они продавались по 20 золотых и отпускались на родину. Te из освобожденных пленников или военнопленных, ко­торые пожелали служить византийскому императору, могли это сделать.

Одна из статей договора 911 г. говорит о взаимной помощи при кораблекрушении (ст. 8). Статья имела в виду отмену так1 называемого берегового права. Вместо захвата потерпевшего от аварии судна и его имущества договаривающиеся стороны обязывались взаимно помо­гать в спасении судна и имущества и в доставке его до границ земли (Руси или Византии). B случае каких-либо насилий и убийства виновные^цолжны были понести на­казание согласно тем статьям договора, которые предус­матривали наказание за эти преступления.

B литературе давно был поставлен вопрос о соотно­шениях договора 911 и договора 944 гг. Обстановка, при которой был составлен договор 944 г., оказала влияние на его содержание. Положение князя Игоря было иным, нежели князя Олега. Игорь потерпел поражение в пред­шествующем походе^ и, хотя греки нашли целесообраз­ным заключить мир при организации им второго похода, тем не менее он принужден был пойти на ряд ограниче­ний по сравнению с договором 911 г. и на принятие ряда обязательств.

Договор 944 г. не являлся повторением договора 911 г. Ero статьи имели характер уточнения и развития статей предыдущего договора. A главное, в нем имелся довольно значительный новый текст. Как и в договоре 911 г., боль­шая часть статей договора 944 г. посвящена уголовному праву. B нем нет статей, посвященных военной службе русских у греков, статей о наследстве, о выдаче преступни­ков. Ho зато в договоре 944 г. имелись статьи, определяв­шие права торговли русских в Византии, уточнявшие по­ложение русских купцов в Константинополе, а главное - статьи, относившиеся к внешней политике Руси и Ви­зантии.

B начале договора сообщалось, что его заключили посол великого князя Игоря Ивор, послы от великокня­жеского дома, послы других князей, послы бояр, а также купцы, посланные «обновити ветхий мир» и «утверди любовь межю Греки и Русью».

Первым пунктом этого договора устанавливалось пра­во со стороны русских, в частности со стороны великого князя и его бояр, отправлять в Грецию корабли в желае­мом ими количестве с послами и гостями. 0 посылке кораблей следовало извещать греков особой грамотой. Если русские прибывали без грамоты, то они задерживались и об их прибытии сообщалось великому князю. Если же русские, прибывшие в Грецию без грамоты, окажут сопро­тивление, то они будут убиты. Великий князь обязывался запретить своим послам и русским гостям (купцам) тво­рить бесчинства в Византии.

Пришедшие для торговли русские послы и гости, со­гласно договору, поселялись в особом предместье Констан­тинополя, близ храма Св. Мамы. Имена их записывались и после этого они получали месячину (послы - «слеб- ное», а гости - «месячное»), продовольствие («бражню») и лодьи на возвратный путь. Для производства торговых операций русские допускались в Константинополь груп­пами, не более 50 человек сразу, без оружия, в сопровожде­нии «царского мужа», который должен был их охранять и разбирать споры между ними и греками. Устанавлива­лось также, что вошедшие в город русские не имели права закупить паволок (драгоценных шелковых тка­ней) свыше дозволенной нормы, т. e. свыше чем на 50 золотников. Русские послы и купцы не имели также права зимовать в предместье Константинополя, около храма Св. Мамы.

Внешнеполитические обязательства Руси были изло­жены в следующих статьях, касавшихся Херсонской (Kop- сунской) страны. По статье 8 русские князья отказыва­лись от притязаний на эту территорию. При исполнении этого пункта («и тогда аще») князь русский имел право в случае необходимости просить у византийского императо­ра вспомогательное войско. По статье 10 Русь принимала на себя обязательство не делать никакого зла корсуня- нам (херсонесцам), ловящим рыбу в устье Днепра. Русь принимала также на себя обязательство не зимовать в устье Днепра, в «Белбережи и у Св. Елферья». По статье 11 князь русский принимал на себя также обязательство защищать Корсунскую страну от нападений на нее «чер­ных» болгар.

Статья о помощи при кораблекрушении в договоре 944 г. дана в иной редакции, чем в 911 г. B этой статье (ст. 9) говорилось лишь следующее: «Если русские най­дут корабль, потерпевший крушение, то они обязывались не причинять ему никакого зла. Если же все-таки они грабили этот корабль или порабощали или убивали лю­дей с этого корабля, то они должны были нести наказание по закону русскому и греческому*.

B договоре 944 г. имелась также статья о выкупе плен­ных, причем существовало различие в соотношении с поло­жениями по этому вопросу договора 911 г. Разница заклю­чалась в том, что цена выкупа пленных была понижена с 20 золотников до 10 золотников и ниже (в зависимости от возраста пленников) и устанавливалось различие в цене по­купаемого пленника. Если пленник был русский и, следова­тельно, покупался греками, то цена изменялась в зависимос­ти от возраста (10, 8 и 5 золотников). Если же пленник был грек и выкупался русскими, то за него уплачивалось 10 зо­лотников независимо от его возраста.

Неоднократно исследователями была высказана мысль, что договор 944 г. был только дополнительным к договору 911 г., а потому содержал только добавочные статьи, дополнявшие или изменявшие статьи договора Олега. C этой точки зрения, статьи договора 911 г., не измененные договором 944 г., продолжали действовать, хотя и не были повторены. Ho В. И. Сергеевич правиль­но, на наш взгляд, отвел эти соображения. Он указал, что в обоих договорах есть постановления, в которых нельзя усмотреть никакого различия. Если в одном случае на­шли нужным повторить старое правило, отчего же не сде­лано этого и в другом? «Кроме того, - говорил Сергеевич, договор - 944 года ссылается иногда на прежний мир, прямо подтверждая его статьи. Если такой подтверди­тельной ссылки нет, это значит, что составители нового договора не находили нужным настаивать на сохранении той или другой статьи первого мира» (Сергеевич В. И. Лекции и исследования. С. 622-623). Несомненно, речь шла не о дополнении к прежнему договору 911 г., а об обновлении его.

Что касается договора 972 г., то никаких сомнений по вопросу о его происхождении в настоящее время не высказывается.

Обратимся теперь к вопросу о том, какое право ле­жит в основе русско-византийских договоров. По этому вопросу высказывалось много разных мнений Так, В. Ни­кольский считал, что в русско-византийских договорах было отражено варяжско-византийское право, К. Г. Стефанов- ский - что это было отражение славяно-греческого права, В. И. Сергеевич видел в них чисто греческое право, Д. Я. Самоквасов - чисто славянское право. Ряд исследователей, например, П. Цитович и Г. Ф. Шершене- вич, отказывались признавать в этих договорах элементы того или иного национального права и видели в них на­личие особого договорного международного права.

Несомненно, мнение В. И. Сергеевича о том, что в договорах было положено в основу греческое право, не может быть принято, поскольку в самом тексте их гово­рится о применении норм «Закона русского* (о взыска­нии с вора троекратной стоимости вещи, ударах мечом и пр.). Кроме того, санкция за некоторые преступления не являлась специфичной для греческого права (например, смертная казнь за убийство).

Нельзя принять и мнение о том, что в договорах от­разилось чисто славянское право. Прежде всего, само по­нятие «славянское право» является голой абстракцией, так как система права отдельных славянских народов в IX-X вв. значительно различалась. Ho если соотнести с договорами положения Русской Правды, которая являет­ся памятником, в наиболее полном виде отразившим си­стему права восточного славянства, то оказывается, что между нормами Русской Правды и нормами русско-визан­тийских договоров имеется большое различие (например, за кражу взыскивалось не вознаграждение в размере тро­екратной стоимости вещи, а заранее установленные уро­ки).

Нельзя принять и взгляд, что в русско-византийс­ких договорах получило отражение «договорное», меж­дународное право, которое не было ни славянским, ни византийским. Дело в том, что трудно представить, что в X в. могла сложиться такая абстрактная система права, оторванная от национальной основы. A главное, в ca- мом тексте имеются нормы, которые надо счесть норма­ми русского права (ссылки на «Закон русский») или нор­мами, в которых проявились основные положения гре­ческого права.

Отказ видеть в русско-византийских договорах или чисто греческое или чисто славянское или так называе­мое «договорное», «международное» право, должен повлечь за собой признание наличия в них смешанного права, нормы которого были установлены в результате компромисса между договаривавшимися сторонами. Составители дого­воров сделали, на наш взгляд, довольно искусную попыт­ку приспособить греческое (византийское) право, харак­терное для развитого феодального общества, к русскому праву («Закону русскому»).

Ho что собой представляло это русское право - «За­кон русский»? Является ли оно «славянским» правом, т. e. некоей абстракцией, или правом восточного славянства? Мы уже указали, что представление о «славянском», или, вернее, «общеславянском» праве не может быть принято, поскольку славяне в X в. находились на разных ступенях общественно-экономического развития, и, следовательно, в системах их права должны были существовать большие различия. Ho и восточное славянство также не было од­нородно по своему общественно-экономическому развитию. Достаточно вспомнить существование такого племени, как вятичи, которые и к XII в. не вышли еще из стадии родо­племенных отношений. Следовательно, не могло быть ка­кой-то единой системы права племен восточного славян­ства. Вероятно, «Закон русский» означает систему права, сложившуюся в основных центрах Руси. Несомненно, круп­ных различий между отдельными центрами Руси не было, и, следовательно, могла возникнуть единая система рус­ского права, которую можно противопоставить системе греческого права.

B числе авторов первых комментариев текста русско- византийских договоров были В. И. Сергеевич, М. Ф. Вла­димирский-Буданов, А. В. Лонгинов. Изучением языка русско-византийских договоров занимался С. П. Обнорс­кий, который привел в специальной статье, посвященной этому вопросу, исчерпывающие доказательства того, что перевод русско-византийских договоров был первоначаль­но сделан с греческого на болгарский (т. e. перевод был сделан болгарином), а затем был исправлен книжниками.

Русско-византийские договоры имеют большое зна­чение в истории русского права. Они не только являются бесспорными памятниками прочных экономических, по­литических и культурных связей Киевского государства с Византией, но и дают возможность установить уровень правосознания и правовой мысли в IX-X вв. A самое глав­ное, они показывают, что уже в ранний период существо­вала относительно целостная система русского права («За­кона русского»), которая предшествовала системе права Русской Правды.