Мне выпало водить. Я громко считаю до десяти и иду искать маму. Вот дверь, коридор с шершавыми обоями, наряженная пухлая вешалка, а мамы нет. Открываю дверь на кухню. Прислушиваюсь. Тикают часы, бурчит холодильник, больше ничего не слышно. Но на всякий случай я дохожу до стола и шарю под ним рукой - пусто. Тогда мне надо в гостиную: больше на кухне нигде не спрятаться. За дверью в гостиной никого. И под диваном, и под столиком. Я подхожу к окну и слышу мамино дыхание. Отдёргиваю штору и касаюсь мамы рукой - нашла. Нашла!

Как я люблю прятки! Я знаю все места для пряток в на-шем доме, ну и что! Ведь играть я могу только дома. А я так люблю прятки! И теперь мамина очередь меня искать. Мама завязывает шарфом глаза (хочет, чтобы было по-честному) и медленно начинает считать. Я прохожу столик, диван, дверь, шершавые обои в коридоре, дверь в мамину комнату. Подхожу к большому шкафу и стараюсь открыть дверцу тихо-тихо. Залезаю внутрь и замираю среди маминых юбок и платьев. Их тут много - как будто за росли. И они так вкусно пахнут мамой, что я дышу, дышу в этом мамином лесу, дышу... И даже не слышу, как мама меня находит. Мама распахивает дверцы шкафа и молчит. Что с ней? Я протягиваю руки к её лицу: губы у мамы улыбаются, но брови немножко хмурятся. Может, она переживает, что я что-нибудь помяла? Я быстро поправляю все юбки и платья и обнимаю маму изо всех сил. Она гладит меня по голове. Она не переживает!

Мы с папой идём в музей. В музеях нам разрешают трогать любое чучело, разные камни и вещи. Другим нельзя, а нам можно.

В первой комнате папа кладёт руку мне на плечо и спрашивает:

Я с девочкой. Мы посмотрим экспонаты?

Кто-то хмуро сопит в ответ:

Только осторожнее. А то ходил тут уже один... Как слон в посудной лавке! Трогал-трогал и все копья уронил.

Папа обещает хмурому, что мы будем очень осторожны.

А мне очень хочется увидеть слона - где же он? Его я ещё ниразу не трогала. Папа объясняет, что слона можно увидеть только в цирке или зоопарке. А «слон в посудной лавке» - это так неуклюжего человека называют. Потому что слон - самое большое животное. Если бы он смог зайти в музей, то наверняка бы всё тут порушил.

А ну-ка, - говорит папа и быстро ведёт меня за собой. - Гляди!

Папа берёт мою руку и проводит по чему-то холодному и очень длинному.

Это бивни слона. Два зуба, которые торчат рядом с хоботом - длинным-предлинным носом. Вот таким.

Папа прислоняет к моему носу свою руку и изображает для меня хобот слона. Я трогаю папину руку-хобот, чтобы представить... И как только слон с таким носом ходит? Неудобно же.

А бивни такие ценные, - продолжает папа, - что из-за них на слонов охотятся...

Я вожу пальцами по бивням и внимательно слушаю. Зубы, которые выше меня и папы! Нос - как папина рука! Неужели он такой большой, этот слон?!

Мы с папой возвращаемся домой и принюхиваемся. Мама что-то стряпает: духовка сделала на кухне душный воздух. Мама говорит, что к нам в гости должна прийти её подруга Тайка.

Что ты готовишь? - спрашиваю я.

А ты вымой руки и посмотри, - предлагает мама.

Я так и делаю. Я люблю, когда у меня чистые руки. Готово! Я вытягиваю руки, мама перехватывает их и подводит меня к тёплому противню. Ага, эти бугорки, должно быть, печенье. Рядом консервная банка - ну, в такой обычно сгущёнка, я знаю! И вот ещё на бумажке что-то жирное и мягкое... Хм, непонятно. Я облизываю палец. Ой, я же залезла в растаявшее масло!

Торт «муравейник»!- угадываю я.

Ну-ну, не тряси руками. Давай надену на тебя фартук, да будем уже лепить.

Мама крошит печенье в большую миску, а я перемешиваю его с маслом и сгущёнкой. У меня все пальцы в «муравейнике»! Такими липкими руками даже слона толком не увидишь.

Я жду на балконе, когда Тайка появится у нашего подъезда. Я узнаю её по запаху. Мама корит Тайку за то, что она выливает на себя целый флакон духов. А Тайка на это хохочет, что зато её не возьмут работать в прафю... парфюмерный магазин. А я бы хотела в парфюмерном магазине работать - мне так нравятся Тайкины духи! Нравится, что я могу по ним узнать Тайку. Наверное, у неё целый шкаф с этими духами - на каждый день по флакону.

Я жду запах. Пахнет! Пришла! Я чувствую, что Тайка рядом, и начинаю прыгать от радости. Тайка кричит мне «привет!» и спрашивает, как дела. А я кричу, что была в музее и видела бивни слона. Тайка снова кричит, что я сама сейчас прыгаю, как слон, и лучше бы я пожалела балкон - вон он как шатается. Надо будет попросить папу рассказать Тайке, что слоны совсем не умеют прыгать. Кстати, это даже хорошо. Ведь если бы слоны умели прыгать, на Земле случилось бы настоящее слонотрясение!

Тайка приходит в гости со своим сыном. Он такой маленький: если потрогать, то меньше меня. Но шумный! Бегает и топает. Туда-сюда, туда-сюда. Берёт мои игрушки, а на место не возвращает. Столько всего разбросал! Слон в посудной лавке!

Я хочу показать Тайке новую музыкальную шкатулку. Ищу, ищу её везде - как будто исчезла. Тайка журит сына, но смеётся, ведь он такой маленький! Зато мама быстро высматривает, где шкатулка, и просит меня не сердиться: попозже всё встанет на свои места.

Мы с мамой убираем комнату после гостей. И правда, теперь всё как обычно. Как нужно. Так, как я привыкла.

Мама приносит в комнату пылесос и просит меня почистить ковёр. Мне не трудно, я это часто делаю. Вытягиваю из пылесоса шнур и включаю в розетку. Пылесос начинает гудеть: уу-уу-уу! Я держу щётку и вожу ею по ковру. Уу-уу-уу! Через щётку по шлангу в пылесос попадает пыль и всякий мелкий мусор. Как будто он так питается. Как слон хоботом. Уу-уу-уу! Я удивляюсь: вот как! Пылесос - это тоже слон! Только без ушей.

Перед сном мама поёт для меня. Я боюсь оставаться одна на ночь. А с песнями - нет. Песни я люблю. И слона я успела немножко полюбить. Может быть, он тоже боится засыпать один?

Я затягиваю вместе с мамой. Если слон такой большой и у него большие бивни и нос, значит, и уши у него большие. Значит, он хоть издалека, но услышит мои песни. Не бойся, слон!

Скоро осень. Мы с мамой идём в магазин покупать для меня одежду и обувь. Я примеряю пальто, трогаю большие круглые пуговицы. Они гладкие и приятные. Засовываю в карманы руки - глубокие. Можно спрятать много каштанов и незаметно перебирать их пальцами.

Мама говорит, что надо выбрать цвет пальто: есть красное и зелёное.

Какой красный? - спрашиваю я.

Как помидор, - говорит мама.

А зелёный какой?

Как яблоко.

Конечно, я выбираю яблочное пальто! Потому что яблоки звонко хрустят, а помидоры хлюпают и капают.

Ещё как. Он же травоядный. Ест всё, что растёт. Траву, яблоки, морковку...

Я вспоминаю запахи травы, яблока и морковки. Морковка больше всего слону подходит. Папа говорил, что слоны серого цвета. Наверное, серый - это как морковный. Морковный слон - это даже звучит красиво.

Мама даёт мне примерить ботинки. А я всё думаю про слона и надеваю правый ботинок на левую ногу, а левый - на правую. Опять перепутала! Никак не научатся мои руки отличать правый ботинок от левого. Интересно, а слон путает свои бивни - правый и левый?

В художественной школе я решаю нарисовать слона. Я сижу отдельно от других ребят. Как будто я слон и мне нужно много места. А на самом деле это Пашка вместо слона. Всё у него падает: карандаши, листочки, даже он сам!

Все рисуют по заданию учительницы натюрморт, а я - слона. Все рисуют кисточками, а я - пальцами. Указательным пальцем левой руки поставила точку. А от точки повела пальцем правой руки круг, чтобы пальцы соединились. Большой круг сделала: ведь слон большой и толстый, потому что много ест. Теперь большие зубы. Большие уши. Длинный хобот...

Учительница хвалит мой рисунок. Меня все окружают. Вот зачем так много места вокруг - чтобы другие могли встать рядом.

Пашка говорит:

А я тоже так смогу! Можно, я тоже буду пальцами рисовать?

И роняет на пол краски!

Паша! - говорит учительница.

Но остальные тоже начинают просить:

И я, можно?

Я тоже хочу пальцами!

Все хотят, как я.

Все хотят слона.

В парке дети бегают и играют. Их мамы и бабушки неподалёку шелестят книжками или болтают. А мы с моим папой лежим на траве. Расстелили плед и лежим. Папа смотрит на небо и рассказывает, на что похожи облака.

На зайца, что ли... Да, точно, на зайца - вон какие длинные у него уши.

Я прекрасно вижу облака. Папа объяснил мне, что облака похожи на распушённую вату. Я держу вату и вытягиваю из неё две полоски. Я знаю, как выглядит заяц. Как кролик! А кролика я видела в деревне у бабушки. У него уши, как лоскутки.

Такой? - я беру папу за руку и показываю ему своего зайца.

В точности, - гордится мной папа.

Я так довольна! Облачного-то зайца никак не потрогаешь, а моего - запросто. Я кладу зайца папе на живот и смеюсь.

На мой смех откуда ни возьмись появляется ветер, и ватный заяц улетает.

Вот так так! - приподнимается папа. - Ветер погнался сразу за двумя зайцами. И обоих прогнал.

Я тоже поднимаюсь.

А сейчас облака на кого похожи?

Папа сначала молчит, а потом как закричит:

Не может быть! Не может быть!

Мне кажется, что он кричит громче всех детей в парке. Я так волнуюсь, что могу улететь за ватным зайцем.

На кого же? На кого? Ну?

На слона твоего, представляешь!

Вот на кого!

Папа заваливает меня на плед и смеётся. Я тоже смеюсь. Я счастливая!

Уж слона-то ветер точно не сгонит с неба. Слон же большой. Если захочет, как дунет в свой хобот! И сам прогонит этот ветер.

У меня праздник! Мама сказала, что мы идём в зоопарк и я увижу настоящего слона. Я так рада, что отталкиваю и мамину руку, и папину руку и скачу вперёд.

Осторожно! - не успевает за мной мама. - Там мальчики в футбол играют!

Я её не слушаю. Я сделала из кулачков хобот. Я скачу и трублю так, как будто я сама слон:

Бу-бу! Бу-бу-бу! Зо-о-па-р-к!

И весь мир трубит со мной! Машины - бу-бу-бу! Птицы тоже - бу-бу-бу!

БУМ-М-М! И моя голова... Я приседаю и хватаюсь за глаз. Это в меня мяч прилетел. Слышу, как он откатился в траву.

Не видишь что ли, что мы играем? - захлёбывается какой-то мальчишка и убегает.

А мама уже рядом.

Сильно? - она разворачивает меня к себе.

Её пальцы на моих плечах мелко дрожат.

Я стискиваю зубы и резко мотаю головой из стороны в стороны. Я знаю, что это значит «нет».

И папа подходит.

Кстати, - говорит он, - а я рассказывал тебе, что слоны не плачут?

В зоопарке мы идём сразу к слону. Я так тороплюсь, что не обращаю внимания на дорогу, на разные ямки и камни. Зато мама начеку:

Направо ямка... Слева лужа... Сейчас ступенька вниз... Ещё... Аккуратнее! Хватит нам одного синяка!

Но я мчусь, я готова сама вести маму и папу к слону!

И вот мы у вольера. Мама находит свободное место и разрешает мне схватиться за прутья.

Слон далеко, - рассказывает. - Сразу за вольером ров с водой. А за ним - площадка. Вот на ней слон и стоит. Не достанешь, не потрогаешь. Но видно, что большой. Выше, чем ты и я вместе взятые. Хоботом поднимает с земли траву и кладёт себе в рот. А уши у него - как наши шторки. Такие же большие и широкие - я бы за ними легко спряталась... Что ещё сказать?

Мама достаёт морковку.

Будешь угощать?

Папа сажает меня на плечи. Я замахиваюсь и бросаю морковному слону морковное лакомство. Слышу всплеск.

Папа бодро говорит:

Долетела! Значит, скоро съест. Вот увидишь!

Но я слышу, как слон, шаркая ногами, удаляется.

Наверное, отдохнуть пошёл. Всё на ногах да на ногах, бедняга, - оправдывается мама.

Мы ещё немножко стоим, а потом тоже уходим. Я оборачиваюсь на прощание, и мне кажется, что слон на меня смотрит. Я чувствую, как он дышит в мою сторону.

Ночью мне снится, что слоны лежат на траве и смотрят на небо. А по небу плыву я. Слонята спрашивают у своих мам:

На кого похоже это облако?

Но слонихи молчат: или не знают, или стесняются сказать.

Тогда я кричу:

На вас! Я похожа на вас! Я тоже слон! Если вы подпрыгнете, то сможете обнять меня хоботом! Как рукой!

Но слоны даже не шевелятся. Слоны такие тяжёлые, что не умеют прыгать.

Кто-то позвонил в дверь. Я слышу по шагам, что пошёл открывать папа. А ещё я слышу, что это пришёл Пашка из художественной школы. Как странно!

Я пластилин принёс, - говорит он. - Мне учительница адрес сказала. Меня мама привезла.

Дочь! К тебе пришли! - громко обращается ко мне папа.

Иду! - так же громко отвечаю я.

Вот дверь, коридор с шершавыми обоями, наряженная пухлая вешалка...

Привет, Пашка!

Привет, - говорит он и роняет пластилин. - Ой.

Пашка, хочешь, я буду звать тебя Слон?

Начинаем читать. Мы вместе с героиней книжки проживаем несколько эпизодов из ее повседневной жизни. Домашние прятки, поход в музей, приготовление торта, прием гостей... Все буднично и знакомо, но дети слушают очень внимательно, улыбаются, часто хихикают. Всех очень смешит идея «слонотрясения», которое могло бы случиться, если бы слоны умели прыгать.

По ходу текста разъясняются те или иные особенности слонов. Ребята у меня собрались образованные, они могут показать, какого слон роста, и знают, что это травоядное животное. Правда, про бивни они полагают, что это рога, а не зубы, - тут автор устами папы главной героини поправляет слушателей. А потом мы все, так же как она, делаем из кулачков хобот, чтоб трубить «Бу-бу-бу!». Когда доходим до эпизода, где девочке в глаз попадает мячик, многие понимающе морщатся.

У моих сегодняшних слушателей находится много общего с героиней: занятия рисованием, совместная выпечка с мамой, колыбельные на ночь, путанье правого и левого ботинка, даже зеленое пальто - что-то из этого бывало у каждого.

Спрашиваю ребят, чем они отличаются от девочки из книжки. Неожиданно для меня аудитория буксует. Когда я читала «Невидимого слона» дома, старшая дочка догадалась о том, что героиня незрячая, уже на второй странице. Мне удивительно, что в библиотеке эта гипотеза вообще не звучит: дети называют какие-то формальные отличия, вроде цвета пальто. Раздается даже немного заносчивое: «Я смотрю, куда иду, и не попаду туда, где в меня могут попасть мячиком!»

Возвращаю слушателей к тексту, ведь по нему так щедро рассыпаны подсказки:

«Я дохожу до стола и шарю под ним рукой - пусто...»

«В музеях нам разрешают трогать любое чучело, разные камни и вещи. Другим нельзя, а нам можно...»

«Я вытягиваю руки, мама перехватывает их и подводит меня к теплому противню. Ага, эти бугорки, должно быть, печенье...»

«Я жду на балконе, когда Тайка появится у нашего подъезда. Я узнаю ее по запаху...»

«Папа говорил, что слоны серого цвета. Наверное, серый - это как морковный...»

«Все рисуют по заданию учительницы натюрморт, а я - слона. Все рисуют кисточками, а я - пальцами...»

«Папа смотрит на небо и рассказывает, на что похожи облака...»

Дети нахмуренно молчат: думают. Действительно, странно как-то выходит. Наконец, одна из старших девочек робко предполагает: «Может, она... не видит?»

Это чтение было посвящено Паралимпиаде. Старшие с готовностью ответили на вопрос о том, что это за соревнования, «политкорректно» назвав участников людьми с ограниченными возможностями. Правда, людей с безграничными возможностями среди присутствующих и их знакомых не нашлось. Тогда ребята дали другое определение: «Инвалиды - те, у кого не работают какие-то органы или их нет».

Потом мы долго играли, по-разному примеряя на себя слепоту или ограничения зрения, даже рисовали слонов с закрытыми глазами. А я мечтала, чтобы эти дети запомнили, как много общего может оказаться у них даже с тем человеком, у которого совсем другой взгляд на вещи...

Мария Климова

Тема: Особое детство по рассказу Анны Анисимовой «Невидимый слон»

Цель: формирование толерантного отношения детей к детям с особыми возможностями здоровья, закрепить умение детей замечать, что кому-то плохо, выражать свое сочувствие, оказывать помощь.

Задачи:

«Социально – коммуникативное развитие»:

Развитие групповой сплоченности и положительного эмоционального отношения участников к детям с ограниченным возможностями здоровья.

Познакомить детей с рассказом А. Анисимовой «Невидимый слон»
Воспитания в детях чувства гуманного и толерантного отношения к детям.
Формировать представления о доброте, добрых поступках, их значении в жизни человека.
Развивать желание совершать добрые поступки, получать от этого удовольствие. Формировать знания о том, кто нуждается в добрых поступках. Познавательное развитие»:
Познакомить детей с понятием – дети-инвалиды, дети с ограниченными возможностями здоровья.
Развитие любознательности и познавательной мотивации.
«Речевое развитие»:
Познакомить детей с понятием – дети-инвалиды, дети с ОВЗ.
Развивать связную речь детей.

Воспитывать чувство самоуважения и уважения к другим людям, умение проявлять помощь нуждающимся.

Предварительная работа:
Анализ литературы и интернет ресурса;
Планирование и разработка конспекта;
Составление конспекта;
Подбор атрибутов, изготовление видео презентации.

Оборудование: аудиозапись плачущего ребёнка, стенд с книгами рассказов и сказок с детьми ОВЗ, презентация о детях с ОВЗ, ноутбук, электронная доска

Интеграция областей: речевое развитие, социально – коммуникативное развитие, познавательное развитие.

Ход занятия:

Доброе утро. Ребята, послушайте запись, (запись плача ребенка)

Почему дети плачут ?

Что вы чувствуйте, когда слышите плач человека или животного?

Это значит, что вы сочувствуйте плачущему человеку.

Что такое сочувствовать?

Сочувствовать – значит чувствовать, как другому человеку больно, грустно, плохо, радостно. Со - чувствовать – чувствовать настроение другого человека.

Хорошо, что вы умеете сочувствовать. В жизни так бывает, что с некоторыми людьми случаются несчастья и им нужно сочувствие, понимание.

Работа с презентацией. (фотографии людей с ограниченными возможностями здоровья) . Посмотрите на картинки на экране монитора и скажите, нуждается ли кто-то из этих людей в сочувствии.

Трудно ли нам общаться с такими людьми?

Испытывают ли они в жизни какие-нибудь трудности? Какие?

Чтение рассказа А. Анисимовой «Невидимый слон»

Какие чувства у вас возникли после чтения?

Какая была девочка в рассказе?

Было ли понимание между девочкой и вами?

Трудно ли девочке, испытывает он какие-нибудь трудности в жизни?

Я завяжу глаза, а вы по очереди подносите мне предметы, а я попробую их узнать.

А теперь попробуйте вы. ( дети по очереди завязывают глаза и узнают предметы)

Как вы узнали предметы? (ощупывали, нюхали, слушали звуки)

Как слепой человек передвигается в пространстве? (помогают поводыри, животные, палочка)

Как они читают?

У них есть специальные книги, где буквы выбиты, а не написаны как у нас. И так же они пишут.

У меня есть карточки, попробуете узнать, что на них изображено (дети пробуют почувствовать кончиками пальцев выбитое на картоне изображение геометрических фигур.

Как другие люди должны относиться к людям с ограниченными возможностями? (сочувствовать)

Можем ли мы с такими детьми играть?

Беседа с детьми о правилах поведения при встрече с людьми с ОВЗ. Если вы увидели такого человека на улице, как вы поступите? (оказать помощь)

Надо ли пристально смотреть на них и показывать пальцем?

Можно ли смеяться над такими людьми?

Почему?

Как можно назвать тех кто смеется над ними? (жестокими, безжалостными, бесчувственными) .

Какие же правила мы должны с вами запомнить?

1. Им надо помогать.

2. Не смотреть пристальною Это не прилично .

3. Не смеяться. Им обидно.

4. Принимать в игры. Они такие же дети , как и мы.

Молодцы, ребята! Вместе мы сможем сделать их жизнь легче, интересней и счастливее!!! Потому что вы все ДОБРЫЕ дети!

Алина Дальская
Один общий мир

О необычной детской книжке

В детском проекте «Настя и Никита» вышла книжка «Невидимый слон», героиня которой — незрячая девочка. Многие читатели и эксперты называют эту книжку «особенной». Автор книги Анна Анисимова и шеф-редактор проекта Алина Дальская рассказали историю ее создания.

Алина Дальская:

В этой удивительно светлой книжке, казалось бы, не происходит ничего особенного. Девочка рассказывает о том, как дома с мамой играла в прятки, как ходила с папой в музей, услышала там про слона и поразилась тому, какой он огромный, потом рисовала его в художественной студии и ходила в зоопарк. Обычный рассказ обычной девочки о своей жизни, через эпизоды которого перед читателем открывается пронзительная истина: невидимый слон стал частью большого мира, в котором полно и ярко живет ребенок, лишенный зрения.

Текст этой книги попал к нам в результате конкурса, который мы ежегодно проводим для авторов на страничке «Самиздат» электронной библиотеки Мошкова. Должна заметить, что последний конкурс был очень результативным — по его итогам мы отобрали около десятка текстов. Но вот что удивительно: «Невидимый слон» Анны Анисимовой не был отмечен ни одним из членов жюри — думаю потому, что тема показалась «не детской». Тем не менее, он стал бесспорным лидером в номинации «Приз читательских симпатий», победив в ней с огромным отрывом!

Этот читательский выбор заставил нас присмотреться к тексту Анны внимательнее. Стало очевидно, что тема очень востребована обществом, а значит, стоит подумать, что все-таки можно сделать, чтобы книга увидела свет. Доработка в основном свелась к тому, чтобы сделать сюжет понятным не только взрослым, но и детям. Большую роль в этом сыграли иллюстрации, выполненные Дианой Лапшиной, которые помогают тонко и деликатно раскрыть тему.

Я спрашивала у Анны, почему она написала этот рассказ. И вот что она ответила: «В 2000-м году, когда я поступала в Новосибирский госуниверситет, в нём запустили первую в России программу “Доступное высшее образование для людей с ограниченными возможностями”. Благодаря этой программе университет смог поддерживать незрячих молодых людей, слабовидящих, с диагнозом ДЦП и других в их желании получить высшее образование. И я очень хорошо помню, что в свои шестнадцать лет поняла, что просто не знаю, как живётся таким моим сверстникам, как они учатся, какие у них вообще есть возможности. А всё почему? Потому что за всю жизнь я ни разу с ними не сталкивалась. И мне кажется, что это неправильно. Мы же не разделяем в обществе детей, у которых есть мама и папа, от детей, у которых есть только мама или только папа. Тогда почему мы отделяем детей, которые хорошо видят, от детей, которые видят плохо или не видят совсем? Мы сами создаём разные миры там, где может быть один общий мир».

Я абсолютно солидарна с Анной в том, что эта книжка — не об инвалидности, и не о сочувствии. Скорее она о том, что все люди разные, у каждого свои особенности и возможности. Кто-то плохо слышит, а у кого-то идеальный музыкальный слух. Один прекрасно рисует, а другой даже пишет неразборчиво. Кто-то выигрывает соревнования по бегу, а кто-то с трудом передвигается. По большому счету у всех людей абсолютно разные возможности — в чем-то мы гении, а в чем-то абсолютно неуспешны. Но разве это главное? Главное, что все мы нуждаемся в любви, дружбе, заботе, душевном тепле. И что мы сами можем дарить все это тем, кто рядом.

Конечно, очень важно создавать среду, в которой было бы удобно людям с разными возможностями. Но мы — издательство, мы не умеем строить пандусы. Зато мы делаем детские книги. Мы хотели, чтобы ребёнок узнал в главной героине себя — весёлого, любознательного, любимого родителями. И понял, что если человек немного другой, то для общения, дружбы и поддержки — это не препятствия.

Анна Анисимова:

Однажды я подумала: чтó такого я могу рассказать детям из своего маленького, но реального жизненного опыта, чтобы это было для них ново? И поняла, что могу попробовать передать свой опыт общения с незрячими людьми.

В 2000 году, когда я поступала в Новосибирский госуниверситет, там запустили программу «Доступное высшее образование для людей с ограниченными возможностями». Благодаря этой программе университет смог поддерживать молодых людей: незрячих, слабовидящих, с диагнозом ДЦП, других — в их желании получить высшее образование. И я очень хорошо помню, что в свои шестнадцать лет поняла, что просто не знаю, как живется таким моим сверстникам, как они учатся, какие у них вообще есть возможности. А всё почему? Потому что за всю жизнь я ни разу с ними не сталкивалась. И мне кажется, что это неправильно. Мы же не разделяем в обществе детей, у которых есть мама и папа, и детей, у которых есть только мама или только папа. Тогда почему мы отделяем детей, которые хорошо видят, от детей, которые видят плохо или не видят совсем? Мы сами создаем разные миры там, где может быть один общий мир.

Мой рассказ вышел не проблемным, а скорее ознакомительным. Эта книга не призвана учить сочувствию. Мне хотелось, чтобы ребенок узнал в моей героине себя — веселого, любознательного, любимого родителями. И понял, что если человек немного другой, то для общения, дружбы и поддержки это не препятствие.

«Невидимый слон». Избранные главы

Мне выпало водить. Я громко считаю до десяти и иду искать маму. Вот дверь, коридор с шершавыми обоями, наряженная пухлая вешалка, а мамы нет. Открываю дверь на кухню. Прислушиваюсь. Тикают часы, бурчит холодильник, больше ничего не слышно. Но на всякий случай я дохожу до стола и шарю под ним рукой — пусто. Тогда мне надо в гостиную: больше на кухне нигде не спрятаться. За дверью в гостиной никого. И под диваном, и под столиком. Я подхожу к окну и слышу мамино дыхание. Отдёргиваю штору и касаюсь мамы рукой — нашла. Нашла!

Как я люблю прятки! Я знаю все места для пряток в нашем доме, ну и что! Ведь играть я могу только дома. А я так люблю прятки! И теперь мамина очередь меня искать. Мама завязывает шарфом глаза (хочет, чтобы было по-честному) и медленно начинает считать. Я прохожу столик, диван, дверь, шершавые обои в коридоре, дверь в мамину комнату. Подхожу к большому шкафу и стараюсь открыть дверцу тихо-тихо. Залезаю внутрь и замираю среди маминых юбок и платьев. Их тут много — как будто заросли. И они так вкусно пахнут мамой, что я дышу, дышу в этом мамином лесу, дышу...

И даже не слышу, как мама меня находит. Мама распахивает дверцы шкафа и молчит. Что с ней? Я протягиваю руки к её лицу: губы у мамы улыбаются, но брови немножко хмурятся. Может, она переживает, что я что-нибудь помяла? Я быстро поправляю все юбки и платья и обнимаю маму изо всех сил. Она гладит меня по голове. Она не переживает!

Мы с папой идём в музей. В музеях нам разрешают трогать любое чучело, разные камни и вещи. Другим нельзя, а нам можно. В первой комнате папа кладёт руку мне на плечо и спрашивает:

— Я с девочкой. Мы посмотрим экспонаты?

Кто-то хмуро сопит в ответ:

— Только осторожнее. А то ходил тут уже один... Как слон в посудной лавке! Трогал-трогал и все копья уронил.

Папа обещает хмурому, что мы будем очень осторожны. А мне очень хочется увидеть слона — где же он? Его я ещё ни разу не трогала. Папа объясняет, что слона можно увидеть только в цирке или зоопарке. А «слон в посудной лавке» — это так неуклюжего человека называют. Потому что слон — самое большое животное. Если бы он смог зайти в музей, то наверняка бы всё тут порушил.

— А ну-ка, — говорит папа и быстро ведёт меня за собой. — Гляди!

Папа берёт мою руку и проводит по чему-то холодному и очень длинному.

— Это бивни слона. Два зуба, которые торчат рядом с хоботом — длинным-предлинным носом. Вот таким.

Папа прислоняет к моему носу свою руку и изображает для меня хобот слона. Я трогаю папину руку-хобот, чтобы представить... И как только слон с таким носом ходит? Неудобно же.

— А бивни такие ценные, — продолжает папа, — что из-за них на слонов охотятся...

Я вожу пальцами по бивням и внимательно слушаю. Зубы, которые выше меня и папы! Нос — как папина рука! Неужели он такой большой, этот слон?!

Ночью мне снится, что слоны лежат на траве и смотрят на небо. А по небу плыву я. Слонята спрашивают у своих мам:

— На кого похоже это облако?

Но слонихи молчат: или не знают, или стесняются сказать. Тогда я кричу:

— На вас! Я похожа на вас! Я тоже слон! Если вы подпрыгнете, то сможете обнять меня хоботом! Как рукой!

Но слоны даже не шевелятся. Слоны такие тяжёлые, что не умеют прыгать.

Иллюстрации Дианы Лапшиной.

Героиня которой — незрячая девочка.

Отрывки из книги:
Мне выпало водить. Я громко считаю до десяти и иду искать маму. Вот дверь, коридор с шершавыми обоями, наряженная пухлая вешалка, а мамы нет. Открываю дверь на кухню. Прислушиваюсь. Тикают часы, бурчит холодильник, больше ничего не слышно. Но на всякий случай я дохожу до стола и шарю под ним рукой — пусто. Тогда мне надо в гостиную: больше на кухне нигде не спрятаться. За дверью в гостиной никого. И под диваном, и под столиком. Я подхожу к окну и слышу мамино дыхание. Отдёргиваю штору и касаюсь мамы рукой — нашла. Нашла!

Как я люблю прятки! Я знаю все места для пряток в нашем доме, ну и что! Ведь играть я могу только дома. А я так люблю прятки! И теперь мамина очередь меня искать. Мама завязывает шарфом глаза (хочет, чтобы было по-честному) и медленно начинает считать. Я прохожу столик, диван, дверь, шершавые обои в коридоре, дверь в мамину комнату. Подхожу к большому шкафу и стараюсь открыть дверцу тихо-тихо. Залезаю внутрь и замираю среди маминых юбок и платьев. Их тут много — как будто заросли. И они так вкусно пахнут мамой, что я дышу, дышу в этом мамином лесу, дышу...

И даже не слышу, как мама меня находит. Мама распахивает дверцы шкафа и молчит. Что с ней? Я протягиваю руки к её лицу: губы у мамы улыбаются, но брови немножко хмурятся. Может, она переживает, что я что-нибудь помяла? Я быстро поправляю все юбки и платья и обнимаю маму изо всех сил. Она гладит меня по голове. Она не переживает!

***

Мы с папой идём в музей. В музеях нам разрешают трогать любое чучело, разные камни и вещи. Другим нельзя, а нам можно. В первой комнате папа кладёт руку мне на плечо и спрашивает:

— Я с девочкой. Мы посмотрим экспонаты?

Кто-то хмуро сопит в ответ:

— Только осторожнее. А то ходил тут уже один... Как слон в посудной лавке! Трогал-трогал и все копья уронил.

Папа обещает хмурому, что мы будем очень осторожны. А мне очень хочется увидеть слона — где же он? Его я ещё ни разу не трогала. Папа объясняет, что слона можно увидеть только в цирке или зоопарке. А «слон в посудной лавке» — это так неуклюжего человека называют. Потому что слон — самое большое животное. Если бы он смог зайти в музей, то наверняка бы всё тут порушил.

— А ну-ка, — говорит папа и быстро ведёт меня за собой. — Гляди!

Папа берёт мою руку и проводит по чему-то холодному и очень длинному.

— Это бивни слона. Два зуба, которые торчат рядом с хоботом — длинным-предлинным носом. Вот таким.

Папа прислоняет к моему носу свою руку и изображает для меня хобот слона. Я трогаю папину руку-хобот, чтобы представить... И как только слон с таким носом ходит? Неудобно же.

— А бивни такие ценные, — продолжает папа, — что из-за них на слонов охотятся...

Я вожу пальцами по бивням и внимательно слушаю. Зубы, которые выше меня и папы! Нос — как папина рука! Неужели он такой большой, этот слон?!

Ночью мне снится, что слоны лежат на траве и смотрят на небо. А по небу плыву я. Слонята спрашивают у своих мам:

— На кого похоже это облако?

Но слонихи молчат: или не знают, или стесняются сказать. Тогда я кричу:

— На вас! Я похожа на вас! Я тоже слон! Если вы подпрыгнете, то сможете обнять меня хоботом! Как рукой!

Но слоны даже не шевелятся. Слоны такие тяжёлые, что не умеют прыгать.

Анна Анисимова:

Однажды я подумала: чтó такого я могу рассказать детям из своего маленького, но реального жизненного опыта, чтобы это было для них ново? И поняла, что могу попробовать передать свой опыт общения с незрячими людьми.

В 2000 году, когда я поступала в Новосибирский госуниверситет, там запустили программу «Доступное высшее образование для людей с ограниченными возможностями». Благодаря этой программе университет смог поддерживать молодых людей: незрячих, слабовидящих, с диагнозом ДЦП, других — в их желании получить высшее образование. И я очень хорошо помню, что в свои шестнадцать лет поняла, что просто не знаю, как живется таким моим сверстникам, как они учатся, какие у них вообще есть возможности. А всё почему? Потому что за всю жизнь я ни разу с ними не сталкивалась. И мне кажется, что это неправильно. Мы же не разделяем в обществе детей, у которых есть мама и папа, и детей, у которых есть только мама или только папа. Тогда почему мы отделяем детей, которые хорошо видят, от детей, которые видят плохо или не видят совсем? Мы сами создаем разные миры там, где может быть один общий мир.

Мой рассказ вышел не проблемным, а скорее ознакомительным. Эта книга не призвана учить сочувствию. Мне хотелось, чтобы ребенок узнал в моей героине себя — веселого, любознательного, любимого родителями. И понял, что если человек немного другой, то для общения, дружбы и поддержки это не препятствие.